Тайна вечной жизни - Сергей Морозов

В глубоком прошлом действительно существовала высокоразвитая цивилизация, знания которой оказались утрачены, знания которой были бы полезны цивилизации современной и которые не восстановлены. Эти знания были не технического, а биологического и отчасти евгенического плана. В том числе это было глобальное знание, определяющее типы людей, смысл их жизни и методики жизни.

Вся загадка появления и исчезновения цивилизаций состоит в том, что в силу ряда случайных условий увеличивается свобода выбора в нации, потом институты свободы выбора распространяются среди соседей, а потом развитие социальных институтов отменяет свободу выбора.

Последняя загадка состоит в том, будет ли человеческая цивилизация поступательно развиваться дальше в ином виде или повторит путь цивилизации ушедшей. Или конкретнее и менее обнадеживающе: унаследует ли следующая цивилизация знания и опыт цивилизации нынешней.

Гибель цивилизации – результат нарушения законов природы, в первую очередь – принципов естественного отбора и свободного выбора. На уровне биологии всегда существовали механизмы защиты и отбраковки – через бесплодие, детскую смертность, и другие патологии отбраковывалось до 50% населения. Сейчас медицинским путем человечество «выключило» эти природные механизмы своей же защиты.

Если поставить вопрос – какую глобальную задачу выполняет современная цивилизация, то просуммировав все параметры и придя к общему знаменателю, можно сказать, что она уничтожает человеческий вид путем снижения его биологического качества. Всё.

У египтян была поговорка: когда заговорит Сфинкс – остановятся звезды». Сфинкс представляет собой сообщение: «наш мир, наши нации погибли от исчерпания биологического потенциала в результате отказа от биологических принципов существования. Мы поняли, что обречены, когда в день весеннего равноденствия солнце всходило в созвездии Сфинкса (Льва). Вырождение будет возвращаться снова и снова. Если ваша цивилизация не уделит должного внимания природным принципам развития, ей останется только строить знак, в эру которого она погибнет».

От инстинкта к культуре

В последние времена культура стала объектом более чем многочисленных спекуляций. За ними уже трудно разглядеть, что к культуре относится и что нет, непонятно что вообще является культурой, неясно, зачем культура нужна и что есть в ней хорошего. Культура представляется как цель какого–то множества действий. Но ведь это не так, культура – это степень развития общественных институтов, это следствие чего–то, но совсем не цель.

Чтобы вывести понятие культуры, нужно опуститься на самый низкий уровень – биологический, и поднимаясь с него, посмотреть, из каких конкретно первоэлементов культура сложится. И только затем, оперируя культурой как собранием первоэлементов, можно будет дать ей непротиворечивое определение и применять само слово по назначению.

Вначале были инстинкты – это самый низкий уровень, вровень с тараканами. Для вывода понятия культуры достаточно трех инстинктов основных: воспроизводства, самосохранения, и очень часто забываемого исследователями подражания. Все остальные низшие биологические элементы, типа сосательного рефлекса у детей, примитивны, всеобщи и на культуру не оказывают влияния.

* * *

О существовании архетипов человечеству поведал Юнг. Если ему поверить, то «архетип» – это врожденная, т.е. передающаяся по наследству структура психики, генный код, предопределяющий какое–либо поведение. Можно назвать это биологически заложеным поведением. С тем, что такие структуры есть, в принципе все заинтересованные в понимании первоэлементов человеческой психологии стороны согласились. Но что из массы поведений относить к наследственности, а что к обучению– тут возникло множество мнений. Юнг анализирует архетипы на примере религий; более того, выводит причины появления религиозного сознания в результате наличия архетипических «образов». Нужно сказать, что его выводы весьма натянуты – поскольку если структуры заложены в генном коде, они должны быть просты и они должны быть необходимы. Религии не являются ни простыми, ни необходимыми. С Юнгом можно согласиться в определении архетипов, и только в определении, но никак нельзя назвать «архетипами» то, что называет «архетипами» Юнг.

