Дьявол в западне - Эл Найтингейл

Ильнар

— Ты такая влажная, Огонек, — прошептал я в ее маленькое розовое ушко. — Такая чувственная. Ты создана для любви.

Она шумно вздохнула и широко распахнула глаза.

— Любви?.. — спросила тихим шепотом.

Я замер, не выпуская Огонька из рук. Она смотрела на меня, явно ожидая ответа и тоже не двигаясь. А я все не мог взять в толк, что происходит. Неужели я действительно произнес вслух это слово? Сам начал разговор о любви?

Нет, это слово не пугало меня. Прежде я много раз говорил его женщинам. Говорил, не понимая его сути. Но теперь, когда Настя смотрела на меня завороженным, все еще пьяным от страсти взглядом, во мне что-то изменилось. Горло точно перехватило спазмом, и я не мог произнести ни слова. Только смотрел на нее, стараясь запечатлеть в памяти ее взгляд. Запомнить его на всю оставшуюся жизнь.

Все изменилось, когда за дверью раздались голоса.

— Простите, туда нельзя! — проговорил, как видно, охранник.

— Мне можно! — раздался грубый ответ. — Только попробуй тронуть. Парни, придержите-ка этого прыткого мальчонку. И побудьте тут, хочу поговорить с другом.

— Блядь! — вырвалось у меня.

— Что?.. — Настя тоже разом вышла из оцепенения. — Это тот, о ком я думаю?

Именно. Тимур Лисовой собственной хамоватой персоной. Сегодня я звонил ему трижды. Назначил встречу через секретаря. А этот ублюдок не явился. Зато пришел сейчас, когда я меньше всего хотел его видеть. Зуб даю, сделал это нарочно. Выследил нас с Настей. Нет, не то, чтобы я прятался, как раз наоборот. Но помешать в такой момент мог только конченный. Такой отморозок, как Лисовой.

— Он, — рыкнул я, с огромным сожалением выпуская Настю из объятий. — Продолжим позднее. Подожди меня здесь.

Потянулся, чтобы застегнуть молнию брюк. Хорошо, что не успел стянуть штаны. И не раздел Настю. А ведь Тимур Лисовой наверняка рассчитывал именно на это: застать нас врасплох. Тепленькими.

Прежде чем он успел войти, вышел сам. Закрыл за собой дверь и, сложив руки на груди, привалился к ней спиной. Хрена с два, Лисовой, разгоряченной и взволнованной ты мою девочку не увидишь. Я не доставлю тебе такого удовольствия.

— О, Дьявол! — довольно воскликнул Тимур и растянул лыбу от уха до уха. — Какая неожиданность! И ты здесь?!

Ну да, конечно, неожиданность. Тупой детский фокус.

— И ты здесь? — повторил я его же фразу и вскинул брови. — Какими судьбами?

— Мимо проходил, — хмыкнул Тимур, кажется, понимая, насколько глупо это звучит. Как и то, что деловой этикет не позволит мне открыто упрекнуть его в этом. — Здорово.

Подавив приступ ярой ненависти, я ответил на рукопожатие.

— Поговорим? — предложил Тимур, глядя на закрытую перед его физиономией дверь.

— Конечно, — согласился я, но в сторону не отошел. — Именно ради этого я сегодня звонил тебе несколько раз. Оставил послание у секретаря.

— Правда? — Лисовой сделал вид, точно удивлен. — Ах, Машка, глупая курица, забыла мне передать. Надо наказать ее жестко. Займусь этим. Завтра.

Вообще-то нынешнего секретаря Тимура Лисового звали Татьяной, но Тимур, похоже, об этом забыл. Вряд ли он вообще запоминал имена своих женщин, их было слишком много. Несмотря на слабое здоровье, он пользовался популярностью, но только у женщин определенного склада. Хорошие, чистые девочки не интересовались Тимуром Лисовым. А все порядочные отцы старались держать подальше своих дочерей от него и от его сына. А последних как раз таки тянуло на запретный плод. И вот сейчас Тимур хотел Настю. Судя по тому, какие жадные взгляды он бросал на дверь, у него аж все свербело от желания.

Только хрен ему, а не Огонек.

— Ты ведь там не один, да? — с коварным прищуром спросил Тимур, кивнув на отдельный зал. — С ней, с этой своей рыжулей. С родственницей своего подозреваемого. Скажи, ты используешь ее как вещдок или просто как вещь?

Мои кулаки непроизвольно сжались. Как же хотелось расквасить эту блядскую рожу, стереть с нее раз и навсегда это самодовольное выражение. Он все знает про Настю, навел справки.

— А я-то все гадал, чего ты принялся ворошить законченное дело? — продолжил наседать Тимур, стараясь выбить меня из зоны комфорта. Развести на эмоции. — Шерше ля фам, как говорится. Ну и как, хороша она в постели?

— Не выводи меня, — посоветовал я. Да, Настя стала моей слабостью, ахиллесовой пятой, если угодно. Пусть Тимур Лисовой знает, это не так важно. — Ты же знаешь, Дьявол свое не отдает.

Тимур рассмеялся, запрокинув голову. Его дряблые щеки затряслись, как брыли у бульдога.

Бля, до чего же он мерзкий.

Лисовой умеет манипулировать людьми, легко входит в доверие. Ему ничего не стоило выглядеть представительно и важно. А уж как горделиво он выступал на благотворительных мероприятиях, обнимая талию жены, — самый респектабельный отец семейства, не иначе. Уважаемый, добропорядочный гражданин… Который воткнет нож в спину любому, кто встанет на его пути. Я это знал не понаслышке. И был готов отразить удар.

— Свое… — задумчиво повторил Тимур.