Живой позавидует мертвому - Сергей Зверев

То, что представители спецслужб, беседовавшие с Зино в тюрьме, заставили того наговорить несколько арабских фраз, также не являлось случайным. Соответствующие аудиофайлы вместе с фотографиями и видеозаписями были пересланы команде Нагибина при помощи закодированного канала электронной почты. При всех актёрских способностях Николая голос известного террориста он изобразить не мог. Поэтому во время операции старлей должен был воспользоваться мини-проигрывателем, поднесённым к микрофону раструбного мегафона. Это действие несколько раз репетировали на яхте. В том числе для того, чтобы убедиться, как запись голоса будет звучать из мегафона. Звучала вполне убедительно. Да и лидер «Всемирной лиги джихада» непосредственно перед обменом никаких сомнений на этот счёт не выразил...

Контр-адмирал покинул радиорубку и вышел на палубу. Из Москвы пришла новая весьма интересная информация, касающаяся некоторых аспектов дела. Специалистами была подвергнута самому тщательному анализу торпеда. И хоть какой-либо маркировки ни на одной из ее деталей они не обнаружили, зато выявили наличие одного нетипичного сплава. После дополнительных изысканий они выяснили, что данный сплав производится только в одной стране мира. И эта страна – Израиль.

Другие московские специалисты занимались изучением отдельных фрагментов аудиозаписей, полученных русскими с загадочного кабелеукладчика. Для этого были задействованы самые лучшие лингвисты. Они довольно быстро сумели определить язык, на котором общались члены экипажа кабелеукладчика. Сабурова была права. Язык не являлся ни арабским, ни каким-либо из его местных наречий. Экипаж говорил на иврите. С имеющейся информацией можно было очень легко объяснить и наличие русской фразы, и присутствие русскоязычного человека на том судне. Наверняка это был кто-то из репатриантов – выходцев из постсоветского пространства.

Появление моторки со стороны острова Фёдор Ильич воспринял с тревогой. Он даже передернул затвор автомата. Но в тот же самый момент на связь вышел Боцман и сообщил, что направляется на яхту не один.

Минут через десять на палубе перед Нагибиным стояли Саблин с Вольштейном и лежал скованный наручниками Анвар. После короткого объяснения капитан-лейтенанта командиру спецгруппы всё стало ясно. Записанная на кабеле укладчике русская фраза принадлежала именно Борису Вольштейну.

– Так точно, – говорил он. – Мы с Виталиком друзья детства. Вместе нахимовское оканчивали. Служили на первых порах тоже вместе.

– И как же тебя в Израиль занесло? – спросил Нагибин.

– Обычная история, – ответил тот. – Родители давно собирались уехать, а потом, наконец-то, решились. Ну, а я вслед за ними. Тяжело было сначала. Но мне повезло. Сумел поступить в тамошний военный институт. Окончил с отличием. Был зачислен в отряд элитных коммандос Военно-морских сил Израиля.

– Так это ваши коммандосы на кабелеукладчике под арабов косят? – уточнил адмирал.

– Так точно, – виновато усмехнулся Борис.

– А на кой ляд весь это спектакль? Как вы тут оказались? – Фёдор Ильич требовал новых подробностей.

– Просочилась информация, что в Пакистане были похищены вибрионы холеры, – молвил тот. – Следы вели ко «Всемирной лиге джихада» и к этой их базе. Израиль против обладания исламистских террористов бактериологическим оружием. К тому же это красавец – репатриант кивнул на Анвара, – причастен к ряду терактов на израильской территории. Вот наши верха и приняли вполне мотивированное решение – захватить или уничтожить его. Поэтому мы здесь.

– Но зачем вы уничтожили госпитальное судно? – Нагибин пристально посмотрел собеседнику в глаза.

– Товарищ адмирал, мы ведь не знали, что здесь проводится операция российского морского спецназа, – объяснил коммандос. – Да, это мы заминировали «Асклепий», когда зафиксировали размещение на нем крупной группы террористов. А то, что произошло дальше, внесло свои коррективы в ход нашей операции...

– Да-а-а, – задумчиво протянул адмирал. – Слава богу, что хоть не поубивали друг друга.

– А ведь могли! – незлобно воскликнул Боцман. – Это ведь ты, Боря, едва не перевернул меня на подводном мотоцикле? Плексигласовый купол хотел разбить... Мог бы и на тот свет отправить!

Тот даже не стал возражать, а только напомнил:

– А ты меня этим чертовым мотоциклом едва о риф не размазал! Да и ножом махал… Торпеду хоть нашу верните. А то мне за нее голову открутят. А мы вам за это «жучки» вернем...

