Старый новый мир - Катруша Анна

– Да и… я украл их. Все три коробки. Мне было очень стыдно, но я же не для себя или для продажи в три дорога. Я собирался лечить ими всех и вся – так и поступил. Тогда-то обо мне и заговорили в мегаполисе, ведь многие стали поправляться, а уже потом, гораздо позже, меня ограбили, а дом сожгли… Я решил не восстанавливать то место и перебрался в высотку недалеко от площади.

Все молчали. Нужно было время, чтобы переварить услышанное.

– Кто мог сделать такое?.. Ты ведь помогал людям. Зачем?.. – девочка искренне не могла понять этот поступок.

– Изгои? – предположил ЭрДжей.

– Я думаю, да. Кому ещё могут понадобиться таблетки и шприцы в этом городе. Но сейчас у меня есть антибиотики и другие лекарства. Я договорился со Стражем и некоторые препараты со вскрытых бункеров попадают ко мне, но анестезии больше нет.

– И после этого ты всё равно всем помогаешь… мне это не понять, – задумчиво сказал ЭрДжей.

– А разве ты сам поступаешь не так же? Разве ты изобретаешь не с целью поделиться этим с другими?

ЭрДжей отвёл свой взгляд в сторону.

– Ну, с какой-то стороны ты прав, Альфред. Моя величайшая цель – вернуть людям электричество, но пока что я не знаю как. По правде говоря, даже не знаю, с чего начать. Одно дело оживить какую-нибудь солнечную панель и подключить к ней гаджет, но вернуть всему мегаполису свет – это… сложно. Мягко говоря, сложно. В общем, я зашел в тупик…

– Точно… – осенило девочку. – Так вот зачем ты пошел в Парк! Я так и знала! У тебя тоже есть желание, которое ты хочешь загадать!

ЭрДжей удивлённо посмотрел на неё. Затем на смену удивлению пришла улыбка.

– Перчик, не выдумывай, – улыбаясь, сказал он. – Цель моего путешествия не изменилась. Нет такой силы, которая сделала бы всё вместо тебя без каких-либо усилий. Всё в жизни достигается трудом, нет исключений, понимаешь? Такова наша природа – мы должны стараться и делать, ведь иначе за нас это никто не сделает. Ни духи, ни Боги, ни Парк. Всё только в наших руках.

– Готово, – сказал Лекарь, закончив перевязку.

– Спасибо, Альфред.

– На здоровье. И хотя я надеюсь, что Парк не выдумка, и я смогу загадать своё «величайшее» желание, но я согласен с ЭрДжеем. Труд – единственный путь к достижению цели, ведь даже Парк просто так не отдаст желание. Нужно сначала пройти его испытания.

После этих слов Альфред встал и пошел к ручью ополоснуть руки и заодно набрать воды в его небольшой чайник.

ЭрДжей посмотрел на свою повязку на ноге. Альфред очень бережно сделал её – нога была не перетянута, узелок был завязан очень аккуратно. Альфред не должен помогать ему, но помог. Девочка спасла его сегодня от собаки, а Блюм спас их всех. А что делал он весь день? Какое-то странное чувство засело в его груди. Он знал, что это, но не знал, что с этим делать.

В то же время все вокруг непринуждённо делали свои дела: Альфред возился с чайником, девочка готовила себе ночлег, Блюм искал что-то в рюкзаке.

– Кхем… я думаю… – неуверенно начал ЭрДжей, прикрыв рот рукой, – вернее, я уверен, что мне нужно перед вами… извиниться. Я был не прав, когда пытался решать всё за вас, и к тому же, по большей части, это моя вина, что мы попались Сэму. Если бы не моё любопытство, возможно никто из вас не обратил бы внимание на то здание, и мы пошли бы спокойно дальше. И я знаю, что именно я сею раздор в нашей компании, я такой. Я эгоистичный, грубый, не терпеливый, высокомерный. Жизнь отшельника не предполагает общение, знаете ли, и… я постараюсь с этим всем бороться, по мере возможности, конечно. Я буду стараться, потом что… ну просто… что ж я как маленький! – выругал себя Изобретатель. – Вы мне нравитесь. Все вы. – Он скрестил руки на груди и отвёл взгляд.

Ребята переглянулись и заулыбались. Одного только вида смущённого ЭрДжея было достаточно, чтобы простить его за всё сказанное сегодня.

