Хомячок на лезвии. Дилогия (СИ) - Лебедева Ива

Телу было хорошо, телу было прекрасно. Только вот натренированный Горгонзолой мозг сразу начал сигнализировать о несоответствии. Что-то было не так, и это что-то ныло на краю сознания, как ноет заноза в пальце.

Слишком хорошо! Так хорошо, как будто… как будто…

— Стоп! — Резкий толчок в плечо едва не сбросил меня с кровати. А ставшие огромными глаза девушки смотрели в упор с таким ужасом, словно на моем месте вдруг оказался незнакомый монстр. — Нет, не может быть. Не может! Ты не… ты не…

— Лали? Где-то болит? — сразу спохватился я, отвлекаясь от своих ощущений. По менталу как-то слишком резко шибануло паникой и страхом. И слишком уж ярко, непривычно. От неожиданности мое тело заледенело, не понимая, что происходит.

— А? Нет-нет… просто мне надо, надо быстро в туалет, да.

— Стой! — Я схватил едва не сбежавшую девчонку за руку, развернул к себе и всмотрелся в ее лицо. — Что происходит?!

— Отпусти! — В ее голосе прорезалась уже настоящая истерическая паника. А потом она рванулась так, что… я почувствовал. Почувствовал, как прямо из середины души кто-то с силой выдирает засевший там железный крюк, напрочь и в кровь кроша внутренности и каналы.

— Ты… ты… — Из глаз Лали текли слезы, прозрачные, но из-за странного освещения в этой комнате они казались красными.

— Лали, перестань. Это больно, — едва дыша, сказал я, сплевывая изо рта сгусток крови от прикушенного языка.

— Ты артефакт! Ты гребаный… артефакт! Ты… но ты же не пахнешь… ты чужой… артефакт… чужой? — Она схватилась обеими руками за голову.

— Так-то ты тоже ни разу не чертов Мастер-оператор! Почему не сказала, что не человек?! — Ее судорожные рывки за связь были слишком болезненны, отчего фразу я буквально прорычал. Ко мне тоже медленно приходило осознание действительности. Ржавая привязка! — Специально?

Лали отняла ладони от лица и посмотрела на меня так, словно я только что убил ее. Мертвая маска вместо знакомого, родного хомячка заставила дыхание на секунду прерваться от ужаса.

— Ты чужой. Чужой артефакт из чужого мира, — таким же мертвым голосом проговорила она. — Ты…

— Понять это было не так уж сложно. — Ее отчаяние передавалось и мне. Наши негативные эмоции: страх, ненависть, разочарование — буквально резонировали, отталкивались от друг друга и усиливали эти эмоциональные качели. Я это понимал, но ничего сделать не мог. Потому что с той стороны не было ни капли положительного отклика и помощи.

Я попытался потянуть за связь в тщетной надежде, что все окажется неправдой, дурным сном.

Лали вскрикнула и шарахнулась с постели. Упала на пол и ползком, как от опасного хищника, метнулась к двери. Я не успел ничего. Буквально через секунду там, снаружи, раздались какие-то удары, шорох, звуки паники и лихорадочных метаний. А потом хлопнула дверь, и стало очень тихо.

Я с ненавистью бросил подушку на пол, отчего та разорвалась в клочья, осыпав все вокруг белым пухом наполнителя.

Привязка. Ржавая бесполезная привязка к человеку, который меня ненавидит и презирает. К человеку, который меня обманул. Не догадывалась, что я артефакт, да? Вряд ли. После откровений Кайдена наша идентичность была как на ладони.

Она ведь напрямую хвасталась, что я ей принадлежу, не скрывала своих намерений. А тут так резко обиделась и испугалась? Не верю. Ну и как же ты собиралась использовать меня, оператор Лали? Мастер.

Я не выдержал и еще раз слегка дернул за буквально кровоточащую привязку.

Мастер… посмотрим, как же ты собралась взять в руки Оружие без рукояти.

Глава 50

Лали

Нет-нет-нет-нет-нет…

Этого не может быть. Не может!

Ну почему, почему?

Ведь было так хорошо. Так хорошо, как… как просто не бывает в этой жизни и в этом мире.

Какая же я идиотка. Дура. Кретинка последняя. Причем даже не слепая. Нарочно отворачивалась от фактов, которые прожекторами в глаза светили и даже подпрыгивали, чтобы их лучше видно было.

