Собиратель чемоданов - Ольга Ляшенко

— Уж не ревнуешь ли ты меня к клопам? — засмеялся Упендра. — Не беспокойся. Они — не друзья. Случайные попутчики, и не более того.

— Я и не беспокоюсь, вот еще! Дружи на здоровье с кем считаешь нужным.

— Представь себе, я далеко не считаю нужным с ними дружить! Да и здоровья от этой дружбы пока не прибавилось. Просто не знаю, как отвязаться. Подлее существ я в жизни своей не встречал. Только представь: каждую ночь угощаются за мой счет, а стоит мне только отвернуться или закрыть глаза — меня же и кусают. Да еще смеются прямо в лицо, уверяют, что пошутили. Вот и приходится постоянно быть начеку.

— Вот как? А я слышал, ты им и книгу свою рассказывал.

— Да, рассказывал. А почему бы и не рассказать? Я всем рассказываю, даже тебе, помнишь, когда-то? Вещь благодаря этому шлифуется, становится лучше… А может, поднимемся? Чаю нальем, посидим.

— Пошли, — неожиданно для себя самого согласился Чемодаса.

Но когда садились в лифт, подумал: «Зачем я пошел? Ведь только что завтракали. Баловство это. И работа стоит. Тогда ведь, в Чемоданах, тоже — бросил из-за него работу, а чем все кончилось?» Внезапно его осенило, и он осознал, почему так легко согласился на предложение Упендры: потому что страшно соскучился по Чемоданам. «А ведь там, небось, уже все по-другому. Того, что было, уже нет». И опять его осенило: «Главное, чего там уже нет — это мы». Он не успел понять, хорошо это или плохо для Чемоданов и для них самих. Они прибыли на стол.

3. Самовар был еще горячий.

— Совсем забыл, — сказал Упендра, — У меня ведь блюдце разбилось.

— Как же так? — огорченно произнес Чемодаса, — Теперь здесь и чаю больше не попьешь. Выходит, зря поднимались. У меня там есть блюдца, вполне мог бы с вами поделиться, но попробуй-ка их сюда доставить! Они в проход никак не пройдут. Разве что сказать Стасу, чтобы выпилил дыру пошире? Мне самому, знаешь, как надоело с этим проходом возиться? Каждый день расширяю, до остальных дел иной раз и руки не доходят… Что же ты? Не мог поосторожнее? Вот со мной бы такого не случилось, потому что, если уж я что беру, то беру в руки и не выпускаю. А ты, небось, опять сандалий не снял, вот у тебя блюдце и выскользнуло.

— Да не в том дело! — Упендра поморщился и махнул ногой. — Сандалий я теперь вообще не снимаю.

— Почему?!

— Потому что рискованно. Запросто могут украсть. У нас теперь не комната стала, а проходой двор. Тебе спасибо: наприглашал черт знает кого!

— Ну, клопов, положим, ты сам пригласил. У меня их не было. А к тараканам, кажется, претензий быть не может. Они — приличные, чужого не возьмут.

Упендра саркастически усмехнулся.

— Это ты точно выразился: «приличные». Больше о них и сказать нечего. Приличная оболочка, а за ней пустота. На уме одни пошлости да сплетни. Вечно шепчутся за спиной, а попробуй с ними заговорить — сахар да макароны, больше ничего их не интересует. Бескрылые ничтожества! Вон стоят двое, якобы дискутируют. Со стороны можно подумать, что обсуждают мою книгу или что-то вроде этого — такой значительный вид. А подойди поближе — только и услышишь, что «сахар» да «макароны»! Ну, или разве что про нас с тобой же и сплетничают, одно из двух. Между прочим, я им пытался рассказывать свой «Чемодан», думаешь, они что-нибудь поняли? Как бы не так! У них даже чувства юмора нет. Строят из себя интеллигентных особ, а сами… — Упендра наклонился к уху Чемодасы и что-то прошептал.

— Да ты что! — воскликнул тот, — Не может быть!

— Не веришь? Спроси у Дмитрия. Он сам видел.

— Кто бы мог подумать! А с виду такие культурные!

— То-то и оно, что только с виду. Слушай, ты ведь в строительстве разбираешься? Не поможешь мне загончик для мышей построить?

— Для мышей? У вас ко всему еще и мыши завелись?

— Я их сам завел, — с гордостью сообщил Упендра. — Они из-под дивана выглядывали, я сперва хотел прогнать, а потом подумал: отчего же? Животные в хозяйстве не помешают. Отелятся, молоко давать станут. Будет свой сыр. Начал потихоньку подманивать. Они уже совсем ко мне привыкли, одомашнились, уходить не хотят. Только одичали немного. Сегодня ни с того ни с сего взобрались без разрешения на стол, съели бутерброд. Блюдце вот тоже разбили. Между прочим, для меня это проблема — чем их кормить? Были бы у меня крупы, я бы их в кипятке замачивал и давал им, а то ведь сыру на них не напасешься. Тараканам намекал — делают вид, будто не понимают.

