Женская логика – смертельное оружие - Диля Еникеева

- Что — удивляешься? — улыбнулась она. — Да я и сама на себя дивлюсь. Многое осталось в прошлой жизни, Слав, — немалая польза от того, что я побывала за гранью.

- Слишком дорогая цена, — покачал он головой.

- Да ладно, был бы товар хорош, а цена значения не имеет, — беспечно отмахнулась лихая боевая подруга.

…Наконец-то Сима поняла, почему Гоша приехал к ней днем, когда Регины с Сережей не было дома, с букетом желтых тюльпанов, — хотел напомнить о былом и усыпить ее бдительность. И добился своего. После этого она расчувствовалась и охотно съела всю его ложь. А ему было нужно, чтобы жена пришла на судебное заседание одна, согласилась на развод и подтвердила, что имущественных претензий к мужу не имеет. И это черным по белому записано в протоколе: ИМУЩЕСТВЕННЫХ ПРЕТЕНЗИЙ НЕТ.

Когда-то Серафима считала себя счастливой женщиной. У нее было то, о чем они по прежней бедности даже не мечтали. И вот в одночасье все рухнуло.

С момента ухода супруга и до развода, Серафима Николаевна Новицкая, юрист со стажем, ощущала себя несчастной, брошенной женой и не задумывалась о том, как защитить свои интересы и интересы детей, мечтая лишь вернуть любимого мужа. Симе и в голову не пришло, что он может лишить ее всего, вышвырнув из фирмы и из своей жизни.

Раньше Серафима несла на своих плечах двойной груз обязанностей, а потеряв здоровье, утратила трудоспособность, к тому же, не могла удовлетворять сексуальные потребности мужа. И он безжалостно избавился от нее. Больная жена ему уже была не нужна ни в каком качестве. Как старая вещь, сослужившая свою службу и уже ни на что не годная….

По требованию дочери Серафима все же подала исковое заявление. На суд Гоша не явился. Пришел его адвокат, представивший документы, что Георгий Натанович Новицкий в настоящий момент никакой собственностью не владеет, личных счетов ни в одном банке не имеет, работает генеральным директором ЗАО “Атлант” с окладом в двадцать тысяч рублей, а принадлежавшая ему некогда фирма “Новатор” по результатам аудиторской проверки объявлена банкротом.

Все, поезд ушел! Пишите письма. Или кусайте локти.

Наконец настал благоприятный момент для разговора о делах. С каширскими проблемами укротительница мальчишей-плохишей в общих чертах разобралась: Леня Кудрявцев и его друзья на свободе, а Руслан с дружками — в СИЗО, так что все идет свои чередом. Об этом Алла решила пока умолчать. А вот с Яковом Паршиным еще не закончено.

- Я познакомилась с одной девчушкой, с которой по-свински обошелся муж. Ей еще и восемнадцати нет, он соблазнил ее в шестнадцать, а потом вышвырнул без гроша, беременную, ребенка не признал и алиментов платить не желает. А у нее ни работы, ни жилья, ни денег. И сынишка болен.

- Ты хочешь помочь ей материально?

- Помогла бы, да Роза отказалась.

- Решила вразумить ее мужа?

- А что бы ты сделал на моем месте?!

- Давай я сам с ним поговорю, — предложил Слава. — Мои ребята выяснят, кто он таков, каким имуществом владеет, а потом я с ним встречусь.

- Да имуществом-то этот сучонок владеет, и немалым… — сердито произнесла «робингуд в юбке». — Бизнесмен, етит его мать! Не обеднел бы, выплачивая на сына алименты и обеспечив Розу жильем.

- Если он в бизнесе, может быть, я его знаю?

- Вряд ли… Лично мне его фамилия — Паршин — ни о чем не говорит. Видно, не нашего полета птица.

- Как его зовут?

- Яков Борисович.

- Наслышан.

- Да ну? И что ты знаешь об этом паршивце по фамилии Паршин?

- Редкостный подонок.

- Так я и думала.

- Яков Паршин — специалист по “кидалову”. Помнишь ситуацию, когда мошенники из фирмы “Заря” обманули Ларису?[18]

- А то! Это был наш первый печальный опыт в джунглях бизнеса. И что — Яшка в этом поучаствовал?

- Да, он был одним из тех, кто “кинул” Ларису.

- Что ты говоришь! Ты гляди, как мир тесен! Я ведь знать не знала, что Ларкин обидчик по-прежнему телепается в бизнесе. Думала, сучонок получил хороший урок, когда ты заставил его выплатить долг, да еще с солидными процентами. А Яшка, оказывается, продолжает развлекаться “кидаловом”. Хорошенько проучить паршивца Паршина — это же мне бальзам на сердце, Славик!

