Дворцовые тайны. Царицы и царевны XVII века - Дёмкин Андрей Владимирович

Царской семье с самого начала приходилось всерьез обращать внимание на угрозу всевозможных «сглазов» и «порчи». Так, 20 июля 1648 года по указу царя Алексея был учинен розыск. Одна из царских сорочек и два «чехла» царицы Марии оказались с дырками. Опасались, что это было сделано намеренно с целью наведения «порчи» на августейшую семью. Допросили боярыню Е. Ф. Милославскую, которая кроила веши, потом шивших их мастериц и прачек. Конец дела утерян, поэтому неизвестно, чем история закончилась.

Прошло несколько месяцев со дня свадьбы, и царица Мария Ильинична стала свидетельницей одного из крупнейших в XVII столетии московских восстаний. В мае 1648 года она вместе с царем Алексеем ездила на богомолье в Троице-Сергиев монастырь. В Москву царская чета вернулась 1 июня. И туг из людской толпы, глазевшей на проезжавшую вереницу всадников и карет, отделились челобитчики, пожелавшие подать самому царю жалобу на Л. С. Плещеева. Охрана стала отгонять людей, были проведены аресты, а в ответ в царских служителей полетели камни и палки. Но это еще были «цветочки»! По-настоящему грозно события развернулись на следующий день, 2 июня.

Царь выехал из Кремля вместе с придворными и церковнослужителями, совершая крестный ход в Сретенский монастырь. Толпа москвичей поджидала Алексея Михайловича и опять стала требовать выдачи Плещеева и освобождения арестованных вчера товарищей. На обратном пути народ, озлобленный бездействием властей, буквально внес ехавшего верхом царя Алексея и его окружение в Кремль и продвинулся вплотную ко дворцу. Теперь уже восставшие требовали крови не только Л. С. Плещеева, но и П. Т. Траханиотова и даже Б. И. Морозова. Народ громил дворы и этих лиц, и их подручных из морозовской администрации. Морозов спасся тем, что спрятался в царских покоях. Чуть не пострадала сестра царицы Марии — Анна Морозова. Она попалась восставшим, которые буквально сорвали с нес драгоценности и бросили их на дорогу. Анне даже кричали, что убили бы ее, если бы не ее свойство с государем.

Много крови пролилось 2–5 июня. Москвичам были выданы Плещеев и Траханиотов, которых буквально растерзали разъяренные жители. Погибли и другие сторонники Морозова. Лишь самого Бориса Ивановича царь Алексей Михайлович буквально со слезами на глазах смог «отмолить» у народа. Всесильного «дядьку» отправили в ссылку, подальше от Москвы — в Кирилло-Белозерский монастырь. Все эти лихие дни царица Мария находилась в своих кремлевских хоромах. Благо что толпа не решалась ворваться в царские апартаменты, как это было позже, в 1682 году. Мария Ильинична была беременна, и хорошо, что напасти прошли стороной: 22 октября 1648 года она родила своего первенца, царевича Дмитрия Алексеевича.

Царица Мария имела собственные хоромы в Кремле. В одной из загородных резиденций, в селе Коломенском, у нее также имелся свой терем, фасад которого в 1668 году был заново расписан красками и позолочен. Разумеется, Мария Ильинична имела особые помещения и в «путевых» царских дворцах (в селе Хорошевс. например). На золоченых креслах царица восседала во время официальных приемов. Лавки в комнатах обивались сукном. Сукном же отделывались окна и царицыной «мыленки» (бани). Причем Мария Ильинична не только традиционно посещала баню, но и у нее имелась деревянная ванна. Киоты, в которые помешались иконы, оклеивались красным бархатом, а «поклонные» скамейки обивались сукном. Под «место» царицы, когда она бывала в церкви, подстилались два ковра: «золотный» и «цветной и золотный», оба около трех метров длиной. В 1653 году в Зеркальном ряду царице было куплено хрустальное зеркало в обитой зеленым бархатом деревянной оправе. Для расчесывания волос использовались одновременно несколько гребней. Царица Мария имела собственную библиотеку. В 1666 году какую-то ее «потешную» книгу заново переплели, а в 1668 году она заказала сделать две рукописные книги житий святых «в лицах» по образцу старой.

И торжественные, и обычные выезды Марии Ильиничны обслуживались соответствующими экипажами. Так, известно, что зимние сани внутри обивались красным бархатом, «золотным» атласом. сиденья и пол покрывались красным сукном и сафьяном. В 1667 году царице изготовили две новые деревянные «колымаги»: одну резную, а другую гладкую. Снаружи их позолотили и покрасили разными красками. Внутри обили одну красным бархатом, а другую красным сукном. Во внутренней отделке использовали красный атлас и серебряный галун.