— Ладно, я тебе завезу пару машин перловки, — сказал Чемодаса.

— Спасибо. Очень меня обяжешь. Ты ведь знаешь, я в долгу не остануть.

— И загон, так уж и быть, построю. А ты пошел бы поспал. Вид у тебя неважнецкий.

— И правда, пойду посплю. Надо набраться сил, а то скоро эти сволочи начнут сходиться. Не забыть бы, сегодня я приглашен на вечеринку. И, кстати, мне же поручено все организовать. Будут все наши, плюс четверо снизу. Им про меня рассказали, мечтают познакомиться. Моль одну пригласил, обещала подруг привести, потанцуем. Думаю, будет весело. Если хочешь, приходи. В самом деле, почему ты никогда к нам не присоединяешься? Стесняться тебе нечего, ведь ты со мной.

Чемодаса неожиданно смутился, даже покраснел.

— Да все как-то некогда, ты же знаешь. Работа.

На самом деле он просто не умел танцевать, но это был его секрет.

4. — Напрасно отказываешься, — сказал Упендра. — Я знаю, что у тебя работа, но ведь не мешает и духовно развиваться.

Он вдруг принял озабоченный вид и деловито прищелкнул языком.

— Побегу. Много времени потерял, а у меня еще куча дел, надо что-то решать насчет посуды. Но все равно рад был с тобой встретиться.

— Погоди, еще что-то хотел спросить, — остановил его Чемодаса. — А, вспомнил. Кто твоих мышей доить будет?

Этот вопрос застал Упендру врасплох.

— Хм… Честно говоря, я об этом еще не думал. Мы можем обсудить это вечером, ты ведь придешь чай пить? Сейчас, честное слово, нет времени, извини. Но в принципе, если ты серьезно решил, то я не против. Отчего же? Займись. Я уверен, что у тебя получиться. А о деталях — за чаем. Договорились? Ну, все. До вечера.

Чемодаса задумчиво посмотрел ему вслед и направился к лифту. «Парное молоко — оно, конечно, неплохо, — размышлял он, — только интересно, как он себе все это представляет? Мало того, что безрукий, так ведь, небось, и не знает, с какой стороны к этим мышам подступиться. Что бы он без меня делал?» — и в уме у него уже начал вызревать проект электродоилки.

А Упендра успешно провел несколько встреч, после чего с чувством выполненного долга добрался до своей постели и лег спать.

5. Разбудил его Коллекционер. Вид у него был растерянный, в руке какой-то грязный клочок бумаги.

— Что это? спросил Упендра.

— Записка от Чемодасы.

— Мне?

— Написано, что мне. Но я хочу тебе ее прочесть.

— Что ж, прочти. Я люблю, когда читают вслух. Когда я был маленький, мне мама часто читала разные письма. Конечно, не называя корреспондентов! Между прочим, мы с Чемодасой только что виделись, он тебе привет передавал.

Стяжаев криво усмехнулся.

— Ты лучше послушай, что он пишет:

«К ужину не ждите. Приехала соседка. Решил пока остаться здесь. Списка не прилагаю, закупками теперь будет заниматься она, деньги я взял. Спасибо за все. Привет Упендре.

— Это все? — дрогнувшим голосом спросил Упендра.

— Нет. Ту еще приписка:

«Мыши в загоне. Перловка там же, под столом. Когда кончится, стукнуть в стенку три раза».

— Теперь все.

Упендра долго молчал.

— Ну, что ж, — сказал он наконец. — Если случайно где-нибудь его встретишь, передай спасибо за привет. Между нами говоря, я ничего большего от него и не ожидал.

6. Они поставили самовар, однако оба чувствовали себя не в своей тарелке и избегали смотреть друг другу в глаза. Разовор то и дело обрывался. Вдобавок Упендра вспомнил о разбитом блюдце, и ему стало совсем тошно.

— Послушай, — сказал он, стараясь не встречаться с Коллекционером взглядом. — На твоем месте я бы сейчас прошелся до свалки и обратно.

— Прямо сейчас? — удивился Коллекционер. — Без тебя? И без чая?

Упендра собрал все силы, чтобы не выйти из себя раньше времени, и процедил сквозь зубы:

— Кажется, я еще ни разу тебя ни о чем серьезном не просил, не правда ли? Считая, что это моя первая и последняя просьба. Ты видишь, в каком я состоянии? Не хватает мне только с тобой поссориться!

— Я понял, — сказал Коллекционер. — Только подожди одну минуту, — и выдвинул ящик стола.

Как он и рассчитывал, Чемодаса не смог унести всех денег, потому что самая нижняя в пачке купюра приклеилась ко дну ящика. Коллекционер плеснул не нее немного воды из стакана, дождался, когда клей размокнет, аккуратно отклеил, промокнул салфеткой и положил себе в карман.