Тонкости зельеварения (СИ) - Элина Литера

академии? Вы… в академии? — она слегка округлила глаза, показывая этим ужас от самой мысли, и оглянулась на других дам, как бы призывая их в свидетели такому непотребству. — Разумеется, я окончила академию, — я изобразила улыбку, с которой смотрят на несмышленыша, сморозившего миленькую чушь. — Не ожидали же вы увидеть в замке Байрок сельскую ведьму, которая получила рукописную книгу от прабабушки и бормочет над котлом абракадабру.

Девушки хихикнули. Даже Зои развеселила эта перепалка. Графини улыбались, маркизы смотрели на нас со снисходительностью возраста к молодежи, а супруга бургомистра, казалось, не поменяла благожелательного выражения лица, но в глазах отразилось внимание.

— И вы так просто в этом признаетесь? — баронесса все еще пыталась привлечь внимание к ужасной репутации магичек. — Вы полагаете, стоит скрывать принадлежность к тем, кто делает нашу жизнь удобнее? — Леди, леди, не ссорьтесь, — жена бургомистра сочла за лучшее вмешаться. — Я уверена, что маги — достойные люди, и нам стоит надеяться, что наш источник не иссякнет так, как в Леоссе. А вы знаете, что мой супруг вчера подписал разрешения на использование магических огней в новой оперной постановке? Я надеюсь, это будет чудесное зрелище. "Нарвал и ундина" должны показать в Равноденствие. Приглашаю всех присутствующих в нашу ложу! — Благодарю вас, леди Хардрок, — кивнула я. — В прошлый раз нам достались не самые удачные места в партере. Мы с удовольствием примем ваше приглашение.

Со стороны баронессы послышался возглас изумления — несколько наигранный, как мне показалось: — Вы были в опере, леди Байрок? — Разумеется. Почему вас это удивляет? — О, вы, должно быть, сопровождали леди Дану.

Повисло неловкое молчание, которое блондинка сочла за успех и повернулась к Дане: — Возможно, юная леди Байрок примет мое приглашение на "Утомленные бурей" на следующей неделе? Байрокский Театр поставил ее вполне, вполне недурно на мой вкус, и я бы сходила на нее снова, — глянув в мою сторону баронесса выпустила новую стрелу. — Не уверена, леди Байрок, что вам будет интересно.

Дана глянула на меня в поисках поддержки. — Это своеобразная пьеса, — заметила я. — Но вы правы, мне вряд ли будет интересно смотреть ее второй раз. В прошлом году ее ставила Бристонская Драма. — Я, как настоящий ценитель театра, с удовольствием посмотрю еще раз этот великолепный спектакль о несчастной любви прекрасной женщины, — баронесса пафосно задрала брови и всем своим видом изобразила восторженное благоговение. — Странная интерпретация, — я отпила вина, дав баронессе возможность стушеваться. — У героини непростой характер. Она бьется с обстоятельствами за родных, попавших волей судьбы под ее опеку, и ее настойчивость в достижении цели вызывает уважение, но выбор средств несколько… противоречив. Поэтому ее история любви закончилась так, как и должна была закончиться. — Неужели вас не тронула последняя сцена, где герой умирает, раскаиваясь в том, как он был с ней несправедлив? — Умирает? — Я не сдержала смех. — Раскаивается? Помилуйте, но в оригинальном исполнении муж героини говорит, что устал от ее ребяческих попыток воспользоваться его любовью, и уходит. — Возможно, кто-то в Бристонской Драме испортил прекрасную пьесу? — баронесса сморщила носик. — "Утомленные бурей" в Бристонской Драме ставили в присутствии госпожи Найчел. — Наверняка госпожа Найчел не поняла замысла мужа. — Мужа? Позвольте, но при чем тут ее муж? Автор пьесы, госпожа Алексис Найчел — весьма реалистично смотрящая на жизнь дама с острым языком, она не могла бы написать столь сентиментальный конец. Я имела честь присутствовать на обсуждении пьесы на фуршете после премьеры. Нет-нет, финал именно таков: муж разлюбил ее и уходит.

Блондинка закусила губу и потянулась за бокалом. — Алексис? — леди Хардрок была удивлена. — Но на афишах написано Алекс Найчел. — Возможно, в Риконтии посчитали странным, что автор известных пьес женщина? Муж госпожи Найчел, господин Петер Найчел далек от искусств, он главный магженер Бристонских мостов. — Браво! — не выдержала леди Кара. — Леди Байрок, я рада, что у Даны будет прекрасный пример перед глазами. — За леди Мадлен Байрок! — ее муж поднял бокал, и все последовали ее примеру, лишь баронесса пыталась скрыть кислый вид.

После десертов чета Мизельштат распрощалась с нами и отправилась назад, в город. Маркиз с маркизой и граф сказались уставшими и ушли отдыхать.

Остальных я пригласила в гостинную, куда попросила подать чай с пирожными. Бургомистр и граф Алсайт раскинули карты за отдельным столиком, находясь рядом с женской компанией, но при этом дав нам возможность вести свои разговоры. — Берегитесь, леди Байрок, — шутливо погрозила мне пальцем леди Хардрок. — Вы заимели весьма говорливого врага в Байрокском свете. — Главное, чтоб не авторитетного, — ответила я, и присутствующие рассмеялись. Могу поспорить, что баронессу мало кто воспринимает всерьез. — и, леди Хардрок, можете называть меня Мадлен. — Расскажите нам о Бристонской академии, — попросила жена городского главы. — Насколько она отличается от нашей? — Я очень мало знаю об академии в Байроканде, — развела я руками. — Я была там всего три раза и прочитала два семинара. На первый взгляд, студенты в Шалпии больше склонны развивать силу до своего самого высокого предела, хоть по мнению преподавателей, не все достаточно стараются. — Да, у нас принято экономить магию, — кивнула Хардрок. — Не уверена, что для учебы это правильно. Дорогой, — она обернулась к мужу, — может быть, повысишь пределы использования магии для академии? — Дорогая, ты уверена, что нам нужно столько сильных магов? — Сильные маги необходимы, — я снова вступила в разговор. — Некоторые медицинские манипуляции может произвести только сильный лекарь, а сооружения поставить сильный магженер. И так в каждой области. — Мне кажется, над этим стоит подумать, — заключила леди Хардрок. — Особенно теперь, когда многие сильные воздействия будут заменяться на тонкие. Ах, как здорово, что мой вечно занятый кузен нашел время для госпожи Мулинн! — Да, я ему очень благодарна, что выделил мне десять минут, но затем мы провели в беседе добрых три часа и начали сотрудничать, — проговорила я, и лишь когда увидела изумление присутствующих, поняла, что никто не знал моего прежнего имени. — О, прошу прощения. Да, всего месяц назад я была Мадлен Мулинн. — Вы? Это вы — госпожа Мулинн? О-о-о… я представляла вас по крайней мере раза в два старше, — леди Хардрок была в крайнем изумлении. — Хотелось бы мне, чтоб мои студенты были хоть вполовину так же талантливы, как вы. — Это была случайность. Я пыталась сделать дешевые зелья для бедняков более эффективными.