Получалось, что весь период перед операцией израильтяне думали, что русские являются арабскими боевыми пловцами, а русские то же самое думали об израильтянах.

Раздался гул мотора. Со стороны острова приближался под египетским флагом катер. Нагибин направил на него бинокль. Это было полицейское судно. На его палубе среди прочих находился генерал – заместитель министра внутренних дел Египта.

После обмена любезностями замминистра перешел к делу:

– Вы передадите нам Анвара?

– А почему ваши бойцы его сами не захватили? – не стал отвечать на вопрос Фёдор Ильич.

– Безусловно, мы всё знали о его местонахождении и сами готовили захват, – стал выкручиваться генерал. – Но вот только русские… пардон, латышские кинодокументалисты вместе с израильтянами нас опередили.

– А раньше никак не могли? – не реагируя на подколку, сам подначил Нагибин.

– Могли. Но вот, знаете ли, нашли воздушного змея, явно запущенного с острова. А там записка, что все бактерии «лигистов» почти мертвы. Можно было и повременить с операцией. Да и ситуация в Египте такая, что полицейские силы нельзя распылять. В любом случае, Анвар схвачен. А значит, всё хорошо, что хорошо кончается.

– Понятно, – промолвил командир русской спецгруппы, видя, что его собеседник ведет себя, как торгаш на каирском рынке. – Надеюсь, вы хоть выяснили, зачем Анвару понадобился Зино?

– Да, есть такая информация, – подтвердил высокопоставленный египетский полицейский чиновник. – Анвар пытался вытащить его из русской тюрьмы не из чувства дружбы или из солидарности. Им двигала жажда наживы. Зино был и остается единственным человеком, который знает кое-какие счета и коды к ним в одном из швейцарских банков. Вот главарь «Лиги» под видом освобождения соратника и решил обогатиться.

– М-да, коль уж клятва на Коране для него ничего не значит, то о материальном интересе во всем этом деле можно было догадаться, – подытожил адмирал.

Заместитель министра выжидающе смотрел на него и, наконец, решился сказать:

– Знаете, конечно, хорошо, что вы захватили Анвара. Однако здесь есть одно «но»...

– Какое еще «но»? – Нагибин нахмурил брови.

– Действия и российского, и израильского спецназа на территории суверенного государства, коим является Египет, – нарушают международные правила, – затараторил египтянин.

– И что вы предлагаете?

– Небольшую сделку, – не стал интриговать замминистра. – Египетская полиция закрывает глаза на все произошедшее, зато удачная операция по освобождению заложников и ликвидации группировки «Всемирная лига джихада» приписывается нам.

– Ладно, бог с вами. Пусть всё будет так, как вы сказали, – согласился Фёдор Ильич, понимая, это самый лучший вариант выхода из сложившейся ситуации.

С позволения контр-адмирала Саблин и Вольштейн спокойно беседовали, не встревая в разговор на палубе.

– По твоим репликам я понял, что ты до сих пор играешь в шахматы? – поинтересовался Борис.

– Да, это увлечение на всю жизнь, – подтвердил Виталий.

– А в онлайн-шахматы пробовал играть? Я тут недавно с таким игроком сильным схлестнулся... Но последнюю партию пришлось отложить из-за начала операции.

Боцман засмеялся и сквозь смех признался:

– Похоже, я и есть тот самый игрок. А я-то думал, чей же это стиль игры постоянно вырисовывается у одного моего интересного соперника по шахматным онлайн-турнирам…

Израильский коммандос засмеялся в ответ и предложил не доигрывать отложенную партию, а обоюдно согласиться на ничью. Русский, соглашаясь, кивнул и подал другу детства руку.

Глава 27

Карельский мороз причудливыми узорами расписал оконное стекло. На улице царила настоящая зима. Но в натопленном бревенчатом коттедже было тепло и уютно. Саблин и Зиганиди сидели за столом и ужинали. Без роскошеств, как и в самом начале отпуска, неожиданно прерванного срочной командировкой. На столе стояла открытая бутылка коньяка и две пустые рюмки. Офицеры не злоупотребляли. Выпивали же, как говорится, исключительно для аппетита. Где-то в углу приглушенно тарахтел телевизор. Боевые друзья неспешно беседовали.

Командировка на Красное море закончилась, спецзадание было позади. Впереди оставалось еще несколько дней отпуска. Можно было перевести дух после всех приключений и с новыми силами вернуться на службу.

– Ну, что? Еще по рюмочке? – спросил Николай.