- Аллочка… — укоризненно произнес он.

- Нет, Слав, — решительно заявила укротительница мерзавцев всех мастей, — этот тот самый случай, когда я не могу остаться в стороне. — Из-за подонка Яшки Лариса стенокардию заработала, так что пощады ему не будет.

- Я заставлю Паршина обеспечить жену и ребенка.

- А Ларкины переживания сойдут ему с рук? Нет уж, Славик. Это дело чести. Моей чести. На крайнее зло — крайние меры!

- Что ты задумала? — встревожился Слава.

- Не боись, — улыбнулась она. — Мерзавец останется жив, но вряд ли здоров. И даже не пытайся меня отговорить.

- Ну ладно, — сдался он. — Но я дам тебе в помощь своих ребят.

- Да зачем на деликатное дело идти целой толпой! Мне и Толяна хватит.

- Ты обещаешь, что Толик будет с тобой?

- Обещаю, — твердо сказала боевая подруга. — Верный оруженосец теперь всегда при мне. Я слегка видоизменила свой девиз: “Женщины МОГУТ все, но не ДОЛЖНЫ делать все”. И если есть возможность привлечь мужчину, то почему бы женщине этим не воспользоваться? Зачем нам взваливать на свои хрупкие плечи то, что ДОЛЖЕН делать сильный пол? Верно я мыслю?

- Верно. А что ты намерена сделать с Яковом Паршиным?

- Да ничего особенного, — с честнейшим видом ответила Алла. — Поговорю с ним, сошлюсь на тебя, хорошенько пригрожу и заставлю поделиться. Вот и все.

- Но только в присутствии Толика, — еще раз предупредил Слава.

- Я же обещала. — Она произнесла это столь убедительно, что любовник не усомнился.

“Все равно буду делать то, что считаю нужным, — мысленно усмехнулась «крутая Уокерша». — А Славку привлеку по мере необходимости. Женщины могут ВСЕ, но не обязаны ВСЕ делать сами!”

…Три года назад Серафиму особенно угнетало, что по вине бывшего мужа им пришлось резко изменить образ жизни. К хорошему привыкаешь быстро, а отвыкать тяжело. Годами покупая качественные продукты в супермаркете, нелегко в одночасье перейти на дешевые сосиски. После машины мало радости ездить на общественном транспорте, а особенно когда плохо себя чувствуешь. Деньги требовались постоянно, и немалые. Врачи рекомендовали Симе санаторное лечение, но у нее не осталось ни копейки. Ей назначали импортные препараты, а каждая упаковка стоила не менее пятидесяти долларов. Консультация специалиста — минимум сто долларов. Обследование — уже не одна сотня, а стационарное лечение в десятки раз дороже.

Новости, свалившиеся на Серафиму, вконец подорвали ее здоровье. У нее и раньше поднималось давление — сердечно-сосудистая патология часто сопутствует занятию бизнесом, — но Сима относилась к этому как к должному: стрессов у коммерсантов немало, да и возраст.

Теперь болезни будто сговорились. Давление то подскакивало до 240/160, и у Симы нестерпимо ломило затылок, перед глазами мелькали черные мушки, кружилась голова, то вдруг падало до 90/60, и тогда бедной женщине казалось, что она потеряет сознание. Лечащий врач никак не мог подобрать препараты — стоило пациентке начать прием гипотензивных средств, как давление резко падало. Вдобавок у Серафимы, как и у ее покойной матери, сердечно-сосудистая недостаточность и стенокардия.

Помимо этого, у Симы обострился тромбофлебит — частое осложнение после операции на малом тазу, — под коленями набухли варикозные узлы, которые нестерпимо болели. А оперироваться нельзя — сердце не позволяет. Вот и попала Серафима в заколдованный круг. Болезней много, а лечить их трудно.

Ходить она не могла, да и лежать было тяжело. И вообще ей было очень плохо.

Больную Симу пичкали успокоительными, она перепутала день с ночью: до утра не могла уснуть, мучаясь тяжкими мыслями, а днем, обессиленная, дремала.

“Региночка в точности как я в ее возрасте, — убивалась Серафима. — Родители болели, денег не было, а я разрывалась на части…”

Дочь крутилась, как белка в колесе, чтобы оплатить лекарства, лечение и платные консультации. Сергей — студент, его стипендии хватало лишь на сигареты.