Но я не хотела видеть. Не хотела верить. Желала хоть еще на один день или хотя бы один мицик подольше остаться в этой неповторимой сказке.

Сказки ведь бывают. Да. Особенно когда это страшные сказки с плохим концом, такие постоянно происходят в реальности. Я столько лет сражалась с миром за то, чтобы писать свою историю. Но, похоже, в конце концов тупо слилась в чужую, как последняя… последняя влюбленная идиотка.

Он артефакт. И не простой артефакт.

Кубики-факты с острыми режущими гранями катались по моей душе и разуму, пластая их в лапшу и выстраиваясь в нужном порядке. Так, как и должны были стоять с самого начала, если бы я старательно не распихивала их по углам, лишь бы не видеть, не понимать.

Чудовища, древние жестокие монстры-артефакты, снова пришли в наш мир. Во второй раз. Какие-то идиоты из нашего огрызка решили провести эксперименты над их собратьями, похитив маленьких детей. И как только пришельцы тех найдут (а еще хуже, если не найдут), наш мир будет окончательно уничтожен. Логично ведь, очень логично. Они и раньше не заморачивались, уничтожив практически все живое в нашем мире только потому, что идеологии не совпадали. А за детей нас всех ждет участь похуже мгновенной и безболезненной смерти.

Все эти истории, что рассказал мне чудовищный артефакт, все эти сказки… ложь. С самого начала была лишь сплошная ложь, лишь бы гармонично влиться в наш мир. Выполнить миссию и потом устранить возможную будущую угрозу.

Ноги почти не держали, я шла по коридору отеля, шатаясь как пьяная. И чувствовала себя раздавленной. Болезненно кровящая связь, самый страшный мой кошмар, тянула меня обратно так, что я задыхалась, борясь за каждый шаг и глоток воздуха.

Этот поводок, привязь, рабский ошейник. Как же я его ненавидела. Несколько лет ментального и физического ужаса не позволили Скаю сломать меня и привязать. Я смогла, я вырвалась оттуда, откуда было невозможно. Считала себя самой сильной и умной.

А теперь своими же руками отдала свободу лжецу из чужого мира только потому, что не захотела открыть глаза и трезво посмотреть вокруг. Какая ирония.

Все, Лали. Все. Хватит себя ругать, это бесполезно. Ты теперь не более чем вещь. Чужая вещь. И единственный выход для тебя — стать сломанной вещью. Ненужной. Той, которую выкинут, потому что использовать невозможно.

Но сначала… сначала я должна предупредить брата. Он остался там, в доме второго лжеца. Хах, Кайден. Хорошо притворялся артефактом, все верили? Еще бы. А малышка? Что с ней? Это привязка на нее так подействовала, что теперь ребенок не похож ни на что, прежде мною виденное? А Морф? Он знает, кого приютил и даже назвал сыном?

Может быть, там, в другом мире, артефакты действуют по-другому, не так, как наши? Не ломают сразу через колено, не унижают, а просто медленно, но верно меняют сознание? И ты сам… сам смотришь с обожанием, готов на все? Добровольно?

Похоже. Очень похоже.

Как больно… значит, я тоже скоро потеряю связь с реальностью и стану полностью подконтрольной чудовищу влюбленной идиоткой. Да что там, Лали! Уже стала. Вспомни себя всего несколько часов назад: ты готова была вылизать его целиком! Ты, гордый хомяк и сильный, независимый оператор, сейчас хрипишь и задыхаешься, чтобы сделать еще только один шаг от него!

Но брата надо предупредить. Надо. Он еще успеет уйти. В нору теперь нельзя, но у нас есть запасное убежище, то, о котором пришельцы не знают. Чудо, что не разболтала. Природная осторожность еще не совсем отрубилась, слава мре.

Так. В антиграв нельзя. Рядом всегда находится его зверюга (мра, ну действительно, все было так очевидно! Даже куцыр — монстр!). Надо думать, как добраться в тот район, где я оставила брата. Надеюсь, с ним ничего не случилось. Надеюсь.

Стены шатались и падали на голову, звуки искажались, словно я не шла через холл отеля, а плыла по дну бассейна. Кажется, какие-то артефакты из служащих кружили вокруг, как хищные рыбины, но у меня хватило сил кое-как отмахнуться от их вопросов и добраться до двери.