Библиологический словарь - протоиерей Александр Мень

Lpz., 1910; M o o r e G.F., Judaism in the First Centuries of the Christian Era, v.1–3, Camb. (USA), 1950–54; N e u s n e r J., A History of the Jews in Babylonia, Leiden, 1965; S a n d e r s E.P., Paul and Palestinian Judaism, Phil., 1977; *S t r a c k H.L., Einleitung in Talmud und Midras, Munch., 1921 (англ. пер.: Introduction to the Talmud and Midrash, Phil., 1931).

ТАННАИ

(арам. учители), иудейские толкователи ВЗ, хранители ветхозав. *Предания, а затем и иудаистских традиций. Время их деятельности совпадает с 1–2 вв. н.э. Родоначальниками богословских школ Т. были *фарисеи. Гл. внимание комментаторы из этих школ уделяли ритуальным и правовым вопросам (см. ст. Галаха). Учение Т. соединяло ветхозав. Предание и Писание с раввинистич. «преданиями старцев», к–рые были осуждены Христом Спасителем как человеческое измышление (Мф 15:1 сл.). Одним из первых Т. был Гамалиил I (ум.ок.60), учитель ап.Павла (Деян 5:34 сл.; 22:3), принадлежавший к либеральной школе Гиллеля. Известно, что Гамалиил призывал *Синедрион терпимо относиться к апостолам Христовым. Согласно *легенде, приводимой в *Климентинах (Rес 1,65), в конце жизни он принял христианство (древние агиографы включают его в число святых). Его преемником был последний фарисейский учитель Иоанн, сын Закхея (Иоханан бен Заккай), умерший ок.80. Этот таннай, как и христиане, был противником войны с Римом и во время восстания тайно покинул Иерусалим. Он получил от Веспасиана разрешение основать новый *Синедрион и богословскую школу в Ямнии, близ Яффы (см. ст. Ямнийская школа). Узнав о гибели Иерусалима, Иоханан объявил, что отныне добрые дела должны заменять *жертвоприношения (Авот р.Нафана, IV). Более того, он считал, что добродетель может служить спасением и для язычников (Бава Батра 10б). Иоханан толковал ВЗ и предания применительно к новым условиям жизни. По словам *Талмуда, когда он умер, «погас блеск мудрости». С Иохананом кончился период плюрализма и религ. терпимости. Исчезновение в результате войны *зелотов, *саддукеев, *ессеев и др. течений, а также разрыв с христианами сделали Т. единств.

руководителями *иудаизма. Раббан Гамалиил II (ум. ок. 120) стремился сцементировать иудаизм, создав монолитную замкнутую религиозно–бытовую систему. Он первый официально осудил евреев–христиан как еретиков. Диктат Гамалиила привел к его изгнанию (впрочем, временному) из Ямнийского Синедриона. Усилиями Гамалиила II галахич. предания стали считаться равными *Пятикнижию (говорили даже о «двух Торах», Предании и Писании). Из Т. 2 в. наиболее известны рабби Тарфон, выведенный свт.*Иустином в его «Диалоге с Трифоном иудеем», и рабби Акиба. Последний принимал участие в восстании Бар–Кохбы против Рима (132–135). Он открыто признал Бар–Кохбу Мессией. Когда восстание было подавлено, Акиба попал в плен и был казнен. Ему принадлежит идея, что в Пятикнижии символич. значение имеет каждая деталь, даже формы букв. Т. считались «святыми отцами» иудаизма. Авторитет их был очень высок. Их толкование обрядов легло в основу *Мишны. Завершителем и редактором ее считается рабби Иуда Святой, или Иегуда Ганаси (ок.135–ок.220), один из последних Т., прославившийся своей ученостью и аскетизмом.

 Иуда Ганаси, ЕЭ, т.8; *Р е н а н Э., Евангелия: второе поколение христианства, СПб., (1907), репр. М., 1991; е г о ж е, Христ. Церковь: царствование Адриана и Антонина Благочестивого, СПб., (1907), репр. М., 1991; Танна, Таннаи, ЕЭ, т.14; *Т р о и ц к и й И.Г., Иуда «святой» Рабби, ПБЭ, т.8, с.529–30; иностр. библиогр. см.: N e u s n e r J., The Rabbinic Tradition, v.1–3, Leiden, 1971; S a f r a i S., S t e r n M. (ed.), The Jewish People in the First Century, v.1–2, Assen (Netherl.), 1974–76; S a n d e r s E.P., Paul and Palestinian Judaism, Phil., 1977; см. также ст.Талмуд.

