Священное Писание Ветхого Завета. Часть 2. - Иерей Геннадий Егоров

6.3. Пророческая песнь

Затем, после обличения жестокости Халдеи, предсказания ее гибели за идолопоклонство, пророк Аввакум молится, причем эта молитва имеет вид псалма, предназначенного для пения. Ее текст употребляется нами в качестве 4-й библейской песни канона на утрене. Для уразумения ее следует ознакомиться со славянским текстом. Если мы станем разбирать соответствующий ирмос Рождественского канона «жезл из корене Иесееова, и цвет от Него, Христе, от Девы прозябл еси, от горы хвальный приосененныя чащи, пришел еси воплощся от неискусомужныя невещественный и Боже, слава силе Твоей, Господи», то не избежим недоумения. В синодальном тексте сказано: «Бог от Фемана грядет и Святый — от горы Фаран. Покрыло небеса величие Его, и славою Его наполнилась земля» (Авв. 3:3). Связь неочевидна. Тут надо обратиться к тексту славянскому, который следует переводу семидесяти. Там этот место выглядит так: «Бог от юга приидет, и святый от горы приосененныя чащи». Под горой, осененной чащей тенистой, понимается Дева, осененная благодатью Божией. От юга или, как с еврейского переведено, «от горы Фаран», изображается торжественное шествие Бога в Палестину от Синая через южные горы Палестины во главе иудеев, евреев. «Жезл от корене Иесеева» — это, конечно, отсылка к Иеремии.

«Господи, услышах слух твой, и убояхся, Господи, разумех дела твоя и ужасохся; посреди двою животну познан будеши» (Авв. 3:2). Животные напоминают нам об обстоятельствах Рождества. «Простираясь к воплощенному Сыну Божию, — объясняет преподобный Никодим Святогорец, — пророк говорит: «Господи, услышал я тайну домостроительства Твоего воплощения». <…> Уразумев же страшные дела и ужасные чудеса, которыми Ты, воплощенное Слово, соделаешь спасение человеков, и, особенно, крест и смерть Твою, размыслив, говорю, о сем, я не мог иного ничего сделать, как прославить Твое Божество» [39, с. 45–46].

В Пасхальном каноне поется следующее: «На божественной стражи богоглаголивый Аввакум, да станет с нами и покажет светоносна ангела ясно глаголюща: днесь спасение миру, яко воскресе Христос, яко всесилен». Со стражей понятно: во 2-й главе говорится: «на стражу мою стал я» (Авв. 2, 1), чтобы услышать ответ Божий. Но где о воскресении Христовом говорится в этой песни? Обратимся к тексту: «Пред лицем Его идет язва, а по стопам Его — жгучий ветер. Он стал и поколебал землю; воззрел, и в трепет привел народы; вековые горы распались, первобытные холмы опали; пути Его вечные… Ты обнажил лук Твой по клятвенному обетованию, данному коленам. Ты потоками рассек землю. Увидев Тебя, вострепетали горы, ринулись воды; бездна дала голос свой, высоко подняла руки свои; солнце и луна остановились на месте своем пред светом летающих стрел Твоих, пред сиянием сверкающих копьев Твоих. Во гневе шествуешь Ты по земле и в негодовании попираешь народы. Ты вступаешь для спасения народа Твоего, для спасения помазанного Твоего. Ты сокрушаешь главу нечестивого дома, обнажая его от основания до верха» (Авв. 3:5–13). Блаженный Феодорит говорит: «Ибо шествиями называет пророк дела; означает же сказанным и источивший всем людям спасение, Крест. На нем стал Владыка Христос, и поколебал землю, привел в движение и расторг горы, поразил ужасом демонов, разрушил капища на горах и холмах, определив сие из начала и до устранения мира, исполнив же напоследок дней» [53, т. 30, с. 34].

Здесь, конечно же, раскрывается и смысл сказанного ранее: «праведный верою жив будет» (Авв. 2:4). Какою верою он жив будет? Неоднократно книги Священного Писания показывают, что эта животворящая вера есть вера во Христа, распятого и воскресшего, — это очевидно и на примере Авраама, и в случае с Иовом. То же и здесь. О чем говорится? Вспомните вот эти слова: «во гневе шествуешь Ты по земле и в негодовании попираешь народы» (Авв. 3:12). У Исаии мы видели некоторое видение. Вспомните, там был Некто, топтавший точило (гл. 63) в ризах красных, и мы с вами вслед за толковниками относили эти слова ко Христу, Который на кресте совершает спасение людей. И здесь то же самое: «Ты выступаешь для спасения народа Твоего» (Авв. 3:13). Вера, которой будет жить праведник, есть вера во Христа распятого и воскресшего. Более того, именно среди этого бедствия созерцается слава Христова, точно так же, как эта слава была явлена на кресте, когда, казалось бы, все рухнуло, и сотрясалась земля, и темнело солнце, и все надежды исчезли. Тем не менее, именно в этой катастрофе, которая была перед глазами человеческими, и было явление славы и любви Божией. Таким сложным образом это все переплавляется в Пасхальный ирмос. В песне пророка мы видим, таким образом, созерцание рождественской и одновременно пасхальной тайны.

