НЧЧК. Дело рыжих - Людмила Астахова

Ведьмак последовал мудрому совету и призадумался.

– Я могу только рассказать, где у Мэйны лаборатория под у-магон оборудована, и больше ничего знать не знаю.

– Ну-у-у-у-у, я даже не знаю-у-у-у-у…, – разочарованно прогнусавил Эрин. – Зачем я тебя держу в омега-камере, если от тебя толка никакого. Ладно уж. Бери и пиши, все, что ты знаешь на тему у-магона: что за место, адрес, как охраняется, кто там живет постоянно.

И подсунул ведьмаку пишущие принадлежности.

– Самому? – изумился Карлсон.

– А чо, писать разучился?

– Нет, но…

– На основании твоих показаний выдадут ордер на обыск, и больше ничего, – уверял следователь. – «Ородруин» будешь?

Ведьмак неодобрительно покосился на протянутую ему сигарету.

– Курение приводит к сердечнососудистым заболеваниям и раку легких.

– Так это у людей, – злорадно усмехнулся эльф и с нескрываемым наслаждением затянулся дымом.

Что скрывать, глядя, как Нэо выводит неровные строчки на чистом листке, Эрин чувствовал себя победителем. Без толку спрашивать Карлсона о планах Мэйны – его в них никто и не собирался посвящать. Да и какой нормальный ведьмак полезет в дело, где фигурируют имена Сосновича или Березайца? А вот производство и хранение у-магона – совершенно другая статья. Хорошая такая статья, которую очень не любят судьи и присяжные заседатели.

«Нол, мы с тобой не зря испортили себе воскресенье» – объявил торжественно эльф. – «Теперь мы эту гадину точно прижмем».

Небрежно повертев в руках сочинение Нэо, и быстро пробежав глазами по неровным строчкам, Эрин почувствовал себя ищейкой, взявшей верный след. Наконец-то, наконец-то хоть в чем-то повезло по-настоящему.

– Ага! 4-й Роханский въезд, дом 17, квартира 3. Ну и где в стандартной «двушке» можно разместить лабораторию? Ты за кого меня здесь держишь? – зло прошипел эльф.

– Не кипятись, начальник! – замахал руками Карлсон. – Там подвал есть, очень просторный такой подвальчик. Места хватит еще и для танкового завода.

– Смотри…

– Я уже насмотрелся, теперь твоя очередь, – фыркнул Нэо. – Наверху, в квартире в будние дни народу полно, а в выходные только сторож, то ли леший, то ли гном. Короче, мужик вообще не в курсе.

– Магические ловушки?

– Понятия не имею.

– Ладно, – вздохнул задумчиво Эрин. – А точно 4-й въезд? Не 3-й и не 5-й?

Обилие въездов, по мнению энчечекиста, свидетельствовало о том, что роханцы либо заблудились и несколько раз возвращались, либо в принципе с большим трудом въезжали в какую-то поставленную перед ними проблему. Иного объяснения странным названиям улиц найти сложно.

– Тот дом – единственный, облицованный голубой плиткой, сам проверь. Но я таксисту именно этот адрес называл, – пояснил ведьмак.

– Ну, тогда все. На сегодня ты свободен, – милостиво объявил следователь и вызвал конвой.

Тишина и спокойствие, царившие в середине воскресного дня в коридорах НЧЧК, по сравнению с будничной обстановкой, казались какими-то нереальными. Утром в субботу бригада уборщиц наводила почти идеальный порядок: мылись окна, натирались полы, пылесосились ковры, для того, чтобы по истечение чуть менее двух суток, орды неугомонных сотрудников сорили, носили с улицы грязь, доверху набивали мусорные ведра комканными бумажками, окурками и пустыми бутылками. Но в воскресенье здесь было просто замечательно. Еще одна причина, по которой Эрин не отказывался от дежурств.

«Сегодня выходной, – рассуждал Эрин. – Ытхан поехал на дачу, Шрак у тещи, прокурор по воскресеньям спит до полудня. Конечно, если в подвале дома номер 17 есть хоть полграмма у-магона или активия, из которого тот делается, то Ытхан со Шраком примчатся по первому звонку, а судья выпишет ордер даже на голой спине у спящей мадам Мишкиной. А если лаборатория пустая?»

Честно признаться, ехать в деревню Гадюкино эльфу не хотелось. Перебдеть, конечно, всегда лучше, чем недобдеть, но и подставлять под удар руководство нехорошо.

Эринрандир в задумчивости курил одну за другой сигареты, пока весь кабинет не заполнился дымом, а Нолвэндэ не начала кашлять.

– Ох, прости, пожалуйста! – опомнился он, и распахнул окно для проветривания.

