История Рима от основания Города - Тит Ливий

30. В том же году, едва наступила весна, управлявшие Испанией преторы Гай Кальпурний и Луций Квинкций вывели с зимних стоянок войска, и соединив свои силы в Бетурии, двинулись к неприятельскому лагерю в Карпетанию, намереваясь действовать сплоченно и согласованно. (2) Недалеко от городов Дипон и Толет римские фуражиры наткнулись на неприятельских, и так как с обеих сторон подходили на помощь своим все новые подкрепления, обе армии оказались полностью вовлечены в бой. (3) Его беспорядочный характер и знакомая местность давали серьезное преимущество неприятелю, а потому обе римские армии были разбиты и отброшены в лагерь. Враг не стал преследовать деморализованного противника. (4) Опасаясь, что лагерь на следующий день подвергнется нападению, римские военачальники скрытно, ближайшей ночью90 увели уцелевшее войско из лагеря. (5) На рассвете испанцы, построившись в боевой порядок, подошли к валу, и к удивлению обнаружив, что лагерь пуст, разграбили то, что римляне бросили в ночной суматохе, после чего вернулись в свой лагерь и несколько дней провели там. (6) В сражении и последующем бегстве пало до пяти тысяч римлян и их союзников. Вооружившись снятыми с них доспехами, неприятель двинулся к реке Таг. (7) Между тем, римские военачальники спешно стягивали из союзных испанских городов подкрепления, и используя передышку, всеми силами старались восстановить боевой дух своей армии, сломленный неудачным сражением. (8) Когда они убедились, что численность армии восстановлена, а солдаты, желая смыть прежний позор, стали искать с неприятелем встречи, они выступили в поход и разбили лагерь в двенадцати милях от реки Таг. (9) В третью ночную стражу они снялись с лагеря и к рассвету в полной боеготовности вышли на берег Taгa. (10) За рекой на холме находился вражеский лагерь. В двух местах, где река была проходима вброд, Кальпурний во главе правой колонны, а Квинкций во главе левой немедленно начали переправу, тогда как противник оставался в бездействии, будучи поражен внезапным их появлением и размышляя, как лучше по ним ударить, пользуясь суматохой, неизбежной при переправе. (11) Римляне, тем временем, успели переправить даже обоз и стянуть его под прикрытие. Видя, что враг начинает атаку, и не имея пространства, чтобы разбить укрепленный лагерь, они построились в боевую линию. (12) Центр ее заняли самые отборные части армии: пятый легион Кальпурния и восьмой легион Квинкция. До самого неприятельского лагеря простиралось открытое поле, так что засады можно было не опасаться.

31. Испанцы, увидя на своем берегу реки две римских колонны, решили вовлечь их в сражение, прежде чем те успеют выстроиться единым фронтом, а потому толпой высыпали из лагеря и бегом устремились в битву. (2) Битва сначала шла с большим пылом, потому что и испанцы были воодушевлены недавней победой, и в римлянах была свежа память о непривычном для них позоре. (3) Особенно яростно в середине римского строя бились два самых доблестных легиона, и враги, не видя иного способа сдвинуть их с места, построились плотно сомкнутым клином и превосходящими силами начали их теснить. (4) Понимая, что легионы держатся из последних сил, претор Кальпурний, чтобы их поддержать и ободрить, послал к ним своих легатов, по одному на каждый из легионов, Тита Квинктилия Вара и Луция Ювенция Тальну. (5) Он велел объявить солдатам, что только их храбрость поможет выиграть битву и сохранить за Римом Испанию, а если они покинут свою позицию, то ни один воин не увидит даже другого берега Taгa, не говоря о возврате в Италию. (6) Сам же он, с конницей двух легионов, сделал обходное движение и ударил во фланг неприятельскому клину, теснившему римский центр. (7) Квинкций, с союзнической кавалерией, атаковал другой фланг. Но гораздо храбрее сражались кавалеристы Кальпурния и, в первую очередь, возглавлявший их претор. (8) Он первым врезался в гущу врагов, и так далеко в нее углубился, что трудно было различить, на чьей стороне он сражается. (9) Выдающаяся отвага претора воспламенила всадников, а от них воодушевление передалось пехоте. Старшие центурионы, видя претора среди вражеского оружия, устыдились. Каждый от себя лично стал подбодрять знаменосцев, приказывал им нести знамя вперед, а воинов – неотступно следовать за знаменами. (10) Римляне снова издали боевой клич и бросились в наступление, словно с высокого места под гору. Словно бурный поток они смяли и опрокинули оробевшего неприятеля: теперь ничто не могло их остановить, охваченных пылом атаки. (11) Конница гнала бегущих до самого лагеря и, смешавшись с толпой врагов, прорвалась внутрь укреплений, но охранявшие лагерь испанцы дрались так отчаянно, что римским конникам пришлось спешиться и биться в качестве пехотинцев. (12) Они продолжали драться, когда пятый легион подоспел к ним на помощь, а затем, как только смогли, и остальные войска. (13) Испанцев избивали на всем пространстве их лагеря. Спаслось бегством не более четырех тысяч людей. Из них три тысячи, сохранивших оружие, заняли близлежащую высоту. Остальные, наполовину вооруженные, рассеялись по окрестностям. (14) Испанцев насчитывалось больше тридцати пяти тысяч, из которых только эта небольшая часть пережила битву. Захвачено было сто тридцать два знамени. (15) Из числа римлян и их союзников пало чуть более шестисот человек, и около ста пятьдесяти погибло из вспомогательных испанских частей. (16) Если бы не потеря пяти военных трибунов и нескольких римских конников, победа для римлян оказалась бы вовсе бескровной. Победители, не имея места для постройки своих укреплений, расположились на привал в неприятельском лагере. (17) На другой день, перед торжественным строем, Гай Кальпурний поблагодарил всадников и наградил их фалерами91, сказав, что только благодаря их мужеству враг был разбит, а вражеский лагерь захвачен. (18) Другой претор, Квинкций, наградил своих всадников пряжками и цепочками. Получили награды и центурионы в обеих армиях, особенно те, кто был поставлен сражаться в центре.

