Джек Вэнс. Повести и рассказы. - Джеффри Лорд. Бронзовый топор. (Сборник) - Джек Вэнс

— А они недооценивают Бернисти!

Кэйтяне обменялись друг с другом несколькими фразами, затем Каллиш снова черкнул лучом под ногами у Бернисти.

Бернисти отшатнулся, но тут же стиснул зубы и шагнул вперед.

— Это опасная игра! — крикнула ему Берел.

Бернисти прицелился, и на сандалии Каллиша полетела раскаленная пыль. Кэйтянин отскочил, и люди, стоявшие за его спиной, заревели. Ухмыляясь как сатир, Каллиш чуть приподнял ствол. Ударил тонкий луч; еще миг — и он резанет Бернисти по лодыжкам, если только тот не отпрянет или Каллиш не опустит оружие.

Берел затаила дыхание, ее зрачки расширились. Луч неумолимо приближался и наконец ударил по ногам. Но Бернисти как стоял, так и остался стоять, с выражением упрямства и торжества на искаженном болью лице.

Он улыбнулся и приподнял бластер.

Каллиш повернулся на каблуках, запахнулся в черную накидку и пошел прочь. Бернисти проводил его взглядом. Рядом стояла Берел и ждала, не решаясь заговорить. Через минуту корабли Кэй взмыли над пыльной поверхностью Новой Земли, испепелив великое множество побегов вики.

Берел повернулась к Бернисти. Он был бледен и едва держался на ногах. Она подставила ему плечо и повела к кораблю. От «Блюэльма» уже бежали с носилками Бландвик и врач.

Когда врач срезал с ног Бернисти клочья обожженной кожи, тот прохрипел, обращаясь к Берел:

— Я победил! Сегодня я победил...

— Это стоило тебе ног!

— Новые отращу... — От прикосновения скальпеля к обнаженному нерву Бернисти вскрикнул и покрылся потом. — А вот новую планету не вырастишь...

Вопреки ожиданиям Бернисти, кэйтяне больше не высаживались на Новую Землю. Шли дни, не принося заметных перемен. Раз за разом вставало солнце, проплывало над буро-желто-серым ландшафтом и тонуло на западе в красно-зеленой дымке. По-прежнему над лёссовой равниной дули ветры. Благодаря врачу, не пожалевшему мышечной и костной ткани для пересадки, а также гормональных препаратов, у Бернисти стали заново расти ноги. Вскоре он гулял на протезах вокруг «Блюэльма».

Через шесть дней после встречи с кэйтянами с Голубой Звезды прилетел корабль «Бодри». На его борту находились целая экологическая лаборатория и огромный запас семян, спор, яиц, спермы, икры, луковиц, личинок, куколок, клеток, эмбрионов, амеб, бактерий, вирусов, всевозможных питательных культур и растворов. Здесь были все необходимые инструменты, а также некоторое количество нуклеиновых кислот и протоплазмы для создания простейших организмов. Теперь каждый член экипажа «Блюэльма» мог выбирать: возвращаться на Голубую Звезду или продолжать работу на Новой Земле. Бернисти без колебаний решил остаться, его примеру последовали две трети команды. На другой день «Блюэльм» стартовал и взял курс на родину.

Этот день был ознаменован рядом событий. Во-первых, произошла значительная перемена в жизни Бернисти. Он получил почетное звание — эколог. Во-вторых, Новая Земля приобрела статус обитаемого мира. Лёссовую равнину уже покрывал зелено-коричневый ковер вики с крапинками лишайников. Вика дала первые семена, а лишайники к тому времени три-четыре раза выбросили споры. В атмосфере Новой Земли пока не наблюдалось перемен — все те же CO2, метан, аммиак, следы водяных паров и инертного газа, — но площадь растительного покрова увеличилась буквально на глазах.

И наконец, третьим событием того дня был прилет Катрин.

Стоя на верхней палубе «Бодри», Бернисти увидел, как неподалеку опускается спасательная шлюпка. Казалось, ее пилот очень неопытен, или смертельно устал.

— Эта шлюпка с Кэй, — хрипло произнесла Берел, стоявшая рядом с Бернисти.

— С чего ты взяла? — удивился он. — Она могла прилететь с Канопуса, или из системы Гремера. А может, это датский корабль с Копенгага.

— Нет. Она с Кэй.

Из шлюпки, спотыкаясь, вышла молодая женщина. Даже издали Бернисти поразила ее красота. Кроме куполообразного шлема на голове, на ней почти ничего не было. Краем глаза Бернисти заметил, как напряглась Берел. Странно. Он не раз забавлялся с другими подругами, но не замечал, чтобы она ревновала. Может быть, она почувствовала в гостье более опасную соперницу?

Берел глухо произнесла:

— Это шпионка. Кэйтянская шпионка. Прогони ее!

Но Бернисти уже надел шлем и не услышал ее слов.

Он спустился по трапу и заковылял навстречу молодой женщине, медленно бредущей против ветра к «Бодри».

Когда они встретились, Бернисти протянул ей руку. Девушка — жгучая брюнетка с бледной, чуть отсвечивающей, как старый пергамент, кожей и огромными темными глазами была стройнее, изящней большинства женщин Голубой Звезды. У Бернисти защемило в груди. Юная незнакомка показалась ему беззащитной и одинокой — только Берел когда-то вызвала у него такое чувство. А сейчас Берел стояла за спиной и не скрывала ненависти к чужеземке.

— Бернисти, она шпионка! — повторила Берел. — Неужели тебе это не ясно?

— Спроси, что ей здесь нужно, — велел Бернисти.

— Бернисти, я говорю на языке Голубой Звезды, — улыбнулась гостья. — Можешь сам спросить.

— Очень хорошо. Кто ты? Зачем прилетела?

— Мое имя — Катрин...

— Она кэйтянка! — воскликнула Берел.

— Я преступница. Бежала из-под стражи.

— Пойдем на корабль, — сказал Бернисти. — Потолкуем.

Поглядеть на кэйтянку в кают-компанию «Бодри» собралась почти вся команда. На вопрос кто она такая, Катрин ответила:

— Я дочь помещика — Черкеса.

— Кого? — переспросила Берел.

— Черкесы — древнее разбойничье племя, — объяснила Катрин. — Их потомки до сих пор живут в горах Кевиота.

— Выходит, ты дочь разбойника?

— Не только дочь, но и сама — полноправная разбойница.

— И какое же преступление ты совершила? — с интересом спросил Бернисти.

Она произнесла незнакомое кэйтянское слово. Бернисти взглянул на Берел, но та тоже не поняла.

— А еще, — продолжала Катрин, — я нахлобучила кадило на голову попу. Меня хотели сурово наказать. К счастью удалось похитить спасательную шлюпку.

— Невероятно! — фыркнула Берел.

Бернисти сидел и с любопытством разглядывал девушку.

— Наверное, ты все-таки шпионка. Больше нам нечего предположить. Что ты на это скажешь?

— Ничего. Как я могу доказать обратное?

— Значит, отрицаешь?

Лицо Катрин оживилось. Она посмотрела Бернисти в глаза и вдруг засмеялась.

— Нет. Признаю — я шпионка!

— Я знала, знала! — воскликнула Берел.

— Цыц, женщина! — прикрикнул на нее Бернисти и снова обратился к Катрин: — Итак, ты признаешься, что ты — разведчица?