Четверги в парке - Хилари Бойд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что ж, можем поговорить о сельском рынке, на который мы обязательно поедем завтра, или можем пойти спать, надеясь, что все станет лучше после хорошего сна. – Рита предпочла второй вариант. Она поднялась, замолчав, и стала быстро собирать тарелки со стола.
Джордж остался сидеть во главе стола. Только когда Рита и Билл ушли наверх, он заговорил.
– Прости, что все испортил.
Джини перестала мыть посуду, прислонилась спиной к раковине и сняла желтые резиновые перчатки.
– Ты правда думаешь, что я тебя ненавижу? – спросила она мягко.
Он поднял брови.
– Возможно, «ненависть» – слишком сильное слово, Джини. Но наш брак больше не доставляет тебе никакой радости.
Она промолчала.
– Я прав, не так ли? Ты не хочешь заниматься со мной любовью. Ты цепляешься за магазин, как за спасательный круг. Я заметил, какая ты по средам; ты готова бежать отсюда при любой возможности. Мы почти не разговариваем. У меня сложилось такое впечатление, что ты просто не хочешь жить здесь со мной. – Теперь он говорил четко и понятно.
– Мне действительно было нелегко, – ответила она не спеша, осторожно выбирая слова. – Я не хотела переезжать, как ты знаешь, и не хочу бросать магазин. Ты надеялся, что я изменюсь. Что ж, я не изменилась.
Муж встал, подошел к ней и взял за руки.
– А секс? Ты лежишь как мертвая. Я тебе больше не нравлюсь.
Джини были неприятны его объятия.
– Джордж, все так изменилось. Я сама не знаю, что чувствую, учитывая все, что произошло. Единственное, в чем я уверена, – это в том, что я измучена, опустошена.
– Значит, тебе нужно время? Ты это имеешь в виду?
Джини безмолвно кивнула, желая хоть раз удержать эти чертовы слезы.
– Дело не в том парне, правда? Ты же не встречаешься с ним, когда ездишь в Лондон?
– Так вот что ты думаешь? Нет, конечно, нет. Я не видела его уже несколько месяцев.
– Значит, все кончено.
– Целиком и полностью.
– Хорошо… хорошо. – Джордж отступил на шаг, когда она гневно отмахнулась от него. – Просто ты так спешишь уехать, я подумал, может, дело не только в магазине.
– Это не «только» магазин, Джордж. Это мой бизнес, моя страсть.
– А ты не могла бы устроить этот бизнес здесь? Это безрассудство – ездить так далеко каждую неделю, когда можно делать то же самое в Эксминстере или Хонитоне. Я бы тебе помогал.
Джини схватилась за голову.
– Пожалуйста, пожалуйста, прекрати изводить меня с этим магазином. Я что-нибудь придумаю, скоро, а пока не хочу это обсуждать.
Джордж кивнул.
– Только еще одно. Секс… ты…
Джини ждала, не дыша.
– Если проблема не в том человеке… дело ведь не в том, о чем я рассказал тебе? Про ту историю с Экландом?
– Не называй это так, Джордж. Говори, как есть, – насилие, – отрезала она, не желая обидеть мужа, но разозлившись из-за его упорного нежелания разобраться со своими проблемами. – Конечно, нет. Как ты мог подумать?
Он пожал плечами.
– Не знаю. Такая мерзость. Я подумал, может, это отталкивает тебя.
Теперь настала очередь Джини обнимать его. Джордж прижался к ней, и она почувствовала, что он успокоился.
– Это тут совершенно ни при чем. Прости меня. Я сама не своя последнее время, как и все мы, честно говоря.
– Ты ведь по-прежнему любишь меня?
– Да, – успокаивала она его как ребенка. – Да, я по-прежнему люблю тебя, Джордж.
* * *Теперь каждую ночь повторялось одно и то же. Джини с ужасом ложилась в постель, потому что Джордж тоже был там. Она позволила ему лечь с ней, когда они только переехали, потому что беспокоилась за него, он тогда болел. Но с тех пор он четко дал понять, что такое положение дел ему по душе.
– Так уютнее, – сказал он, – мне никогда не нравилось спать одному.
– Но ты спал один десять лет. Так что не очень-то ты переживал, – возразила она.
– Мы муж и жена, Джини. Супружеские пары именно это и делают; они спят вместе.
– Раз все так делают, значит и мы должны? Паршивый аргумент.
– Это из-за того, что я храплю?
– Отчасти, – соврала она. Храп раздражал, но не по этой причине она хотела спать отдельно. Однако Джордж, как всегда, проявил феноменальное упрямство и отказался перебраться в другую комнату. Той ночью она с ужасом ждала его прихода, зная, что он мог воспринять ее объятие на кухне как «зеленый свет». Джордж залез в постель, и она отвернулась от него.
– Не беспокойся, – проговорил он холодно. – Я не собираюсь тебя трогать.