Обещанные еще вчера тучи, разогнанные заботливой дровской Матроной, торопились вернуться на положенное природой место. Еще немного – и пойдет снег, а это плохо для исполнения небольшой задумки Эрина.

У-магон или попросту «окрылятор» – это вам не марихуановое древо познания. Самое общественно-опасное вещество, существующее в природе. Взрывной маго-наркотик превращающий обычного человека в берсерка, способного на что угодно, вплоть до ритуального самоубийства. Съевшая ложечку у-магона, сьючка на короткое время становилась могучей ведьмой – непредсказуемой и взрывоопасной, причем в буквальном смысле. Правда, действовала эта дрянь только на иномирян-людей, но от этого факта никому не легче. В бытность свою разведчиком Эрин видел результаты употребления у-магона, и даже собирал кусочки его жертв. От одной мысли, что где-то рядом, в одном с ним городе, какая-то рыжая дура может слопать у-магон, у эльфа волосы на макушке становились дыбом.

– Я съезжу в одно место, по делу, а ты напиши отчет по допросу Карлсона и можешь быть свободна, – сказал Эрин, уже одеваясь.

– А куда Вы?

– Мне надо проконсультироваться кое с кем, – уклончиво ответил энчечекист. – Со специалистом.

– А можно с вами? Я потом отчет напишу, – предложила Нол.

– Нет, – категорически отказался тот. – Пиши сейчас, завтра будет некогда. Пока.

Врать напарнице не хотелось, но не брать же девушку с собой в логово врага. Мало того, что затея Эрина была опасна, так еще и совершенно незаконна. Самая настоящая партизанщина, если не сказать хуже, но инстинкты бывшего разведчика требовали удовлетворения любопытства всеми возможными и невозможными способами. Пусть это незаконно и даже уголовно наказуемо, но он полезет в подвал дома номер 17 и сам убедится в наличие или отсутствие там опаснейшего маго-наркотика.

Нужно быть очень крупной идиоткой, чтобы не догадаться, куда именно рванул Эринрандир, отказавшись от моего сопровождения. Ликвидировав последние остатки устроенного шефом тотального задымления кабинета, я хмыкнула и склонилась над бесценными листочками с собственноручными ведьмачьими показаниями. Это – победа, господа. Ни с чем ни сравнимое чувство удовлетворения от собственной работы приятно согревало. Я действительно недаром применила к Нэо «условно-неконвенционные» методы. Для суда полученные путем мыслечтения и графомагии сведения доказательствами, по большому счету, не являются, но вот как раз за доказательствами Эринрандир сейчас и отправился. И он их найдет. И тогда – наконец-то! – мы прихватим Мэйну. Кстати, теперь мне понятно, зачем Индульгенция так обхаживала моего братца Арка. Наверное, она давно задумала наладить производство своего зелья, и ей требовались исходники. К несчастью, я тоже знаю, что такое у-магон, о котором проболтался Нэо. Страшная вещь. Папе в одной из его таинственных командировок довелось столкнуться с нажравшейся у-магона ведьмой… Он уцелел чудом и по возвращении провел с нами разъяснительную беседу, поведав не только о существовании «окрылятора», но и о некоторых внешних признаках, по которым можно определить потенциального колдуна-смертника. У-магон «окрыляет» – перед взрывом подсевший на «окрылятор» маг действительно подлетает и взрывается уже в полете, наподобие пиндостанской пехотной мины-«лягушки». Только, в отличие от мины, урон наносит несравнимо больший.

У-магон производят из активия, вещества, столь же ценного, сколь и опасного. Активий входит, в числе прочих компонентов, в состав «начинки» некоего «оружия устрашения» – из тех, что никогда не используются, но у всех есть. А в одной из засекреченных лабораторий по разработке таких игрушек служит некий лейтенант лорд Аркуэнон Анарилотиони… Вот скажите, кем надо быть, чтоб растрепать случайной подружке такие сведения о своей работе, а? Хотя не исключено, что Мэйна сама на него вышла, а братец чист, словно одежды Владычицы.

Ладно, все хорошо, что хорошо кончается. Мэйне не удалось влезть в наше семейство, и Арк – не глупец и не изменник. Но какова зараза! Неудивительно, что она посмела нарисовать наш герб на своей заднице. Наглая тварь, упивающаяся своей безнаказанностью. Скоро мы с ней покончим.

Я позволила себе кровожадную ухмылку и вернулась к бумагам. Графомажить показания Карлсона было одно удовольствие. Какая похвальная идентичность мыслей и текста! Только единожды я «зацепилась» об… нет, не прямую ложь, а… неточность. Речь шла о числе охранников лаборатории. Нэо не врал, когда говорил о единственном стороже, но и правды не говорил. Он просто не знал, есть ли там сейчас охрана и сколько ее…