Уничтожим всех уродов. Женщинам не понять - Борис Виан

— Черт, как хорошо, что я впутал тебя в это дело. Сам бы я точно поступил как полный идиот.

— Тем не менее мне понадобится часа два. А ты будешь меня ждать. Пойдешь на солнышко, выпьешь стаканчик-другой — это лучшее, что ты можешь сделать. Затем, часа через полтора, ты возьмешь «Кейна-младшего» и пойдешь вверх по каналу, то есть за Брукмаунт, это за «Бейсин Тейлор».

Я понимаю, что он имеет в виду, — это отделение судостроительной фирмы — у черта на куличках, рядом с бульваром Макартур.

— Остановишься между Кардерок и Кропли, — продолжает Ричи. — Там есть место, где канал граничит с дорогой.

— Да знаю, рядом еще гостиница.

— Да, — кивает он. — Там ты остановишься и будешь меня ждать.

— Это целых двадцать пять миль, — говорю я.

— Тебе понадобится час с четвертью, даже если ты всю дорогу будешь ковырять в носу.

— Хорошо, — соглашаюсь я, — А если там будет много народу?

— Это дела не меняет.

— А вернемся завтра? — интересуюсь я.

— Послушай, — говорит Ричи. — Мы что, в прятки играем или делом занимаемся?

— Я опять думаю о том, что сам позвонил китайцу, и мне становится совсем не по себе.

— Я тебе все расскажу. У меня есть другой приятель — у него лодочный гараж на Канале, как раз в том месте. Ты подождешь меня, а я подойду на другом катере с нужным нам предметом, и мы все провернем. Но ты верно мыслишь — средь бела дня трудно обезобразить труп…

Он теребит подбородок.

— Затем его нужно переодеть… и пустить кровь.

— Как это, кровь? — спрашиваю я.

Я уже ничего не понимаю.

— У мертвецов, — поясняет Ричи, — кровь больше не идет. Чтобы изуродовать малого, мы пустим ему пулю в лицо и одновременно обольем кровью… Это ювелирная работа.

— Уф… — вздыхаю я. — Я бы предпочел, чтобы это делал ты.

— Ну знаешь, мы и не такое еще видали. Ладно, давай твои шмотки.

— Какие?

— Мужские. Говорю же тебе, его надо одеть.

— О черт, мой синий костюм!..

— У нас нет выбора, — говорит Ричи. — Положи в карманы документы и дай мне свои часы и перстень.

— О!..

Тут я не выдержал.

— Давай, давай, — торопит Ричи. — Пошевеливайся!

Он засовывает все это в морскую парусиновую сумку, которую извлекает из ящика «Кейна-младшего» и сматывается.

— Теперь я остался без водительских прав. Ну на что это похоже? — кричу я.

— Ты больше не будешь водить машину, — говорит он. — Пока, до скорого.

— Ну и ну, — говорю я, — и это называется тип, который ни о чем не думает. Ты напишешь мне эти слова на цветной открытке.

— Ага. А ты повесишь ее у себя над кроватью.

Он выходит из Клуба.

Как же мне убить эти полтора часа? Бог мой, а что, если завалиться спать… В «Кейне-младшем». На скамье есть подушки. Положу их внутрь, и будет то, что надо.

Наша маленькая ночная коррида с Донной Уотсон малость валит меня с ног. Но если я засну, как же я узнаю, который час? Ба!.. не могу же я проспать все полтора часа.

Вперед… в койку.

XV

Я мгновенно просыпаюсь от какого-то шума. Что это? Тут я замечаю, что не запер секцию, словно последний болван.

Я прислушиваюсь, стараясь не делать никаких движений.

Здесь довольно светло, так как на улице ярко светит солнце. Я осторожно открываю глаза. Отсюда мне ничего не видно. Теперь я понял, что это за шум, — входная дверь поскрипывает на двух нотах: высокой и тоном пониже.

Ладно. Что бы там ни было, надо посмотреть. Я встаю безо всяких предосторожностей. Спохватываюсь, что я в женских тряпках, — как раз в тот момент, когда инстинктивно собрался застегнуть ширинку на брюках, и спрыгиваю на пол. Зажигаю свет.

В секции стоит какой-то малый. Я ору.

— Что вы тут делаете?

Он смотрит на меня и хихикает.

— Не надо так бояться, рыбонька моя, — говорит он.

— Уходите отсюда. Немедленно.

— Мы такие недотроги?

Он направляется прямо ко мне. Он высокий и крепкий. Лет тридцать пять — сорок, черные волосы, тонкие губы. На нем костюм из тика в полоску. Это ни о чем не говорит — этим летом все такие носят. Светлая шляпа. Малый как малый — ничего особенного.

— Стойте на месте, — говорю я.

— Ну, будет, глупышка, — отвечает он. — Хватит ломаться, и пошли со мной. Нам предстоит очень милый разговор.

— Стой там, — приказываю я.

Он останавливается.

