Бессмертные сердца - Эллен Шрайбер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И просить кого-то физически превратить меня во что-то, чем я не родилась, не должен был быть взят всерьез… Если бы я была тем, в кого должна была превратить Александра в смертного, стать кем-то, отличным от его собственной семьи, это было бы огромным бременем для меня. Я сделаю все, чтобы сделать его счастливым, как он хотел сделать для меня, но я поняла, что это было трудное решение. И если бы он чувствовал какой-либо другой путь в превращении меня со всеми его острыми ощущениями и осложнениями, тогда он не был бы моим Александром Стерлингом. Я поняла что, не имея Александра вообще было намного хуже, чем жить без него. Если я должна жить рядом с ним так же, как я, это было бы достаточно хорошо для меня. Любая жизнь с Александром была лучше, чем жизнь без него.
Глава 19
На следующий вечер Бекки нашла меня в гостиной, все еще в пижаме, смотрящей на яростно клыкастого красноглазого Кифер Сазерленда на экране телевизора с коробкой ткани у меня на коленях и сжимающей кольцо вечности.
— Она весь день такая, — сказал ей мой папа. — Она не говорит, но у меня есть чувство, что это имеет отношение к Александру.
— Что случилось? — спросила меня Бекки усаживаясь на диван рядом со мной.
— Александр ненавидит меня, — я хныкала.
— Он не ненавидит тебя.
— Мы поругались.
— Вы? — удивилась она. —.. Я не могу в это поверить Вы никогда не ругались.
Когда я заметила, что мой отец был в комнате, я наклонилась к Бекки.
— Я хотела чтобы он обратил меня — прошептала я. — И я завела его слишком далеко.
— Ты просила его укусить тебя? — спросила она, серьезно испугавшись.
— Нет, но я спросила его, когда он мог бы сделать это и я просила его слишком сильно.
— Александр, кажется, не из тех, кого легко рассердить.
— Он сердится, но в основном на Максвеллов. Редко на меня.
— Ну, может, у него был плохой день… или ночь, — поправила она.
— Я не знаю, я получаюсь такой нетерпеливой. Но наблюдая за Сторми и за её жизнью, я вижу, что это было бы для меня, если бы я родилась вампиром. И с каждым днем, я чувствую, что человек во мне пропадает без вести. Но только тогда, когда у нас была эта ссора, я поняла кто я. Я смертная встречающаяся с вампиром. И если это всё, что есть, то я всё ещё действительно благословенна. Ведь я хочу быть с Александром больше, даже чем хочу стать вампиром!
— Знает ли он это? — спросила она.
— Почему нет?
— Он всего лишь человек… — Бекки начала. — Я имею в виду, я думаю, что нет.
Мы обе рассмеялись, хотя мой смех был сквозь боль.
— Это должно быть так трудно быть вампиром, — Бекки продолжила. — Теперь, когда я знаю правду об Александре, это в последнее время, действительно заставило меня задуматься о том, что быть готом это сложно. Но только представь себе, какого сложно быть вампиром. И не имеет значения, где ты находишься …. ты никогда не можешь быть собой!
— Так говорит и Александр.
— Он действительно это знает, — сказала она мягко. — Он старается защитить тебя, Рейвен. Я хотела бы надеяться, что если Мэтт оказался бы в таком же положении, он сделал тоже самое и для меня.
— Разве для того, чтобы мы были счастливы я не могу попросить Александра изменить меня?
— Я не могу представить себе, если Мэтт попросит меня стать тем, кем я не являюсь. Во всяком случае, из всех людей, я думала, что именно ты хочешь быть самой собой.
— Но ты же знаешь, я всегда хотела быть вампиром. Разве ты не хочешь стать тем, кем всегда мечтала быть?
— Да.
— Я думала, что могу говорить об этом и с ним.
— Может быть, когда вы вместе, он не хочет говорить, — сказала она застенчиво. — Может быть, он хочет обратить тебя, но жалеет, что он этого не сделал. И когда ты просишь его, это лишь вызывает в его решении то, что он должен будет сделать когда-нибудь.
— Я не хочу этого, если оно будет не с Александром. Сейчас я всё испортила. Но мы не можем расстаться. — я вытерла новый поток слёз. — Я потеряла все!
— Все в порядке, — Бекки попыталась утешить меня. — Вы не расстались.
— Я не знаю. Ему было действительно больно.
— Пойдем к нему домой. Можно снова поговорить, скажи ему, что ты чувствуешь. Я уверена, что это всё в прояснится.
Бекки помогла мне взять себя в руки и протянула мне одежду. Мы сели в ее грузовик, и казалось, прошла целая вечность, прежде чем мы подъехали к особняку. Я представляла нашу беседу. Я бы сказала Александру как мне жаль, а он отказался бы меня видеть или согласился, что всё было большой ошибкой. Я надеялась на последнее. Бекки ждала в грузовике, я выскочила и помчалась вверх по лестнице особняка, начала стучать в молоток со змеёй. Я была настолько глупа, чтобы допрашивать его. Он был вампиром и нуждался во мне больше чем я давала ему, заботясь только о себе.
Джеймсон, наконец, подошел к двери.
— Александр дома?
— Нет, мисс Рейвен, он вышел несколько минут назад.
— Он сказал, куда он идет?
— Нет, но было похоже, что он спешил.
— Кто там? — спросила его Сторми.
— Это мисс Рейвен.
Он открыл дверь достаточно широко для того, чтобы я увидела Сторми в нижней части лестницы. Мой макияж подводка для глаз и древесный уголь не могли скрыть того, что я плакала.
— Что случилось?" — спросила Афина.
Она завела меня в дом.
— Да ничего.
Я старался быть сильной.
— Ты знаешь, где Александр?
— Нет, он был в своей комнате всю ночь и не разговаривал. Что-то случилось?
— Мы слегка повздорили.
Она взяла меня за руку и привела меня в комнату.
— Садись, — сказала она, как леди.
Я села, но чувствовала себя очень плохо. Я не знала, что с Александром и как он относится сейчас ко мне — то ли я действительно толкнула его слишком далеко или ему просто нужно время, чтобы остыть. Боль нашей разлуки убивает меня.
— Что случилось? — спросила она.
Я не была уверена, что сказать ей. Она могла изменить свое мнение обо мне и сказать Александру, что он больше предназначен для Луны, чем для меня. Но я узнала Сторми настолько хорошо, что действительно думала, что мы связаны. И я была настолько обезумевшей, что мне нужно было поговорить с кем-то, а в нашем городе было не так много людей с которыми можно было говорить о предмете вампирских укусов.
— Я спросила его, об обращении меня, — сказала я. — И думаю, тем самым толкнула его слишком далеко.
— Ты можешь и должна говорить с ним о чем угодно.
— Я тоже так думала. Но ты знаешь, Александра. Он любит быть спокойным и рациональным. А я получаюсь импульсивной, капризной и эмоциональной.