Толковая Библия. Ветхий Завет и Новый Завет - Александр Лопухин

На таких же высоких началах основано было и самое управление в Израильском государстве. Верховным Правителем и Царем народа был Иегова, управляющий через законы и особых избранных представителей народа, каким был во время дарования законодательства Моисей; но в своей внутренней жизни народ управлялся сообразно исторически сложившимся формам своего быта. В патриархальный период, когда израильский народ был еще незначительным племенем, он, естественно, управлялся на началах родового быта, когда всю власть – и религиозную, и гражданскую – сосредоточивает в своих руках глава племени, отец семейства. Такое управление было при патриархах Аврааме, Исааке и Иакове. Но уже в Египте, когда из одного семейства образовались двенадцать различных колен, сознавших себя самостоятельными частями народа, патриархальный порядок оказался устарелым, несоответствующим степени развития народа, и народ управлялся уже не одним главою, а представителями колен – так называемыми «старейшинами (секеним) сынов Израилевых» (Исх 3:16; 4:29). Эти «старейшины», состоявшие из умудренных жизнью и опытом людей, являлись уже главами отдельных колен не в патриархальном смысле, т. е. не как полновластные владыки колен, имеющие присвоенную им власть только в силу своего естественного главенства в роде, но как представители народа в общественном смысле, как избранники и выразители его воли. Представительство в полной силе заявляло о себе уже в Египте. Так, мы видим, что Моисей с вестью об освобождении народа от рабства обращается к «старейшинам сынов Израилевых» в полном убеждении, что их согласие или решение будет согласием и решением всего народа. Так в действительности и оказалось, потому что в лице старейшин «поверил народ» (Исх 4:31). В пустыне из этих старейшин составлен был особый совет из «семидесяти мужей», как представителей колен и племен (12 + 58 = 70), им поручено было нести «бремя правления народа» (Числ 11:16–17). Этот совет заведывал высшими делами государственной важности, а для заведывания обыденными – судебными и гражданскими делами – назначены были мелкие начальники или «судьи» народа, так называемые тысяченачальники, стоначальники, пятидесятиначальники и десятиначальники. Учреждение это было сделано по совету Иофора, мудрого тестя Моисея (Исх 18:14–26). В случае особенно важных дел все эти старейшины и начальники созывались на общенародное собрание («все общество»), которое и решало вопросы о войне, мире и других важных делах, даже о самой форме правления, как это было впоследствии при учреждении царской власти. Таким образом, по своему внутреннему складу Израильское государство должно было представлять собой форму народного самоуправления под верховным главенством Иеговы. «Богоправление» в таком случае не есть какая-либо особая форма правления – в отличие от монархии, олигархии или демократии (как ошибочно думал Иосиф Флавий), а есть лишь общее руководительство Божие, под которым государственная жизнь народа могла развиваться свободно и принимать всякие формы, какие только оказывались полезными или необходимыми по историческим обстоятельствам в жизни народа. Поэтому во время странствования в пустыне и завоевания Земли обетованной во главе его стоят как бы военные диктаторы (Моисей и Иисус Навин), затем выступают случайные вожди и судьи (во времена судей) и затем учреждается монархия. Все эти формы правления одинаково могли быть примиримы с «богоправлением», только бы правители действовали по указанию закона и частых проявлений воли верховного Царя народа – Иеговы.