Итак, определенные аспекты поведения, самые низшие, предопределяющие аспекты действительно кодируются на уровне инстинкта. Значит, иные поведенческие аспекты – результат обучения на основе инстинкта подражания. Кстати, обучения зачастую бессознательного и иногда коллективного. Получается взаимодействие: архетипы реализуются с учетом повадок, т.е. у каждой популяции архетипы реализуются немного по–своему.

Архетипы должны быть у животных. Почти у всех высших животных есть ритуал ухаживания, он же ритуал брачной игры. Даже если животные не могли наблюдать подобных действий своих сородичей, необходимую последовательность действий они все равно воспроизводят. Значит, механика ритуала заложена на уровне инстинкта, ритуал ухаживания – это и есть архетип. И, как и любой сложный механизм, генетический код может сломаться: у человека может быть инстинкт воспроизводства, но он может не представлять, как не то что физически реализовать инстинкт, а как организовать предварительную игру–ритуал ухаживания.

И потому архетип – это особая форма инстинкта, а если подходить с большей степеью обобщейния, то архетип – это просто инстинкт. Это стандартная генетически заложенная реакция на стандартное событие. Инстинкт работает, если на человека не действуют подавляющие внешние факторы. Например, если за человеком гонится медведь, инстинкт воспроизводства у человека на это время отключается. Архетипы – наоборот, срабатывают только под действием определенных внешних факторов. Например, самцы становятся архетипически агрессивными, если встречают претендентов на свою территорию. Но по своей механике срабатывают архетипы все–таки как инстинкты.

Далее приведено несколько примеров инстинктов и архетипов.

У котов принято душить чужих котят – это архетип. Даже если кот никогда не видел, как кто–то душит котят, он все равно при создании нужных условий решит это сделать и сделает, чтобы заполучить кошку.

Избегать дискомфорта – это скорее инстинкт, чем архетип. Сюда же можно отнести тяготение к минимальным затратам энергии (большие затраты есть дискомфорт). Так что граница инстинкт–архетип весьма размыта.

Двигаться за первосуществом – матерью. То ли архетип, то ли инстинкт, скорее и то, и другое. Если цыпленок после рождения первым увидит игрушечный паровоз, он будет двигаться за ним.

От крупного – убегать, мелкое – преследовать. Сюда же можно отнести несомненно архетипический азарт–удовольствие от охоты или преследования. Собаки и хулиганы чаще бросаются на тех, кто их боится.

Подавление слабых членов своей группы – это несомненный вариант архетипического сознания, необходимый для повышения качества популяции. Встречается у всех млекопитающих.

Сбивание в стаю с вожаком во главе при ухудшении условий жизни и рассеивание стаи при улучшении – архетип, общий для животных и людей. Архетипическое осознание понятия «мы». «Я» идет за матерью, «мы» идет за вождем. И то, и другое – объекты различных типов подражания.

Чувство ареала присутствует у животных, слабо присутствует у человека. У человека выражается чаще всего во взаимном раздражении при длительном совместном проживании. Зоны жизненного пространства, в отличие от животных, человек инстинктивно не определяет и не метит. Но человек склонен архетипически реагировать на вторжение в свое пространство. Сюда же можно отнести нежелание мужчины делиться женщиной с другим мужчиной.

Ходить на двух ногах у человека – это не архетип. Архетип должен быть у «маугли» – а «маугли» ходят на четвереньках. Даже прямохождение в архетипах не прописано; так что говорить о юнговских предпосылках религии на архетипическом уровне просто несерьезно.

Большинство архетипов общие для всех млекопитающих – но почти у каждого семейства есть еще и архетип индивидуальный, только у человека индивидуального архетипа нет. Архетипы нужно принимать во внимание при анализе поведений, их можно использовать в политической деятельности, они необходимы для создания целостной концепции человека, но на культуры нации они почти не влияют в результате общности для всего человечества. И еще момент – чем ниже биологическое качество индивидуума или сообщества, тем сильнее в нем проявляется архетипическое сознание.

У человека присутствует не архетип власти, а архетипические задатки в восприятии власти – что не совсем одно и то же. Люди не рождаются для правления и подчинения. Но люди рождаются с подсознательной способностью воспринимать иерархию. И спепень воспитания оказывает основное влияние на способность подчиняться и подчинять.