– У меня в жизни не было никого. Конечно, была мать и отец, и братья и сёстры, наверно тоже имеются, только я уже и не помню их. Я был очень доставучий, всё время обо всём расспрашивал, поэтому меня бросили рано. Так что, как только я обнаружил Нижний город, сразу перебрался туда и стал жить как отшельник. Даже более уединённо, чем отшельник. Я всегда один. Поэтому я такой невыносимый, как ты и сказала. Перчик, извини за всё, что я там нагородил, и ты Блюм прости. Ты для меня открытие. В тебе почти нет логики, но ты точно знаешь, что тебе нужно и куда ты идёшь. Ты не читаешь, не пишешь, не изобретаешь, но иногда у меня такое чувство, что ты знаешь больше меня, и это для меня в новинку. И да, когда я сказал про все лучшие ценности в одном человеке, конечно же, я имел в виду Альфреда. Не себя точно. Я не могу им быть. Ал, ты тоже прости. Я уверен, я и тебя успел обидеть… – и он виновато опустил глаза.

Никто не смотрел на него осуждающе. У всех во взгляде было понимание и такая же вина.

– Ты не обидел меня, – мягко ответил Альфред. – Наоборот, это я должен попросить прощение… – Лекарь посмотрел на девочку. – Прости меня за то, что нагрубил тебе в пути… Ты пыталась мне помочь, а я выместил всю злобу на тебя, хотя тот, на кого я по-настоящему должен злиться – это я сам… Простите, что я для вас обуза…

Девочка очень серьёзно смотрела на Лекаря.

– Ты меня очень сильно обидел, Альфред. Я прощу тебя, если пообещаешь мне одну вещь.

Все в недоумении посмотрели на неё. Альфред нерешительно кивнул, давая согласие на обещание.

– Ты больше никогда не скажешь и не подумаешь, что ты для нас обуза.

На какое-то мгновение Альфред растерялся, но затем тихо произнёс:

– Постараюсь… – и он улыбнулся ей. – Я уже испугался, что ты действительно так сильно обиделась.

– Я не могу на тебя обижаться... – девочка нежно улыбнулась ему, но тут она заметила хитрый взгляд ЭрДжея. – В смысле могу! Но не стану. Ну, там, если повод был бы, а так-то повода не было! Ну, если и да, то может немного. Да и вообще я не обидчивая…

– Мы поняли, Перчик. Дыши.

Парни добродушно засмеялись, а смущённая девочка не знала, куда себя деть. И что на неё только нашло. Щёки снова запылали, но благо, это было не так заметно при таком освещении.

– Надо же, мне стало легче, – сделал для себя удивительный вывод ЭрДжей.

– Кхем-кхем! – покашлял Блюм, глядя на девочку.

Она знала, о чём говорят его глаза. Извиняться она не любила больше всего в жизни, но она действительно провинилась перед ЭрДжеем.

Собравшись с духом, она выпалила на одном дыхании:

– Прости меня за всё, особенно за то, что сказала тебе перед входом в супермаркет! Я вспылила и не должна была наговорить тебе то, что наговорила! Прости!

ЭрДжей опустил глаза.

– Дело в том, что ты была права – сам я ничего не изобрёл. Я не заслужил своё имя Изобретателя.

– Ты изобретёшь много прекрасных вещей, под твоим началом будет возведён не один прекрасный город, ты побываешь во многих уголках Земли, вернёшь людям электричество и напишешь много полезных книг,– пророчески изрёк Блюм.

ЭрДжей попытался улыбнуться.

– Проехали, – он устало потёр свои глаза.

– Я тоже хочу извиниться перед всеми вами, – тихо сказал Блюм после небольшой паузы.

– А ты-то за что? Ты единственный, кто сегодня никому не нагрубил, – сказал ЭрДжей.

– Мне есть, за что просить прощение…

– Ты чего вдруг?

– Это я так, – легонько улыбнулся Фантаст. – Прощать и просить прощение – удивительный опыт для души. Это требует зрелости ума и твёрдости духа, и если человеку хватило мудрости и силы попросить прощения или простить, то его душа получает важный жизненный урок и растёт над собой.

– В таком случае, мы тебя прощаем, – с улыбкой произнесла девочка.

– Лучше и не скажешь, – произнёс Лекарь и начал осторожно разливать чай по чашкам.

– Ты вообще сегодня герой, малыш. Твой безумный прыжок – это было нечто! – засмеялся ЭрДжей.

– Да ладно, – смущённо почесал затылок Блюм. – Настоящий герой Альфред. Вы видели, как он ту собаку привязал? Я бы в жизни не додумался!