Военный канон Китая - Владимир Малявин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тот, кто видит, что может со своими воинами напасть на противника, но не видит, что положение противника таково, что нападать на него нельзя, видит только половину условий победы.[212]
Тот, кто видит, что противник может напасть, и не видит, что собственное войско может нападать, видит только половину условий для победы.
Тот, кто видит, что на противника можно напасть и что собственное войско может напасть на противника, но не видит, что условия местности не позволяют напасть, видит только половину условий победы.
Цао Цао: «Видеть только половину условий победы означает, что исход битвы нельзя знать с уверенностью».
Мэй Яочэнь: «Когда знаешь себя, но не знаешь противника, знаешь противника, но не знаешь себя, побеждаешь только от случая к случаю».
Чжан Юй: «Танский император Тай-цзун говорил: „Выстраивая войско в боевой порядок, я прежде сравниваю намерения противника и собственные планы, а потом определяю, что в них осуществимо“. Здесь говорится о том, что, оценивая намерения и положение войск, обозревая дух и силу войск, узнаешь, можно или нельзя воевать».
Поэтому тот, кто знает военное дело, совершив маневр, не попадет впросак, а послав войска в бой, не окажется в беде.
Поэтому сказано:
знай противника и знай себя – победа придет сама; знай, где Небо, и знай, где Земля, – победам тогда не будет конца.[213]
Ду My: «Еще до того, как начался маневр или нападение, победа или поражение уже предопределены. Вот почему сделаешь маневр – не будешь иметь трудностей, пойдешь в наступление – не столкнешься с неожиданностью».
Мэй Яочэнь: «Тот, кто знает выгоду противника и собственную выгоду, избегнет опасностей. Тот, кто знает время Небес и формы Земли, не будет знать трудностей».
Глава одиннадцатая
Девять видов обстановки[214]
Цао Цао: «Существует девять видов обстановки в бою».
Ли Цюань: «Существует девять разновидностей плана достижения победы в бою, поэтому о них говорится после главы о „формах местности“».
Чжан Юй: «С точки зрения применения войск, существует девять видов потенциала местности».
Сунь-цзы сказал:
Согласно правилам войны,[215] есть местности рассеяния, местности неопределенности, местности противоборства, местности соприкосновения, местности схождения, местности затруднений, местности опасности, местности окружения, местности смерти.
Когда удельные правители воюют в собственных владениях, это будет местность рассеяния.
Комментарии:
Цао Цао: «Воины находятся на родной земле и потому при приближении противника легко рассеиваются».
Ли Цюань: «Воины привязаны к своей земле, тоскуют по женам и детям и потому в трудном положении разбегаются».
Когда заходят в чужую землю, но не углубляются в нее, это будет местность неопределенности.[216]
Цао Цао: «Воинам легко вернуться».
Ду My: «Полководец, выходя за границы своего царства, должен сжигать за собой лодки и мосты».
Когда я и противник боремся за одну и ту же местность, которая выгодна обоим, это будет местность противоборства.
Цао Цао: «Такова местность, которая позволяет малым числом победить многочисленную рать, а, будучи слабым, нападать на сильного».
Господин Хэ: «Местность противоборства – это позиция, которая сулит победу. Поэтому за нее борются обе стороны».
Когда и я могу туда уйти, и противник может туда придти, это местность соприкосновения.
Чжан Юй: «Когда в местности пересекаются пути со всех краев света и никому невозможно поставить заслон, это называется местностью соприкосновения».
Когда местность примыкает к трем владениям[217] и тот, кто первым дойдет до нее, овладеет всеми в Поднебесном мире, это местность схождения.[218]
Цао Цао: «Тот, кто первым прибудет в такую местность, заручится поддержкой соседних царств».
Ду My: «Когда я первый завладеваю такой местностью, я объединяю все соседние государства».
Когда заходят глубоко в чужие владения и оставляют в тылу у себя много укрепленных городов, это местность угрозы.[219]
Цао Цао: «Трудно вернуться».
Ван Си: «Когда войско достигает этой точки, обстановка (ши) становится серьезной».
Чжан Юй: «Когда войско глубоко заходит во владения неприятеля и оставляет за собой много укрепленных городов неприятеля, воины должны собрать воедино волю и не думать о возвращении».
