Мятежники (СИ) - Яхина Ирина

— Леди, — Хилль виновато попятился, — ну, я ведь не знал, что вы… что так… Забудьте, пожалуйста. Ляпнул не подумав.

Агнея вышла вслед за ним на лестницу, Малыш покраснел и, не попрощавшись, убежал вниз.

Прятаться было бессмысленно, безделье стало невыносимым.

Набравшись духу, она отправилась искать капитана.

Он и в самом деле гонял пятерых полуголых новобранцев по скалам, припорошённым утренним прозрачным снегом. Стоял сам в одной рубахе и браках, заложив руки за спину, и командовал, подстёгивая окриком, как хлыстом. Один из оборотней заметил Агнею и притормозил около Сверра, за что тут же получил подзатыльник. Не удержав равновесия, он пролетел вперёд и упал на вытянутые руки, метнув обиженный пылкий взгляд на капитана.

Сверр повернулся к Агнее, всё ещё замахиваясь:

— Кто здесь… — и осекся. Юноша, что споткнулся перед ними, ухмыльнулся. Сверр тут же кинулся к нему, но поймать не успел. — Я тебя поскалюсь, недоросток! — Погрозил капитан ему вслед. — Кому ещё смешно? Самые весёлые, вытерли сопли, и ещё раз наверх и вниз!

— Капитан, — Сверр отвернулся от Агнеи и смотрел на молодых драконов, хотя, разумеется, прекрасно её слышал, — я хотела бы поговорить.

— Здесь не место для леди.

— Я думала, вы хотели меня видеть. Граф Долигваль говорил, что присутствие леди оживляет тренировки.

— А что, дохловато бегут? И с кого начнёте? Оживление.

— С капитана. — Он повернулся. — Может, совесть проснется, и он решится нормально ответить.

— Не боитесь перестараться, моя леди? Ваша репутация и так не кристальна.

Агнея вспыхнула, развернулась и пошла назад, Сверр легко нагнал её и встал впереди на дороге.

— Агнея.

Он смотрел поверх неё, по привычке сцепив руки за спиной. Агнея ждала. Сверр рассматривал валуны в стороне так внимательно, что она тоже обернулась, но ничего кроме жёлтого мха на камне не увидела. Поворот тропинки скрывал их от остальных. Когда она уже решилась спросить, он медленно проговорил:

— То, что я наговорил… про Рагнара…

Агнея поняла, что ждать объяснения будет долго и сама пришла на выручку:

— Полагаю, сгоряча. И не подумав.

— Да. — Он словно подавился ответом, совсем отвернулся, так что она не могла уже разглядеть выражение его лица. И опять замолчал.

— Сгоряча можно многое сказать, — продолжила Агнея, — и сделать, о чём потом будешь жалеть.

В глаза он не смотрел по-прежнему, и Агнея разглядывала завязку на груди его рубашки. Редкие ленивые снежинки таяли, не долетев до ткани.

Агнея ждала достаточно долго:

— Жаль, капитан, нет никого, кто мог бы отодрать за уши вас, чтобы научить просить прощения.

Он вдруг дёрнулся и наконец посмотрел. В глазах полыхнуло, Сверр шагнул навстречу:

— Мне просить? А чем недовольна леди? Тем что я не сделал? Можем завершить.

— Капитан, вы… — Агнея шагнула назад, чтобы не быть пойманной, но потом замерла, как струнка и выпрямилась. Сверр навис над ней.

— Договаривай!

— Я не хотела ничего дурного! Не играла вами. Правда. И я не понимаю, почему вы… ты так сердишься. И Рагнар, он никогда не поступал бесчестно. Я же доверяла вам.

Он опять выпрямился и спрятал руки, молчание стало неловким. Агнея закрыла лицо в ладонях. Капитан отстранённо извинился и откланялся:

— Миледи. Меня ждут новобранцы.

Он ушёл, и Агнея медленно побрела в дом. Она пыталась отвлечься, выскользнула из дома, прошла по окрестностям, даже нашла несколько последних осенних шафранов среди палой листвы, не раздумывая, сорвала цветы. Обрыв за домом манил, даже когда она не смотрела в ту сторону, свербило, скреблось на душе. Матушка Хилль встретила дома, всплеснув руками:

— Ах, Госпожа, как вы меня вчера напугали! Вот и щечки порозовели, и повеселели. Вот я говорю: один обед уморит сто бед. Эх, молодые.

Агнея занялась шафраном, разобрала цветы, лишь бы занять делом и руки, и голову, и рвущееся в небо сердце. Солнце склонилось за обед.

— Ох — покачала головой Матушка, накрывая ужин, — Про жениха думаете?