ТАРГУМЫ

(евр.переводы), переводы книг ВЗ на арам. язык. Первые такие переводы были устными и относятся ко времени, когда сподвижники Ездры публично читали и изъясняли *Пятикнижие (Неем 8:7–8). Датировка письменных Т. точно не установлена, но несомненно, что какая–то часть их возникла в дохрист. время. В *Плена период многие иудеи стали говорить на арам. языке и уже плохо понимали *древнеевр.

язык. Хотя позднее, в *междузаветный период, древнеевр. язык снова возродился в народе, многие продолжали говорить и писать на арам. (на этом языке написаны части 1 Езд, Неем и Дан). Отсюда явилась необходимость в Т. Древнейшие рукописи Т. найдены в *Кумране. Первопечатные издания их выходили на протяжении 15–16 вв.

Наиболее точным и современным из арам. переводов Пятикнижия считается Т., приписываемый Онкелосу. *Талмуд (Мегиллот, 3а) отождествляет его с прозелитом *Акилой, создавшим один из греч. переводов ВЗ. Но в достоверности этого свидетельства ученые сомневаются. Т. Онкелоса получил широкое распространение в Вавилонской *диаспоре, и поэтому его иногда называют «Бавли». Он имеет точки соприкосновения с традицией *Септуагинты. Ряд этнографич. и географич. названий в переводе модернизирован, смягчены нек–рые *антропоморфизмы.

Перевод *Исторических и *Пророческих книг сделан, по преданию, учеником Гиллеля, Ионафаном, сыном Узиэлевым, современником евангельских событий. Этот Т. замечателен тем, что содержит многочисл. комментарии мессианского характера. Вообще большинство Т. являются не переводами в узком смысле слова, а *парафразами, свободным переложением со значительной долей интерпретации.

Кроме указанных двух, существуют Т. Псевдо–Ионафана и Палестинский Т. на Пятикнижие, Т. на Пророческие книги, на Пс, Иов, Притч, *Мегиллот, Пар. Большинство из них сделано непосредственно с евр. языка, кроме таргума на Иов, в основе к–рого лежит *Пешитта.

Значение Т. троякое. 1) Они используются в *текстуальной критике для уточнения древних вариантов текста; 2) дают представление об иудейской экзегетике междузаветного времени; 3) объясняют нек–рые места НЗ, связанные с иудейскими преданиями. Так, в Палестинском Т. на Быт 3:15 *Первоевангелие толкуется в мессианском смысле, как впоследствии стали понимать его и христиане. Имена егип. волхвов, противившихся Моисею, Ианния и Иамврия, к–рые приведены в 2 Тим 3:8, в ВЗ отсутствуют. Но они приведены в Т. Псевдо–Ионафана (исх

7:11). В том же Т. говорится о семи светильниках, соответствующих семи звездам. Этот образ мы находим в Откр 1:12.

И з д а н и я и п е р е в о д ы: E t h e r i d g e J.W. (ed.), The Targums of Onkelos and Jonathan ben Uzziel, v.1–2, L., 1862–65; G i n s b u r g e r M. (hrsg.), Das Fragmententhargum, B., 1899; i d., Pseudo–Jonathan, B., 1903; *L a g a r d e P. de, Prophetae Chaldaice, Lpz., 1872; P l o e g J.P.M. van der, Le Targum de Job, Amsterdam, 1962.

 *В и г у р у Ф., Руководство…, пер. с франц., М., 19162, т.1; митр.Г р и г о р и й (Чуков), Мессианские представления иудеев по Т. Ионафана, сына Узиелова, Л., 1926; Т., ЕЭ, т.14; D a v i e s W.D., Paul and Rabbinic Judaism, L., 1958; M c N a m a r a M., Targums, NCE, v.1; i d., The New Testament and the Palestinian Targum to the Pentateuch, Dublin, 1978; N a r b o n n e J.J., Ex№g–se targumique des proph№ties messianiques, Р., 1936; проч. библиогр. см. в указ. соч. и в ст.Переводы Библии на древние языки.

ТАРЕЕВ

Михаил Михайлович (1866–1934), рус. правосл. богослов и экзегет.