«Я услышал, и вострепетала внутренность моя; при вести о сем задрожали губы мои, боль проникла в кости мои, и колеблется место подо мною; а я должен быть спокоен в день бедствия, когда придет на народ мой грабитель его. Хотя бы не расцвела смоковница и не было плода на виноградных лозах, и маслина изменила, и нива не дала пищи, хотя бы не стало овец в загоне и рогатого скота в стойлах, — но и тогда я буду радоваться о Господе и веселиться о Боге спасения моего. Господь Бог — сила моя: Он сделает ноги мои как у оленя и на высоты мои возведет меня!» (Авв. 3:16–19). По мнению блаженного Феодорита, плач пророка вызван тем, что получив откровение о победе Христовой, он узнал и об участи неверующих иудеев после уверования язычников. Смоковница здесь изображает Иерусалим (ср.: притча о смоковнице), виноград — народ Божий (ср. Ис. 5:7), маслина — фарисеи и саддукеи, «которые величаясь присвояемым ими себе именем праведным, вовсе не приносили плодов ея» (ср. Пс 51:10). Поля бесплодные — это покорные сим наставникам (ср. Иер. 4:3), а волы — иереи (1 Кор. 9:9), возделывающие души [53, т. 30, с. 38].

Но это еще не все, что следовало бы здесь сказать. Когда мы говорим о том, что «праведный верою жив будет», то мы видим выход за рамки узко прагматического понимания закона. Мы знаем, что, в законе говорится: кто будет праведен, то есть исполнять все уставы и повеления Божии, тому будет благо, богатство, здоровье и так далее; кто не будет, тот будет наказан, разорен и так далее… А здесь мы как раз видим, что главное в отношениях с Богом есть не получение от Него каких-то внешних благ, но пребывание с Ним Самим. Само по себе наличие этой веры, этой жизни и есть главное сокровище, которое не разрушается даже в момент бедствий; даже в те моменты, когда казалось бы, что внешне все погибает. Если человек праведен, если он имеет веру, то это составляет основное содержание его жизни; жажда богообщения является центральной для человека, что и показывает нам здесь пророк Аввакум; о том, что среди страданий, даже если будет голод, даже если маслина не принесет плода и так далее, — «тогда я буду радоваться о Господе и веселиться о Боге спасения моего» (Авв. 3:18), уже совершенно бескорыстно, зная, что Господь человека верного Ему в беде не оставит [46, с. 195]. Такой человек уже не будет говорить: «если Ты Сын Божий, сойди с креста» (Мф. 27:40).

Закончить я хочу еще одной цитатой из толкования блажного Феодорита. «Известно мне, что иные всю молитву Авакумову понимая исторически, утверждали, будто бы Пророк предрек сие о возвращении из Вавилона. Не буду противоречить, если кому угодно полагать, что прообразовательно предречено сие о возвратившихся из плена, потому что такое разумение согласно и с моим толкованием, если ветхозаветное подлинно есть действительное прообразование новозаветного. <…> Если же ктому желательно дознать в точности, пусть истолкует пророчество, и увидит, что в нем большая часть ни мало не соответствует прообразованиям. Впрочем, о сем пусть судят как угодно. А я умоляю читателей извлекать пользу из толкуемого, и при помощи божественной силы совершать течение, и возжелать победных венцов, податель которых — Владыка Христос» [53, т. 30, с. 40].

Глава 7.

Книга пророка Иеремии

Современником пророков Софонии и Аввакума был пророк Иеремия. Напомню, что время царя Иосии, когда начал свое служение пророк Иеремия, — это время последней надежды Израиля. Иосия — благочестивый царь, который проявил крайнее усердие в том, чтобы восстановить богопочитание и благочестие в Иудее. Происходило это уже практически через 100 лет после того, как навеки прекратило свое существование Израильское царство, после длительного правления в Иудее Манассии и Амона, которые наполнили весь Иерусалим идолослужением и преступлениями.

Несмотря на все усилия, Иосии не удалось достичь поставленной цели. При том, что внешнее богопочитание было восстановлено, обратить по-настоящему сердца народа к Богу ему так и не удалось (4 Цар. 23:26–27). Преемники же его довели дело до того, что Иудея была опустошена, Иерусалим был разрушен, и большая часть народа была уведена в плен.