Агнея неопределённо кивнула, стремясь уйти от разговора.

— Не моё это дело, господам советовать, — Матушка принялась резать овощи. — Лорд Рагнар хорош. А и вы крепко подумайте. Молодым девушкам нравятся красивые, так-то оно так. Только вы присмотритесь. Не обижайтесь на меня, леди. Я их уж не первый год знаю, Сев мне как сын. И лорда его я хорошо знаю. Сев не хотел вас обидеть, он, дубина неотесанная. Эх, эх.

Она принялась чистить морковь, что-то сама себя ворча под нос.

— Матушка Хилль, а почему вы капитана Севом называете?

— Так он Сев. Он же родом оттуда, из-под перевала. В тех деревнях, а особ туда подальше к Перекрестью Северинов… Ой, сапог швырнешь — в Северина попадешь. Катарин только больше. В честь Странного короля и его жены. Народ любит эту историю, вот и поназвали мальчишек, на счастье вроде. Потом его уж здесь прозвали Сверром. Здоровый же он, ему в самый раз, и путать не будешь. Мы уж так, по старой памяти.

— Вот оно что. А, Матушка Хилль, — робко спросила Агнея — а что такое… Я слышала… Когда драконы танцуют…

Агнея боялась услышать ответ, о котором сама начала догадываться. Матушка Хилль её удивила. Она почему-то с грустью посмотрела на гостью и, кротко улыбаясь, закивала:

— Давно уже не видели драконьих свадеб.

— Свадеб?

Агнея уронила деревянную тарелку, которую собиралась поставить на стол. Малыш Хилль занёс свежие дрова и принялся усердно разжигать очаг, навострив уши. Агнея пожалела, что завела разговор. Матушка Хилль продолжала рассказывать:

— Люди их так называли. Давно. Тогда драконы не заключали союзы под сенью Великого Создателя. Дракон поднимал свою подругу в небо, и они танцевали. Остался красивый свадебный обычай.

— Свадебный, — тихо фыркнул у очага Малыш. — Сколько драконов Розка крутила, что-то ещё ни один на ней после этого не женился.

— Да ну тебя, — замахала на него руками Матушка, — я тебе говорю сва-деб-ный! Ты ещё с этой беспутной покрути, я тебе хвост оторву! И в кого ты такой. Отец твой со стыда бы сгорел. Ох, как я жалела, что у меня нет крыльев и я не могу полетать с моим Хольгером, — с тёплой печалью добавила Матушка Хилль.

Агнея с удивлением посмотрела на её мягкие руки в тонкой сеточке морщин, седые волосы, убранные под платок, колыхающиеся подбородки.

— Не глядите так, леди, — разгадала к стыду её взгляд старуха, — и я была молодой и красивой. А уж какой бойкой девчонкой. Совсем вскружила голову своему дракону, и без танцев. Но красиво это до слёз. Поднимаются, поднимаются, а потом ка-а-ак ухнут вниз.

— Вниз? — переспросила Агния как во сне. Она села на стул. Перед глазами пронеслась гора, горящая факелом, перевернутая земля.

— Вот так, как звёзды с неба, — Матушка мечтательно прижала руку с неочищенной морковкой к груди. — Сердце замирает! До слёз красиво. И вот чем выше поднимет дракон свою подругу и позже отпустит её у земли — тем сильнее…

— Тем сильнее он хочет, — прыснув, вставил Малыш. Матушка Хилль грозно шлёпнула его по затылку тряпкой. Парень мельком глянул на Агнею, покраснел, и опять стал усердно подкидывать поленья.

— Свадебный это обычай, на морде своей заруби. Тем сильнее любить будет, так говорили. Давай-ка, ещё дров притащи и найдёшь потом Сева. Он поест когда-нибудь уже, или я его сама кормить пойду!

— Сам пусть ищется, — Малыш ткнул кочергой в очаг и поднял облако искр, — изверг, а не капитан.

Матушка Хилль вытолкала Малыша за дверь, огрев напоследок его пустой корзинкой из-под дров:

— Да хоть бы он совсем вас до смерти загонял! Может, хоть у одного ум проснётся. На войну они собрались!

— Не слушайте вы моего ротозея, — вернулась грозная хозяйка к столу. — Он и девушки-то дракона кроме Розамунды отродясь не видел. Вот и хорохориться теперь, перья распускает. Мальчишка он скромный-то так. Да… а танцуют красиво, красиво. Я только два раза видела. А сама не могла… Говорят, что танцующий влюблённый дракон кипит, что твоя жаровня. — Она опять засмеялась. — Хольгер мой и так был горячего нрава.