За гранью грань - Ольга Романовская

Экипаж на минутку притормозил перед воротами. Геральт высунул руку с перстнем, начертил очередную спираль, и они бесшумно распахнулись. Вот это магия!

— Обычно отворяет привратник, но хозяевам он не нужен. Я тебе тоже колечко дам: вдруг пригодится?

Навсей вновь откинулся на обивку сиденья, лениво скользя взглядом по своим владениям. Меня только что сделали их частью и подчеркнули, в этом доме я не рабыня, а гостья.

К парадным двустворчатым дверям вела широкая лестница. Ступила на нее спокойной, а последнюю ступеньку преодолевала уже с дрожащими коленями: запоздало вспомнила, с кем предстояло встретиться.

— С возвращением, ваше сиятельство! – Привратник отвесил Геральту низкий поклон и поспешил отворить двери.

— Ее сиятельство?..

— Вернулись, знают, ждут.

— Миледи – комнату, горничную, мне – свежую рубашку. В Янтарную гостиную – вина. Быстро!

Навсей хлопнул в ладоши, и слуги бросились исполнять приказания.

Я же во все глаза смотрела по сторонам. Ожидала увидеть нечто грандиозное, помпезное, а оказалась практически в полной копии холла загородного дома Геральта, разве цвет отделки стен другой – молочный и лестница шире. А так тот же камень, ковровая дорожка, столик для корреспонденции. Ни гербов, ни лат, один свет, льющийся сквозь двусветные окна.

Навсей потянул наверх, поэтому не успела посчитать выходившие в холл двери. Навстречу уже спешили слуги, не меньше дюжины, включая горничных. Одна тут же подлетела ко мне, предложила снять шляпку и перчатки. Действительно, жарко.

Судя по всему, Геральт давно не был дома, иначе стали бы слуги хором повторять: «С возвращением, милорд!»? В голову закралась крамольная мысль: семьи темных живут раздельно, то есть графиня с сыном в столице, а граф – на природе. Периодически встречаются по договоренности, а так будто чужие. К примеру, навсей ни полслова о сыне не спросил. В итоге поинтересовалась я.

— Учится, — взглянув на карманные часы, ответил Геральт, кажется, ничуть не удивившись подобному любопытству. – Сейчас у него верховая езда. Вернется с манежа, поест и на плац.

— Сколько же ему?

Неужели они малышей муштруют? Представила себе карапуза с мечом и ужаснулась. Немудрено, что они вырастают психически нездоровыми.

— Пятнадцать. По идее, — навсей выразительно глянул на меня, — можно вас поженить, ты бы у него первой стала. А, как тебе такая перспектива, Дария?

— Не смешно, — насупилась я, а в голове крутилось: «В каком же возрасте Элиза родила, если до сих пор как девушка?»

— А я и не смеюсь. — Геральт шикнул на слуг, и они разбежались, будто и не было. – Поэтому и берегу.

— Вы о?.. – последнее слово выговорить постеснялась, но навсей и так понял.

— Именно об этом, — кивнул он и удержал, когда по привычке хотела остановиться на площадке второго этажа. – Нам выше. Провели бы конфирмацию, решили сразу две проблемы. Но нужно твое добровольное согласие…не получите, — ответила так, чтобы и тени сомнений не возникло. – Я не участвую в ваших играх, милорд. Не знаю, зачем вам нужен совершеннолетний сын, и знать не хочу.

Для пущего эффекта повернулась к навсею спиной.

Вот и ответ на утреннюю загадку! Именно поэтому Геральт Филиппа одернул.

— А зачем Норжину девственница, а самому ему тоже нельзя опыта набраться, узнать не хочешь? – насмешливо поинтересовался навсей. – На жениха бы хоть взглянула, вдруг понравится. Он на меня похож, только моложе, легче б далось.

Фыркнула и практически бегом взобралась на площадку третьего этажа, где чуть не налетела на тощую брюнетку в бордовом. Васильковые глаза одарили надменным взглядом, а потом отыскали Геральта, молчаливо вопросив: «Что происходит?» Теперь-то я ее узнала: Элиза. На этот раз не в мужской одежде, а в платье, придавшем кроем хоть какой-то объем формам. Но глубокое декольте выдавало обманку, а худые, как у подростка, руки, оголенные короткими рукавами, ставили под сомнение возраст. Запястья графини украшали массивные браслеты, еще больше подчеркивавшие их хрупкость, на пальцах поблескивали кольца. Обручального среди них не заметила. Странно, Геральт носил, хоть и мужчина.

— Это Дария, — навсей тут же оказался рядом и подтолкнул к жене. – Фамилию знают только Вседержители. Мать мертва, отца только Соланж узнать сможет, если кровь приметная.

Вежливо поклонилась и пожелала графине долгих лет жизни. Та окинула меня придирчивым взглядом, велела повертеться и расплылась в довольной улыбке.

— Красивая. Вы уже? – вопрос адресовался Геральту.

Тот покачал головой, чем заслужил еще одну одобрительную улыбку.

— Пожалуй, я не прогадала тогда, позволив разделить с собой ложе. Будущее сына ты обеспечишь.

— Она не хочет, — сокрушенно развел руками навсей.

— Не хочет замуж? – удивленно переспросила Элиза и заново пристально осмотрела меня. – Наиви – и не желает?

Чувствовала себя диковинным зверьком. Меня обсуждали, поворачивали так и эдак, и ни разу не задали ни одного вопроса, будто я бессловесное существо. Все разговоры – в третьем лице. Терпела минут пять, потом не выдержала и спросила, где моя комната.

— Я провожу, — предупредив движение мужа, Элиза положила руку мне на плечо. Пальцы у нее оказались холодными, длинными и цепкими. Мне же, чтобы видеть ее глаза, приходилось задирать голову. — Вернемся, когда сочтем нужным, — небрежно, через плечо, бросила графиня супругу, увлекая меня в анфиладу комнат. – И вино проверь.

Геральт ни словом, ни взглядом не выказал протеста. Не перестаю удивляться: гордый навсей беспрекословно терпит капризы жены! И тот же навсей свысока отзывается о девушках на улицах провинциального городка. Значит, женщины женщинам рознь.

— Это идея Геральта, — без предисловий начала Элиза; ее душный, тяжелый парфюм дурманил. Мы, не останавливаясь, шли по богато обставленным комнатам. Даже не знаю, какой окажется моя спальня. – Сосуд можно осушить другим сосудом, то есть девственным мальчиком. Некроманты же постоянно черпают из него, пока не убьют. Так отдашь силу нашему роду и останешься жива. О магической составляющей позабочусь. Будет больно, но не так, как на энергетическом алтаре. Вечером сын зайдет познакомиться.

Она говорила быстро, скороговоркой, как о решенном деле, даже не удосужившись спросить моего мнения. Да что там – ни разу не глянув. Я слушала, все больше раздражаясь, а потом не выдержала и повторила сказанное на лестнице решительное «нет». Думала, графиня рассердится, а она рассмеялась.

— Идея Геральта, пусть и уговаривает. Мое дело подготовить, защитить и рассказать, что и как. Но сначала расскажешь о себе. Переоденешься, потянешь за звонок. Тебя проводят в Янтарную гостиную. Вечером поплаваем вместе. Ты ведь умеешь?