Джини ничего не ответила, но эта ночь стала поворотной в ее жизни.
* * *– Я так больше не могу, – сказала она Рите на следующее утро, когда они отъезжали от ректория, направляясь в магазин за газетами и хлебом. Она словно прозрела и мыслила совершенно трезво, хотя всю ночь не сомкнула глаз.
– О чем ты, дорогая? Сбавь-ка скорость, дороги ужасные.
– Я не могу больше жить с Джорджем. Я ухожу.
Впервые в жизни Рита не знала, что сказать.
– Я люблю его, конечно, люблю. Люблю, как любят того, с кем был близок почти всю сознательную жизнь. Но я не люблю его. Не так, как должна любить жена. И я больше этого не вынесу… этот бутафорский брак.
– Какой бутафорский брак? О чем ты? Останови; нельзя обсуждать такие темы на этих дорогах – мы погибнем.
Джини засмеялась и услышала в собственном голосе истеричные нотки. Какое облегчение – наконец осознать это. Она остановилась возле ворот, ведущих к полю; грязь подмерзла за ночь и скрипела под колесами. Зимнее солнце заливало лобовое стекло. Она заглушила мотор и сидела молча, положив руки на руль.
– Джини, что произошло? Это ведь не из-за вчерашнего глупого разговора. Он напился, дорогая. Мы все говорим глупости, когда выпьем.
– Он сказал правду; он мне больше не нравится. – Она искоса посмотрела на подругу. – Не хочу больше жить с ним.
– Разве не все проходят через это, когда давно женаты? Билл регулярно надоедает мне.
– Он мне не надоел, я просто не хочу больше заниматься с ним любовью. Честно говоря, мне противно, он мне неинтересен, и мне надоели его постоянные попытки контролировать меня. Последнее время я радуюсь только тогда, когда уезжаю в Лондон.
Рита прищурилась.
– Рэй тут ни при чем, так ведь?
Джини вздохнула.
– Ты же знаешь, все кончено, Рита, дело во мне – понимаю, что похожа на зациклившуюся на себе гостью ток-шоу Опры Уинфри, но я должна уйти от него. Иначе я точно зарежу его в один прекрасный день, а он такого не заслужил.
– Но почему так внезапно? Я думала, у вас здесь жизнь наладилась.
– Я старалась, поверь мне. Но прошлой ночью я поняла, что Джордж, судя по его словам, прекрасно знает, как я несчастна и как мне не удается обманывать ни себя, ни его, и вдруг осознала, что игра окончена.
– Гм. Значит, ты не боишься состариться в одиночестве, лишиться надежной опоры? А как же Джордж, один в Сомерсете?
– Джордж переживет, он непотопляемый, я уже убедилась в этом. Ты сама говорила: он всегда получает то, чего хочет.
Рита покачала головой.
– Он хочет только тебя, дорогая. Ты сама знаешь.
– Не такой, какой я стала теперь. Он же не мазохист.
– Значит… значит, ты действительно сделаешь это?
Джини кивнула, спокойно и глубоко вдохнув холодный воздух.
– Ты меня удивила. – Рита разглядывала ее, словно видела впервые. – Ты вдруг стала такой уверенной, решительной.
– Так и есть, – ответила она, улыбаясь. Груз свалился с ее плеч; груз, как она теперь понимала, который пригибал ее к земле много, много лет.
– Бедный Джордж. Когда ты ему скажешь?
– Наверное, когда вы с Биллом уедете. – Предстоящий разговор не вызывал в ней страха, а только грусть.
– Ох… ну и выходные вы нам устроили. А я думала, что за городом скучно. Дорогая, я не могу сидеть с вами и изображать счастливую семью… этого уж точно не будет. Лучше я позвоню Биллу, пусть скажет Джорджу, что у его директора передозировка, и надо возвращаться.
– Трусиха, – Джини печально улыбнулась.
Всю дорогу обратно они ехали молча.
– Может, тебе подождать, пока Шанти не родит? – спросила Рита неожиданно.
Эйфория прошла. Джини задумалась обо всем, что предстоит сделать, сказать, прежде чем она получит свободу. О Шанти она не забыла, малыша ждали через несколько недель; не забыла и о том, как предательство Алекса вызвало преждевременные роды в прошлый раз. Но, хотя ее пугала необходимость причинять боль своей семье, то, как и когда состоится разговор, не имело теперь никакого значения.
– Ты права, я так и сделаю, конечно.
– Дорогая, пожалуйста, обдумай все хорошенько.
Джини покачала головой.
– Понимаю, для тебя это неожиданность, Рита, но на самом деле это не так. Это назревало уже много месяцев, а может и лет.
– Но ты не казалась несчастной, пока не появился Рэй.
– Если бы он не появился, возможно, я и дальше влачила бы свое существование. Но уже давно прошло то время, когда я была счастлива с Джорджем.