32. Покончив с воинским набором и остальными делами, удерживавшими их в Риме, консулы с войсками отправились в Лигурию, назначенную им провинцией. (2) Семпроний из города Пизы выступил против апуанских лигуров. Опустошив их поля и предав огню их деревни и крепости, он очистил от неприятеля предгорья Апеннин до реки Макра и гавани Луна. (3) Враги заняли горный хребет, где издавна жили их предки, но и оттуда, несмотря на труднодоступную местность, были разбиты и изгнаны. (4) Успехом и храбростью с ним сравнялся коллега его, Аппий Клавдий. Он разбил в нескольких сражениях лигуров-ингавнов92, захватил шесть их городов и много тысяч их жителей, а зачинщиков войны, числом сорок три, обезглавил. (5) Приближалось время консульских выборов. Проводить их выпал жребий Семпронию, но Клавдий прибыл в Рим даже раньше, чем он, чтобы помочь в соискании консульства своему брату Публию Клавдию. (6) Соперниками последнего были патриции Луций Эмилий, Квинт Фабий и Сервий Сульпиций Гальба, опытные соискатели, считавшие, что имеют тем большее право на консульство, что в нем один раз им уже было отказано. (7) Борьба между четырьмя кандидатами обещала быть тем более острой, что в консулы мог быть выбран только один патриций93. (8) Из плебеев соискателями выступали не менее популярные лица: Луций Порций, Квинт Теренций Куллеон и Гней Бебий Тамфил, которые, потерпев неудачу на прежних выборах, тоже надеялись в этот раз добиться заветной цели. (9) Их всех кандидатов Клавдий был единственным новичком. Победу единодушно прочили Квинту Фабию Лабеону и Луцию Порцию Лицину. (10) Но консул Клавдий, без сопровождения ликторов, носился, агитируя за своего брата, по всему Форуму, невзирая на протесты соперников и большей части сенаторов. (11) Те напоминали ему, что он, в первую очередь, должен быть консулом римлян, а не братом Публия Клавдия. Почему бы ему не занять место перед трибуналом в качестве третейского судьи либо молчаливого наблюдателя выборов94? Но ничто не могло укротить его пыла. (12) Выборы то и дело нарушались также горячими спорами плебейских трибунов, часть из которых боролась против консула, а часть выступала в его поддержку, пока, наконец, не победила настойчивость Аппия, который, оттеснив Фабия, провел в консулы своего брата. (13) Публий Клавдий Пульхр оказался избранным в консулы к удивлению для себя и вопреки общему ожиданию. Луций Порций Лицин легко одержал победу на выборах, потому что добивался поддержки плебеев не насилием, как Клавдий, а более сдержанно. (14) Преторами на следующий день были выбраны Гай Децимий Флав, Публий Семпроний Лонг, Публий Корнелий Цетег, Квинт Невий Матон, Гай Семпроний Блез, Авл Теренций Варрон. Таковы основные события, мирные и военные, в год, когда консулами были Аппий Клавдий и Марк Семпроний [185 г. до н.э.].

33. В начале следующего года, после того, как легаты Квинт Цецилий, Марк Бебий и Тиберий Семпроний, посланные уладить разногласия между Филиппом, Эвменом и фессалийскими городами, доложили сенату об итогах своей поездки, консулы Публий Клавдий и Луций Порций (2) пригласили в сенат делегации от этих двух царей и от городов. (3) Обе стороны лишь повторили те аргументы, к которым они прибегли перед легатами еще в Греции. Сенат решил послать в Македонию и Грецию новых уполномоченных, во главе с Аппием Клавдием, чтобы проверить, возвращены ли фессалийцам и перребам их города. (4) Им же было поручено проследить, чтобы из Эноса и Маронеи были выведены македонские гарнизоны, и вообще, чтобы все фракийское побережье было очищено от военного присутствия Филиппа и македонцев. (5) Приказано им было также посетить и Пелопоннес, который прежнее римское посольство оставило в еще менее определенном состоянии, чем если бы оно вовсе не приезжало туда, потому что послов, среди прочего, не удостоили даже ответа, и вопреки их просьбам, не выслушали в общеахейском собрании. (6) Когда Квинт Цецилий95 в резких выражениях пожаловался на это сенату, а вместе с ним выступили и лакедемонские представители, сетуя на разрушение стен своего города, увод в Ахайю и продажу в рабство своего населения96, (7) отмену законов Ликурга, главной опоры своего государства, ахейцы стали оправдываться, главным образом, в том, что не допустили к своему собранию римских послов, ссылаясь на закон97, разрешающий созывать общеахейское собрание не иначе, как по вопросу войны и мира, либо в случае прибытия послов от сената с посланием или письменным поручением. (8) Чтобы лишить их на будущее таких оправданий, сенат указал им, что они обязаны обеспечить римским послам в любое время прием в общеахейском собрании, подобно тому как ахейских послов по первой же их просьбе принимают в сенате.