Стаи. Книга 2. Новая Волна - Юлиан Львович Егоров

– Нет! На этот раз ты меня врасплох не застанешь!

Секрет был прост – видя приближение рыжего разбойника, стоящие к нему лицом эволэки и их родители явно выдали настоятелю, одними только взглядами, едва сдерживаемым смехом и улыбками, приближение опасности.

– На этот раз, – продолжил отец Серафим, – Я готов к любым неожиданностям!

Огромный человек-медведь, просто с невероятной для своих габаритов лёгкостью, повернулся на сто восемьдесят градусов, и, сияя, как десяток солнц, широко распахнул и душу, и руки навстречу своему «любимцу»:

– Ну, здр…

Звук «др…» повторился ещё пару раз, и заглох, словно мотор, хлебнувший паршивого топлива.

Перед настоятелем замерло более чем просто странное создание. Огромные голубые глазищи излучали такой восторг, который, наверное, бывает только у ребёнка, доведшего родителей до белого каления, но обещавшего не озорничать уговоренный срок, и, о чудо, сдержавшего слово, не допустившего ни единой шалости и прилежно учившего уроки. И теперь, этот маленький чертёнок, с нетерпением ждал обещанной награды – целой коробки сладостей за своё хорошее поведение, а не более привычного отцовского ремня. Лис приподнялся на цыпочки, и, немного подавшись вперёд, вытянувшись так, что, казалось, захрустели все позвонки разом, прижал ладони к груди. Хвост гнул красивые волны, острые уши с интересом ловили каждый звук, нос тянул знакомый запах сгоревших у алтарей свечей.

Раткины снова замерли в неподдельном испуге – их сын преобразился в нечто, и назвать это нечто человеком язык не поворачивался.

Отец Серафим от оглушительного нокаута оправился, казалось, за секунду: на лице засияла ещё пара звёзд, причём гигантов, губы в улыбке расплылись ещё шире, и служитель Господа ещё больше проникся переполняющим его счастьем:

– О! А мне кто-то сказал, что я зря пришёл! А ведь и не зря! Сейчас беса изгонять буду!

Лесавесима едва уловила острым глазом движение своего отца – как он увернулся от ручищи настоятеля, что стальной клешнёй мелькнула в воздухе, стараясь сцапать рыжего плута за шиворот. Элан перекатом ушёл влево, и тут же нырнул под скатерть. Батюшка, вмиг покрасневший от переполняющего его бешенства, бросился в погоню, и чуть не опрокинул тяжеленный, да ещё и ломящийся то яств, стол. Только просто медвежий габарит настоятеля (он был не толстый, а именно очень большой!) не позволил ему добраться до шутника, что, возможно и к лучшему. В такт подлетающей и тут же со звоном падающей назад на столешницу посуды откуда-то снизу неслись голоса.

– А ну, бесовская душа, иди сюда!!! Я тебе сейчас покажу, как надо мной измываться!!!

– Только не за хвост!!! – заливаясь смехом, кричал в ответ Лис, – И вообще, бить детей не педагогично!!!

С этими словами он вынырнул с противоположного конца, и теперь его, и не на шутку разгневанного батюшку разделяли спасительные метра полтора – пролезть под столом отец Серафим так и не сумел, застряв в нагромождении стульев, деревянных ножек, и ног живых людей.

– Это смотря каких детей!!! – продолжал неистовствовать настоятель, – Сына антихриста не только можно, но и нужно!!!

Многочисленные свидетели вели себя по-разному: некоторые взрослые с укором смотрели на эволэка, находя шутку не особо забавной, другие с трудом сдерживали смех, молодёжь же, по большей части, безудержно хохотала, довольная проделкой своего лидера. Лесавесима каталась по полу в приступе веселья, даже не замечая, как крыло сестры бьёт её по макушке, призывая к спокойствию.

Девчонки составили вместе два стула, и усадили отца Серафима. Бедняга бледный, как смерть, весь исходил потом от испуга, утирая лоб и лицо широкими ладонями:

– Отче наш… да… за какие ж… это грехи…

Его речь постоянно прерывалась частыми и глубокими вдохами, но ошалелый взгляд с Лиса он не сводил. Элан жался к бедру Лены Ворожейкиной, явно сразу спланировал отступление под её защиту, довольный собственной выходкой, но улыбки на лице не было. Куратор, так же невозмутимо восседая на стуле, как и до переполоха, приобняла его за шею, даже не пытаясь ругать за шалость.

Они успели до Еноселизы сдружиться: эволэк стравил пар сразу, как только осознал, что под действиями куратора была железная логика и отчаянная необходимость, а женщина зауважала вечного проказника, видя, как тот без колебания пошёл на смертельный риск ради своих товарищей.

Афалия пёрышком спрыгнула с колен мамы, и направилась к эпицентру событий. Естественно, появление второго чуда не прошло мимо внимания настоятеля. Рыжая лисица красивой походкой продефилировала к духовному лидеру эволэков, а тот метал испуганные взгляды то на Элана, то на девушку, видя с каким восторгом озорник ловит каждое её движение. Действительно, неподражаемо хороша: с огненными волосами, грациозной походкой и потрясающим взглядом. Даже хвост не вызывал негативных эмоций, прекрасно дополняя преображение образа.

– Вы шокированы? – мелодичный голос неведомого существа излучал искреннее сочувствие, и вывел несчастного из ступора.

Настоятель, наконец, заметил происходящее вокруг. Эволэки и кураторы обступили его со всех сторон, даже семьи двух отчаянных сорви голов уже покинули свой стол, заняв первую шеренгу тесно сомкнувшего круга.

– Зачем вы это с собой сделали? – Батюшка уже взял себя в руки, но всё же реакция родителей двух «лисиц» его поразила.

Елизавета Анатольевна прижала к себе обнявшихся Элана и Афалию, и, уже вполне спокойным голосом, ответила:

– Ну, едва ли наши дети пошли на такой шаг просто шутки ради!

– Это верно, – Екатерина Вячеславовна обвила руками шеи крылатых сестричек, словно говоря этим: они ничто не делают просто так!

* * *

Зал не опустел после окончания праздничной встречи, а снова заполнился людским гомоном. Стулья составили рядами, сдвинув столы к стенам, чтобы освободить побольше места, и родители эволэков рассаживались, готовясь к разговору с Учёным Советом.

Детей, несмотря на ранний час, отправили в покои – короткая, но бурная встреча выжала и без того невеликий запас сил из ещё не оправившихся тел. А вот наставникам пока отдохнуть было не судьба.

Старый-новый, как упорно величали его старосты и пара «лисиц», Учёный Совет не особо изменился в составе с момента кризиса, только добавились два новых члена – Полякова и Ворожейкина, да Хельга, в качестве наблюдателя с правом голоса.

Последняя оговорка вызывала у Элана открытое раздражение. Он-то надеялся на полноценный статус своего куратора, но Анна Сергеевна была непреклонна: вокруг ИБиСа итак кипели страсти, и разгонять Совет до последнего человека было крайне нежелательно. Следствие по терактам ещё не завершилось, что давало ей формальный повод не касаться острой темы, а сохранение в строю «старой гвардии» из руководящего