Род. в Рязанской губ. в семье сел. священника. После окончания МДА (1891) нек–рое время преподавал в Псковской и Рижской ДС, а затем защитил магистерскую дисс. в МДА («Искушение Богочеловека», М., 1892; во 2–м изд. книга, по требованию Синода, была названа «Искушение Господа нашего Иисуса Христа», М., 1900). С 1902 по 1918 проф. МДА по каф. нравств. богословия. В 1904 за исследование «Философия евангельской истории» (Серг.Пос., 1903) удостоен степени доктора богословия. Обе диссертации и др. свои труды Т. объединил под общим заглавием «Основы христианства. Система религиозной мысли» (т.1–5, Серг.Пос., 1908–10). Т. отличала обширная эрудиция, свежесть и новизна мысли, глубоко личный подход к богосл. проблемам. По его собств. признанию, он выстрадал свое мировоззрение, пытаясь создать оригинальную русскую интерпретацию христианства. Для Т. оно было не отвлеченной теорией, а «философией жизни», рожденной из религ. опыта. Поэтому он с преувеличенным недоверием относился к «гностицизму»,

т. е. к любой метафизике, даже к догматич. богословию. Отсюда и его сдержанная оценка святоотеч. наследия. Правда, он нередко опирался на отцов Церкви, но считал, что «единого святоотеческого учения нет, а есть святоотеческие системы и мнения, к–рые выбираются богословом по своему произволу». По его словам, «святоотеческий принцип скрывает разгул произвола толкователей». Греческой «спекулятивно–аскетической» мысли Т. противопоставлял род правосл. пиетизма, ориентированного только на Евангелие. Евангельское учение, по его убеждению, есть религия духа, к–рая стремится освободиться от внешнего символизма и догматизма. Оно противостоит всем видам естественной этики, религии, творчества и есть явление Божественной жизни в падшем мире. Все верования, в том числе и ВЗ, и «историческое христианство», скрыто содержат в себе «религиозное искушение» противиться Богу, Его воле. Лишь Евангелие Христово, олицетворенное Самим Богочеловеком, осуществляет и возвещает подлинное Богосыновство. Т. писал, что «дает чисто личное понимание христианства», не претендующее на общеобязательное значение и коренящееся в его индивидуальном опыте.

Работы Т. были отмечены премией митр.Макария, однако против них велась острая полемика, на к–рую он отвечал не менее резко. Среди его критиков были архиеп.*Антоний (Храповицкий), прот.*Клитин, прот.Павел Светлов (1861–1942) и др. Его обвиняли в склонности к идеям *либерально–протестантской школы экзегезы, сравнивали с *Гарнаком и *Толстым. «Я попал, — писал Т. в 1909, — в мутный поток легенды, к–рая создается вокруг моего имени». В том же году комиссия Свят. Синода потребовала от него объяснительной записки, к–рая и была им представлена («Краткое изложение системы моего богословствования», БВ, 1917, № 8/9, в ст. «Страницы из недавней истории богословской науки»). Отчет по этой записке составил протопресвитер Иоанн Янышев (1826–1910), к–рый фактически оправдал Т. от возводимых на него обвинений. Тем не менее споры вокруг Т. не утихали. Его основной труд иронически называли «немецкой колонией» в рус. богословии. Защитники Т., напротив, утверждали, что его учение «не немецкий полурационализм посредствующей школы, а подлинное православие, очищенное и незатемненное». В МДА Т. считался идейным антагонистом свящ.П. Флоренского (1882–1937), хотя по существу у них было больше общего, чем думали (оба исходили из примата внутреннего духовного опыта в богословии). Их сосуществование в одной церк. школе являлось свидетельством большой интеллектуальной свободы в академии тех лет. Впрочем, творческий путь Т. оставался нелегким. «Мое имя, — писал он в 1916, — стоит среди гонимых, поносимых, отверженных. Не могу не страдать и, однако, понимаю свое положение. Мне ли, одинокому, отверженному и со всех сторон беззащитному ожидать иного, выступая обличителем общества в нравственном маразме?» В 1910–15 Т. был членом *Комиссии библейской русской. В 1917 Т. был назначен вместо свящ.П.Флоренского на пост ред. «Богословского Вестника». После закрытия МДА, несмотря на болезнь глаз, Т. продолжал преподавание. Он был проф. философии в Ярославском юридич. ин–те (1918–27) (бывший Демидовский лицей), Загорской военно–электрич. академии и в др. вузах. Богословской школы Т. не создал. «Он остался одиноким, уединенным мыслителем, как того, собственно, требовал и самый его принцип» (прот.Флоровский Г.). На Западе Т. почти не получил известности, и мало кто знал, что в своих воззрениях он предвосхитил учение раннего *Барта, а также сторонников *экзистенциалистского толкования Библии.