Манга и философия - С. Титова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Альтернативное написание лоликона — лоликом, что является аббревиатурой ранее упоминавшегося комплекса Лолиты. Здесь выражена специфика японской психопатологии: мужчины, которые одержимы юными женщинами (шойо) и всей культурой девичества. Лоликон — это тип комиксов не столько для детей, сколько о детях. Критики отмечают, что иногда желание читателя лоликона является не столько сексуальным желанием обладать, подчинять и употреблять, сколько онтологическим, основанным на желании быть. Они хотят имитировать и соответствовать молодости через юность, эти фанаты, скорее, сами хотят стать маленькими девочками, чем просто наблюдать или делать что-то большее и, тем более, быть пойманными на этом.
Независимо от национальной принадлежности, читатели с комплексом Лолиты могут испытывать сильные неоднозначные ощущения по отношению к молодым женщинам. Фиксация связана не только с восхищением, сильная ненависть и страх могут также играть важную роль. Иметь возможность обладать изображениями юных девочек в уязвимом положении и контролировать их может быть стратегически важным, потому что подчёркивает собственную силу, особенно когда речь идёт о взрослом мужчине.
Облизывая Лоли
Поскольку манга, очевидно, искусственно производится и не является документальной, как фотография, целью которой является наиболее близкая к правде жизни передача опыта, фактор реализма всегда стоит под вопросом. Вид ребенка моложе десяти лет с грудью взрослой женщины, скрещённые ноги, соблазнительно приоткрытый рот, недвусмысленно изображённые половые губы, чрезмерно развитые ягодицы могут совершенно определённо вызвать у некоторых читателей отвращение. Другие могут быть глубоко смущены, растеряны, возбуждены или даже получат циничное удовольствие, оттого что секс вошёл в священную зону детства.
Лоликон — это вид манги, обусловленный восприятием, это значит, что у него есть возможность получить от читателей широкий спектр откликов на это определённо развлекательное чтение. В этом смысле беспристрастные культурные обозреватели, так же как явные фанаты, согласятся, что оно полезно, даже просто в качестве ловкого провокатора. Хотя кому-то это может прийтись не по вкусу, особенно в наиболее острых вариантах, лоликон нельзя обвинить в слабости.
Если можно сказать что-то в целом обо всех читателях лоликона, так это то, что они любят фантазировать. В принципе, это можно сказать и обо всей манге, она пробуждает мир фантазий, но миры, которые в результате не всегда столь сильно отличаются от нашего собственного мира. Похожим образом Гумберт Набокова хорошо понимает, что он находится в привилегированном положении — как образованный человек, наделённый богатым воображением. Он хочет осуществить свои мечты. Он не скрывает свою фиксацию на Лолите, поскольку текст написан как пародия на признание любовника (а также и убийцы). Представление образов в романах происходит посредством слов, в манге — посредством слов и изображений. Также он открывает свою душу, чем вызывает к себе симпатию, но на то, что он рассказывает, нельзя полностью положиться. Он замечает, что то, что мы узнаём от него, может и вовсе не являться правдой. Это заставляет нас не принимать его слишком серьёзно, основывая наше мнение на том, что страстный рассказ — всего лишь плод воображения и вожделения.
Такой скептический подход более соответствует тексту, поскольку Гумберт говорит нам, что Лолита — это не милый ребёнок, невинный и уязвимый — то есть такой, каким принято представлять маленьких девочек. Мы становимся свидетелями того, как он пытается манипулировать нашим представлением о её виктимизации. По концепции Набокова, как мы узнаём через контролирующее «Я» Гумберта, она является «нимфеткой».
Это слово является не просто указанием на её юный возраст и аллюзией на греческую мифологию, в которой нимфы представляют разновидность низших богинь различных природных элементов, таких как деревья и море. Напротив, нимфетка — это часть романтизированного пейзажа, зона очарования, она даже не человек, а скорее демоническое существо, миниатюрное искушение. В отличие от мифологических персонажей, которым обеспечена вечная жизнь без вечной юности, она никогда не повзрослеет, оставаясь девочкой в воображении Гумберта. Если она так всесильна, почему же она не может победить его?
Параллель между Лолитой и персонажами лоликона заключается в том, что их также следует понимать как выдумку, движущиеся фрагменты неисполнимой мечты. Цитируя Набокова, можно сказать, что они существуют на «очарованном острове заворожённого времени» (стр. 17), там они остаются для ищущего «недостижимыми, с невозможностью прикоснуться» (стр. 264). Литературный контекст помогает читателям, чересчур одержимым детьми лоликона, понять, что их фантазии не могут осуществиться в реальном мире. В этом мире фанатов такого жанра ждут большие неприятности, если они, подобно Гумберту, решат отказаться от этих ограничений. Любовь в лоликоне подразумевается бесконечно ускользающей; это не о том, что может продлиться вечно; это о том, что происходит прямо сейчас.
Шантаж
Некоторые читатели могут возразить, что японский подход к изображению детей в медиа вообще нездоров. Если дело не в этом, скажут они, то почему лоликон-хентай вообще существует? Изображать издательские традиции страны как аморальную вседозволенность было бы неверно. Статья 175 японского пенитенциарного кодекса запрещает производство и распространение порнографических материалов, и манга подвергается печатной цензуре, включающей, помимо других, более пассивных тактик, скрытие гениталий, изображение сексуальных актов при помощи метафор и другие ухищрения. Такие методы камуфляжа, как размывание границ тела и замещение некоторых органов фаллическими объектами (мечами, длинными овощами, темнотой и пустыми местами), показывает общественное отношение к открытой сексуальности. Художники манги, которые создают хардкор, могут оказаться под судом и даже попасть в тюрьму. Так что существуют меры обеспечения общественной безопасности, регулирующие лоликон.
Одна из проблем, характеризующая противоречивые жанры наподобие лоликона — это невозможность или же глубоко укоренённое нежелание признать, что это не то, что является однородным и неизменным. Точно так же мы могли бы создать литературное исследование, доказывая, что все работы определённых жанров (например, заметок о путешествиях или любовных романов) используют один и тот же сюжет, условия и персонажей, определение лоликона как однородного собрания педофилических