Когда идут по горам и лесам, кручам и обрывам, топям и болотам, вообще по труднопроходимым местам, это местность затруднений.[220]
Цао Цао: «Здесь позиции недостает прочности».
Господин Хэ: «В такой местности не может быть прочной позиции, нельзя построить укрепления, и ее надо быстро покинуть».
Когда путь, по которому выходят на местность, узок, а выход из этой местности отстоит далеко и когда противник с малыми силами может напасть на мои большие силы, это будет местность окружения.[221]
Ду My: «Входить и выходить крайне трудно, и легко устроить засаду, которая принесет победу».
Там, где, стремительно бросавшиеся в бой, сохраняют себе жизнь, а не имея решимости сражаться, погибают, это называется местностью смерти.[222]
Цао Цао: «Впереди – высокая гора, позади – широкая река, и наступать нельзя, и отступать некуда».
Чжан Юй: «По горам и водам нет путей, ни наступать, ни отступать невозможно, провиант кончился, противник наседает; в таких условиях надо поднять воинов на решительный бой, нельзя позволить им расслабляться».
Поэтому в местности рассеяния не сражайся; в местности неопределенности не останавливайся; в местности противоборства не нападай; в местности соприкосновения не допускай разрывов в боевом строе;[223] в местности схождения заключай союзы; в местности затруднений прибегай к грабежам; в местности опасности быстро передвигайся; в местности окружения составляй план действий, в местности смерти сра жайся.
Те, кто в древности был искусен в делах войны, умели делать так, что в войске противника отряды, идущие впереди и позади, не имели связи между собой, большие и малые подразделения не поддерживали друг друга, люди благородного и подлого звания не выручали друг друга, командиры и подчиненные не держались друг за друга; они умели делать так, что неприятельские воины оказывались оторванными друг от друга и не могли собраться вместе, а если войско и держалось вместе, согласия в нем не было. Они двигались, когда это было выгодно; когда же выгоды от этого не было, они оставались на месте.[224]
Господин Мэн: «Полагайся на разные хитрости. Показывайся на западе, а иди на восток, заманивай неприятеля на север, а наноси удар с юга. Приводи его в неистовство и повергай его в изумление с тем, чтобы его силы рассеялись».
Ли Цюань: «Твори изменения, чтобы запутать неприятеля: делай вид, что спасаешь левый фланг, а наноси удар на правом. Ввергни противника в растерянность, дабы он не мог составить никакого плана. Выставь для него приманку и тогда нападай. Если же он не поддастся на уловку, оставь ее».
Мэй Яочэнь: «Делай побольше обманных маневров, чтобы смутить неприятеля».
Цао Цао: «Нападай стремительно с тем, чтобы рассеять неприятеля. Если в его стане начнется переполох, нанеси удар всеми силами».
Спрашивают: «Если явится многочисленное и правильно построенное войско, как следует его встречать?»
Отвечаю: «Первым делом завладей тем, что ценит противник.[225] Если это удастся, он будет послушен».
Цао Цао: «Нужно отобрать у противника то, что более всего ему выгодно. Если противник занял благоприятную позицию, нужно обязательно отобрать ее у него».
Ли Цюань: «„То, что ценит превыше всего“, означает здесь богатства, детей и жен. Если я захвачу все это, неприятель непременно станет мне повиноваться».
Ду My: «Занять выгодную позицию, подчинить себе окрестные селения, захватить пути снабжения – эти три вещи противник ценит превыше всего. Если удастся завладеть ими, неприятель, даже будучи сильным, в своих действиях будет исходить из того, что я предлагаю».
В войне всего важнее проворство: надо пользоваться тем, что противник где-то не успевает организовать отпор;[226] приходить той дорогой, где он не ожидает меня встретить; нападать там, где он не принимает мер предосторожности.[227]
Цао Цао: «Поскольку заданный вопрос труден, Сунь-цзы еще раз разъясняет смысл военного искусства».
Ду My: «Это общее положение, касающееся военных действий. Надо пользоваться прорехами в позиции неприятеля, идти той дорогой, где он не ожидает меня встретить, и нападать там, где он не остерегается. Вот вершина полководческого искусства».