Монстр в розовых очках - Дарья Калинина

– Эй! – крикнула Мариша людям за дверью. – Мы выходим. Но учтите, у нас тут заложник!

– Эти ненормальные испортили пульт управления! – крикнул одновременно с ней блондин. – Так что мы теперь в любую минуту можем врезаться во что угодно!

– Одно ваше неверное движение, и ему конец! – надрывалась тем временем Мариша, злобно пихая блондина, чтобы заткнулся.

Кажется, ее сообщение достигло сознания стоящих за дверью. Во всяком случае, когда подруги перешагнули порог, их преследователи вели себя тихо. Вот только количество их увеличилось до четырех человек.

– Мы требуем, чтобы нас отпустили! – нагло заявила им Мариша.

– Куда? – каким-то усталым голосом спросил у нее один из преследователей.

– Домой! – рявкнула Мариша.

– Впрочем, можно и просто на свободу! – поспешно добавила Юля. – Домой мы и сами доберемся.

– Конечно, сами, – поддержала ее Инна. – Верните только деньги, которые у нас были при себе. И будем считать все случившееся досадным недоразумением.

– Правильно Игорь говорил, они точно ненормальные, – заметил один из похитителей и поднял руку.

– Опусти руку! – запротестовала Мариша, но было уже поздно.

Что-то острое вонзилось ей в шею. Тело ее стало цепенеть, перед глазами потемнело, и Мариша как подкошенная рухнула на пол. То же самое произошло и с другими девушками. Капсулы быстро растворились у них в крови, лишив их возможности двигаться и осознавать происходящее. Похитители взвалили подруг себе на плечи и довольно бережно оттащили обратно в их комнату. Потом дверь закрылась, и свет в камере, где снова крепко спали три пленницы, погас. А на странном судне снова воцарилась тишина, прерываемая лишь время от времени чьими-то размеренными шагами или негромкой речью.

Бритый сидел в коридоре Государственного университета, подпрыгивая от волнения, словно на иголках. Вдобавок, в спину ему дуло от неплотно прикрытого окна, стул был отвратительно неудобный, а в воздухе почти материально витали знания, а может быть, это ему мерещилось, а в воздухе летала просто книжная пыль, но в любом случае Бритый время от времени разражался судорожным чиханием. Только не это было главной причиной его неудовольствия. Все эти мелочи Бритого мало волновали. Нервничал он потому, что профессор, который должен был перевести письмо, полученное Инной от таинственной Георгины, пока что успеха в переводе не добился.

Сначала, получив письмо, он деловито хрюкнул, напялил на себя очки и принялся изучать строчки. Через несколько минут он нервно почесался, нашел еще одну пару очков, которые также водрузил себе на нос, и снова принялся изучать письмо. Минут через десять Бритый рискнул напомнить о себе. В ответ ученое светило нервозно почесало вспотевшую лысину и сердито выставило Бритого из своего кабинета. А еще через полчаса ученый муж сдался и призвал на помощь двух коллег. Один совсем ветхий старичок – дунь, он и улетит, однако одуванчик лучше всех из современных людей знал древнееврейский и неплохо, в качестве хобби, разбирался в картинках майя. Второй же, напротив, грузный средних лет мужчина, специализировался на древнеславянской письменности. А в качестве хобби изучал кельтские наречия. И хотя очков на профессорском носу к моменту прихода коллег было уже три штуки, увы, ни они, ни коллеги ученые так и не сумели прочесть в таинственных строках письма Георгины хотя бы одного знакомого слога.

– Говорил же, нужно сразу было обращаться к шифровальщикам! – воскликнул Бритый, укоризненно глядя на Крученого.

– Нет, нет, – решительно запротестовал первый ученый, освободив наконец свой нос от трех пар очков. – Это определенно какой-то язык. Структура построения слов в предложении и м-м-м… – замялся он, заметив недоумевающие взгляды, которыми обменялись Бритый с Крученым. – Ну, одним словом, это безусловно какой-то язык. Но увы, мы не можем вам сказать, какой именно. Может быть, если вы оставите нам дубликат письма…. Я созову консилиум. У меня как раз гостит один академик, приехавший в наш город из столицы. Возможно, у него мелькнет какая-нибудь дельная мысль.

Ксерокопии у Бритого на руках не было. Поэтому они с Крученым помчались к ближайшему ксероксу, который стоял через кабинет в секретариате. Возле ксерокса сидела воздушная блондиночка, одетая в розовую кофточку всю сплошь в рюшечках и оборочках. Юбчонка у девушки была самого зачаточного вида и тоже в мелких оборочках. Но Бритый сейчас находился уже в таком состоянии, что даже обтянутые гольфами в цветочек стройные ножки юного создания, которое в это время занималось тем, что, стоя на стуле, поливало цветы на высоком шкафу, не произвели на него должного впечатления.