— Что вы хотите знать? — спрашиваю я — Вы что, принимаете меня за справочное бюро?

— Что вы делали вчера вечером в бьюике перед домом Гаи Валенко?

— Вы что, пьяны? — удивляюсь я, а сам в это время пытаюсь занять более удобную позицию.

Похоже, он не заметил.

— Вас было двое, — продолжает он — Час назад отсюда вышел какой-то тип. Зачем вы приезжали к дому Валенко?

— Мне это имя незнакомо, — отвечаю я.

Затем делаю обманное движение вправо и бью левой. Точный удар — но он не падает. Удивительно.

— Черт!.. — восклицает он.

И тут мы начинаем яростно колошматить друг друга. Я ставлю отличный блок; этот малый тоже не промах — удар приходится мне прямо по уху, словно на него обрушилось чугунное пресс-папье. Но и мои кулаки не из ваты, я смачно бью его в нос. Одновременно падаю и хватаю его за ногу. Теперь я сижу на нем верхом и выкручиваю ему ногу способом, который ему явно не по вкусу. Но этот поросенок силен как медведь, к тому же мне мешает моя юбка. Ему удается вывернуться, и я отправляюсь лизать цементный пол. К счастью, я приземляюсь на предплечье, и теперь уже моя нога подвергается аналогичной процедуре. Но я тоже знаю, как выбраться из такого захвата. Боже, как мне больно. Все это время мы не произносим ни слова, чтобы не всполошить людей из Клуба, а мне так хочется выругать как следует эту свинью. Для подобного захвата он выбрал не совсем удачную позу и теперь пытается улучшить свое положение. Я пользуюсь этим обстоятельством и протискиваю руку в кольцо. Теперь он вынужден трудиться над моей ногой и рукой одновременно, а это гораздо сложнее… Он никак не ожидал, потому что этот трюк могу проделать только я, — нужно иметь очень гибкую талию. Если бы дело происходило на экране, сейчас я предстал бы перед вами крупным планом — мне удалось перевернуться на бок — его ляжка совсем близко от моего рта… еще рывок, и я вцепляюсь в нее зубами. Он тихонько матерится и отпускает меня.

Я встаю на ноги — хватит кетча — хватаю его за руку, и он отлетает… черт, похоже, он тоже владеет дзю-до — теперь я валяюсь у него в ногах… бац… Боже, как плохо моей спине от этого цемента. Мы снова переходим на бокс, да так лихо, что оба падаем; у меня хлещет из носа кровь, у него заплыл один глаз. Мы сидим на полу и смотрим друг на друга, затем начинаем смеяться. Это обезоруживает.

— Черт… — ругается он, — я-то вас принял за девку.

— А я вас за слабака, — отвечаю я. — Как же я фраернулся.

Он встает.

— Ладно, — говорит он. — На сегодня хватит. Я Джек Карр — частный детектив. Меня нанял Соломон Валенко, чтобы я следил за его дочерью, и я просто хотел узнать, почему вы погнались за Донной Уотсон вчера днем.

В общем-то, этот парень мне симпатичен. Я встаю.

— Это правда? — спрашиваю я.

Он протягивает мне свой бумажник — у него патент и все такое прочее. Он, оказывается, бывший полицейский.

— Зачем вы пудрите мне мозги, — говорю я. — Ни один частный сыщик так не владеет дзю-до и кетчем. Или вы из ФБР, или я не Фрэнк Дикон.

Черт… Кажется, я болтнул лишнего… Но слово — не воробей.

— Фрэнк Дикон? — переспрашивает он. — Рад с вами познакомиться.

— Будем считать, что я вам ничего не говорил. Здесь я Дайана, и через десять минут мне нужно уйти. Так что поспешите меня арестовать.

Он смеется.

— Все ясно, — говорит он. — Собственно, я сразу хочу вам сообщить…

Хорош. Будешь знать, как держать руку в кармане. Я бью его в самый кончик подбородка, а так как он без намордника — на этот раз он падает без сознания. Я подбираю его и усаживаю в угол, затем спешу завести «Кейна-младшего» и смыться подобру-поздорову. Мне нужно максимум пять минут на сборы, таким образом, я еще успею припудрить нос.

XVI

Я иду на скорости примерно двадцать миль в чаc, и на этой скорости шуму уже не оберешься. Чтобы отыскать вход в канал, нужно идти против течения — вход напротив острова Теодора Рузвельта. А на канале нужно остерегаться прогулочных шлюпок, их тащат лошадки, плетущиеся по берегу — черт знает что.

Я размышляю о своем трудном положении. Ну вот, теперь у меня на хвосте федеральная полиция, и это естественно, так как дело касается наркотиков, но Бог мой, лишь бы они не приплели сюда историю с китайцем… ну и влип же я.

Вот и вход. Полный вперед! «Кейн-младший» скачет, словно настоящий морской конек, а мотор урчит так, словно у него перед носом полная тарелка взбитых сливок.