Как же одевалась царица Мария Ильинична? С помощью документов мы можем приоткрыть завесу некоторой «секретности». Так в январе — августе 1649 года для нее были пошиты и изготовлены: три «шубки» (верх из шелковых тканей — красной, красной с золотыми узорами и золотой с разноцветными узорами, — у одной нашито кружево и нанизан жемчуг), «треух» соболий, пять «телогрей» (сверху разноцветные шелковые ткани с нашитым «кованым золотным» кружевом и с серебряными позолоченными пуговицами подбиты мехами лисы, горностая, соболя и бобровым пухом), четыре «летника» из атласа и тафты (белые, белый с золотыми узорами и красный с золотыми узорами), «опашень» из красного сукна с нашитым «кованым» серебряным кружевом. Три пары «башмаков» и пять пар «чеботов» (для обуви использовались атлас и бархат разных цветов и отделка из «кованого» серебряного и золотого кружева, а каблуки обивались золотом), пять пар чулок (из разноцветных шелковых материй, теплые подложены беличьим или собольим мехом). В сентябре 1650-го — июле 1651 года, наряду с «телогреей ездовой» (верх из персидской камки красного с зеле но-золотым и узорами, подбита горностаевым мехом), «шубкой» из алой с золотыми узорами тафты и тремя шапками из белого атласа, одна на бобровом пуху, а две другие отделаны канителью и жемчугом, а также изображениями «орлов», «инрогов», «зверьков и птичек»), царице скроены: «ожерелье накладное» из бобрового меха, «ожерелье низаное» жемчугом по алой тафте а также «роспашнпца» из красной атласа с кружевами. С сентября 1652-го по июнь 1553 года Мария Ильинична обзавелась «шубкой» из светло-зеленого сукна, «роспашницей» из белого атласа с кружевом, жемчужным ожерельем на белой тафте, четырьмя шапками из красного атласа на бобровом пуху, украшенными изображениями орлов и «запанами», двумя парами «башмаков» (одна пара из золотого с разноцветными узорами бархата, а другая из сафьяна, украшенного красным бархатом) и т. д. Конечно, более дешевые предметы одежды (например, изготовленные из полотна) столь подробному учету не подлежали.

Мария Ильинична заказывала меха или дорогие вещи и одаривала ими свою родню. Так, в 1649 году жаловались: в январе — тремя сороками соболей боярин Б. И. Морозов и его жена А. И. Морозова, она же «чеботами» из красного бархата и шелком, в марте — двумя бобровыми шкурами окольничий И. А. Милославский, а также сафьяновыми «башмаками» мать царицы боярыня К. Ф. Милославская, в июне — серебряными позолоченными «лоханью» и рукомойником сестры мужа, царевны Анна и Татьяна Михайловны. Кроме того, Мария жаловала преданных ей или оказавших услугу людей: в 1650 году — «поповским» кафтаном из зеленой камки, подбитым чернобурой лисой, «духовника» Стефана, в 1651 году — подушками «новых карлиц», Акулину и Прасковью, в 1656 году — сороком соболей стольника Б. Г. Юшкова, шелковой тканью гонца А. Д. Колтовского. Своей собственной церкви Рождества Пречистые Богородицы Мария Ильинична в 1650 году подарила шитую «пелену… в лицах с действы». Сама царица также получала подарки. Так, в 1649 году Иерусалимский патриарх Паисий подарил ей различные «святые дары», четки и свечи «от гроба Господня», дорогую ткань, «грецкое» мыло и шитое золотом кисейное полотенце.

Кроткая, скромная и добронравная Мария Ильинична основными своими заботами окружала мужа и детей. Другим занятиям она посвящала гораздо меньше времени. Известно, что царь Алексей Михайлович любил путешествовать по своим загородным резиденциям (особенно он отличал село Измайлово), посещать близлежащие монастыри и храмы (причем часами мог выстаивать церковную службу). По мере возможности его сопровождала царица Мария. Государь также являлся страстным охотником, особенно с ловчими птицами. При нем придворные службы, ведавшие соколиной и псовой охотой, переживали подлинный расцвет. Однако вряд ли Мария Ильинична участвовала в «полевом досуге» царя-мужа. В России того времени это не было принято, да и у нее имелись свои веские причины.