– Что вам? – поинтересовалось создание и выдуло изо рта пузырь розовой жвачки таких размеров, что мужики испугались, как бы он не унес девушку к потолку.

Пузырь благополучно лопнул, девушка втянула в себя ароматную, пахнущую клубникой и бананом жвачку, и повторила:

– Что вам нужно-то?

– Ксерокс работает? – внезапно охрипшим голосом поинтересовался у нее Крученый, не сводя горящих глаз со стройных ножек юной особы.

Конечно, он очень волновался из-за исчезновения Инны и ее подруг. Но… Но все же Инна была не его женой. А тут перед ним стоял этакий персик, пахнущий клубничкой и еще черт знает чем. Крученый втянул ноздрями аромат. Похоже, девушка пахла купленными в ближайшем подземном переходе турецкими духами. Но даже этот факт не отпугнул от нее Крученого – большого любителя женского пола.

«В конце концов девчонку можно и отмыть», – рассудил он про себя и даже плотоядно облизнулся и почти застонал, представив себе, как он будет запихивать ее в ванну, полную пушистой пены и отмывать, отмывать, отмывать…

Но простушка в розовеньких оборочках еще понятия не имела, в какие лапы ей вот-вот суждено попасть. Она живенько спрыгнула с табуретки, отчего ее юбчонка, тоже вся такая воздушная, на мгновение взметнулась вверх, выставив на обозрение пухлую попку, обтянутую розовенькими же в кружавчиках трусиками. От этого зрелища Крученый чуть не заработал сердечный приступ и поклялся, что женится. Впрочем, такие клятвы он давал себе с завидной регулярностью и с такой же регулярностью начисто забывал о них.

– А зачем вам ксерокс? – поинтересовалась тем временем девушка, пристроив лейку на подоконник и обернувшись к мужчинам.

– Ксерокс нам нужно сделать, – ласково сказал ей Бритый. – C одного письма.

Крученый, который очень хорошо разбирался в оттенках настроения своего шефа, мигом просек, что тот находится в последней степени бешенства, и если блондиночка не пошевелится, то для нее день может закончиться весьма печально. Поэтому Крученый быстро взял инициативу в свои руки.

– Милая, девушка, – закружил он коршуном над бедняжкой. – Вот тут бумажка. Сделайте с нее ксерокс. Иван Тимофеевич распорядился.

Иваном Тимофеевичем звали чудика с тремя очками на носу. Услышав знакомое имя, красотка в рюшечках мигом успокоилась и взяла лист бумаги из рук Бритого. Мельком глянув на него, она поинтересовалась:

– Вам прямо так снять или в зеркальном отображении?

– Так, так, – ответил Крученый, не подумав, но тут же насторожился.

Бритый тоже вперил в девушку пристальный взгляд. Потом мужчины переглянулись друг с другом.

– Как ты сказала? – хриплым голосом спросил у девушки Бритый. – В каком отображении?

– Ксерокс у нас финтевый! – с гордостью похвасталась девушка. – Спонсоры японцы подарили. При желании можно сделать уменьшенную копию, можно текст, напротив, увеличить. Можно даже сделать один фрагмент, а не весь текст. И тоже в увеличенном или в уменьшенном виде. Или даже перевести в зеркальное отображение. Я вообще-то раньше в голову взять не могла, кому может понадобиться такая примочка. Думала, что это японцы с жиру бесятся. Честно говоря, вы первые, кто является ко мне с подобным текстом. Так что вам есть чем гордиться.

– В каком смысле? – дрогнув, спросил у нее Бритый и побледнел.

– Ну, не хотите, не надо, – неверно истолковав его волнение, залепетала девушка. – Я ведь не настаиваю.

– Что ты там про зеркальный текст говорила? – рявкнул на нее Бритый.

– А что, вы сами не знаете, что мне принесли? – надула губки девушка. – Ваше письмо в зеркальном отображении написано. Мы в детстве с подружками так часто играли. Вроде бы самое обычное слово, а в зеркале их ни за что не прочитаешь. А если уж написать такое слово, то и вовсе голову с непривычки сломать можно.

Бритый выхватил у нее из рук письмо.

– Зеркало есть? – рявкнул он.

– Вон, на стене висит, – растерялась девушка. – Прямо перед вами. Или вам маленькое нужно? Так у меня есть!

Но Бритый ее уже не слушал. Он поднес лист письма к обычному круглому зеркалу, без всякой оправы висящему на выкрашенной голубовато-бирюзовой краской стене и… о чудо! На серебристой поверхности зеркала выступили вполне читаемые строчки, написанные четким почерком.