В своих основных началах Синайское законодательство, особенно в сокращенном изложении его нравственных начал в десятословии, имеет всеобщее значение и предназначалось к руководству всего человечества. В основу взаимоотношения людей оно полагало истину, которая окончательно подтверждена Законодателем Нового Завета, именно истину: «Люби ближнего твоего как самого себя» (Лев 19:18). Многие частные постановления направлены к тому, чтобы внедрить эту истину в сознание народа. Но с другой стороны, так как это законодательство ближайшим образом предназначалось для отдельного народа, имевшего уже свои укоренившиеся обычаи и привычки, стоявшего на низкой степени нравственного и культурного развития, неспособного сразу подняться на высоту предлагаемых ему божественных и общечеловеческих истин, то во многих постановлениях закона нельзя не видеть уступки укоренившимся взглядам израильского народа, низкому уровню его нравственного развития, одним словом, его «жестоковыйности». Этим объясняется установление известного закона равномерного возмездия: «око за око, зуб за зуб» (Исх 21:24). И вообще, влияние этого условия так значительно на законодательство, что во многих случаях оно скорее приспосабливается к древним обычаям, чем вводит новые законы, так что без отношения к этому обстоятельству часто остались бы непонятными истинный смысл и значение того или другого закона. Так, наказание за сыновнее неповиновение родителям (побиение камнями – Втор 21:18–21) кажется жестоким; но если мы примем во внимание вообще силу родительской власти в период патриархального состояния народа, или вообще в ранние периоды национального существования (как, например, в Риме), то закон Моисеев является уже значительным шагом вперед в области гуманности и личного права, так как он ограничивает произвол родительской власти перенесением дела на общественный суд. Закон деверства (состоявший в обязанности брата или ближайшего родственника «восстановить семя» своему умершему бездетным брату или родственнику) допущен также в виде уступки укоренившемуся обычаю. В прежнее время обычай этот существовал, по-видимому, в более широких размерах у азиатских народов, и в Синайском законодательстве скорее терпел ограничение, чем освящение. Закон кровавого отмщения представляет собой также пример разумного ограничения и ослабления древнего варварского обычая, который настолько укоренился в обычаях и нравах народа, что его нельзя было уничтожить совсем. Эта бытовая сторона законодательства вообще сильно выступает в законах о наказаниях за преступления. Имея дело с народом жестоковыйным и своевольным, законодатель не щадит жезла в приучении этого народа к точному исполнению данных законов, и многие преступления, особенно против религии и нравственной чистоты, наказываются смертной казнью. Этой именно стороной Синайское законодательство показывало, что оно имело лишь временное назначение подготавливать народ к принятию другого высшего закона, закона благодати, данного Спасителем мира на все времена. А самое пришествие Его знаменовалось всеми постановлениями обрядового закона, который был тенью грядущего и потому должен был прекратиться с явлением самой вещи, т. е. искупления в лице Иисуса Христа, Сына Божия.

Синайское законодательство отмечает собой время вступления израильтян в период самостоятельного национального бытия. Но оно в то же время служит выразителем новой ступени его духовного развития и цивилизации. Доселе он находился под полным влиянием египетской цивилизации и не имел своей собственной письменности. Теперь впервые у него является литература, и притом священно-историческая, в которой описывается его историческая судьба от самого сотворения мира. Эта литература имела своим родоначальником Моисея, который написал пять книг, известных под общим названием закона или пятокнижия, и в частности под названиями: книга Бытия, Исход, Левит, книга Числа и Второзаконие. В книге Бытия описываются судьбы мира и человечества от сотворения мира до смерти Иакова и Иосифа в Египте. Она обнимает период в 3 800 лет и написана Моисеем, по иудейскому преданию, когда он еще находился в земле Мадиамской, именно с целью пробуждения в израильском народе воспоминания о великих обетованиях их отцам. В книге Исход излагается история пребывания израильтян в Египте, исхода из него, дарования Синайского законодательства и построения скинии. В книге Левит подробно излагается обрядовая сторона Синайского законодательства, и она названа так потому, что совершение всех этих обрядов предоставлялось колену Левиину как избранному на священное служение. Книга Числа получила свое название от описываемых в ней народосчислений и содержит историю сорокалетнего странствования по пустыне до подступления к Иордану. Во Второзаконии описываются события последних двух месяцев пребывания в пустыне, и она получила свое название от того, что в ней делается повторение всех изданных раньше законов и свод их в более доступную книгу закона. Она заканчивается описанием смерти Моисея с заключительной похвалой ему (34 глава). Все эти книги в полном своем составе (кроме последней главы Второзакония) написаны самим Моисеем, и свитки их как драгоценная святыня хранились в ковчеге завета. Но Моисей был не только законодатель и историк своего народа, но и боговдохновенный поэт или псалмопевец. После него осталось несколько боговдохновенных песней и молитв, из которых иные помещены в его исторических книгах, а одна молитва вошла в состав книги песней, или Псалтири, и составляет 89-й псалом, как показывает и его надписание: «Молитва Моисея, человека Божия». Она начинается словами. «Господи! Ты нам прибежище в род и род. Прежде нежели родились горы, и Ты образовал землю и вселенную, и от века и до века Ты – Бог».