Теперь ему принадлежу. Беременна от монстра (СИ) - Устинова Мария
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да… да… — сипло повторила она, непослушный голос срывался.
Противная бабка. Андрей слегка улыбнулся.
— Лены здесь не было. Если упомянешь о ней или обо мне, я вас обоих буду пытать, затем прикончу. Ты должна повторять одного: Власова убил телохранитель.
— Телохранитель… — повторила она, разговор давался ей с трудом.
Ну что ж, если ее действительно разобьет инфаркт или инсульт, это даже на руку. Главное, чтобы запомнила слово: «телохранитель». Останутся недочеты — всего не учесть. Но главное, ментов пустить по ложному следу. И чтобы Демьян не думал на него. Мало ли врагов у Власова. С его привычками он много их нажил.
Один из них мог подкупить охранника. У них мог случиться конфликт.
Масса всего.
— Повторяй.
— Телохранитель… — он наблюдал, как она давится страхом и твердит одно и то же.
— Остальные слова забудь.
Он поднялся и под бабкин надоедливый бубнеж на одной ноте, обыскал комнату. Сдохший маячок Лена сунула под матрас. Умная девочка. Он забрал его и спустился. Домыл двор от химии, сел за руль джипа и, вывернув за ворота, погнал на север. Сначала по асфальту, затем по проселочным дорогам.
Наконец-то смог закурить.
Напряжение сразу спало, словно узел развязал. Глубоко вдохнул дым, наслаждаясь. В зеркале заднего вида мелькали темные обочины, колыхались ветки. Хорошо, что Власов дом нашел за городом. Меньше мороки.
По дороге остановился, набил машину камнями. Глубокое озеро — бывший карьер, он заранее нашел на карте, сходил, изучил маршрут, выбрал место. Пляжа тут не было, берег обрывистый и сразу уходил в глубину. Место нелюдное. Вода холодная, темная даже днем. Андрей остановился в паре метров от обрыва, заблокировал педаль газа в нажатом положении и отпустил машину в воду.
Она ушла в глубину мгновенно с громким плеском. Какое-то время крыша виднелась у поверхности, пока джип не набрал воды. Затем утянул на дно улики и подставного убийцу Власова. Следов крови этого человека в доме не осталось. Пусть все считают, что он ударился в бега.
Если повезет, все срастется.
Он направился через лес к машине, где ждала Лена. Шел быстро, срезал путь — и все равно немного опоздал. Она, наверное, с ума сошла. К машине подошел тихо, чтобы не пугать. Заглянул в окно: Лена лежала под одеялом, с головой накрылась, но Андрей по очертаниям тела понял. Легонько постучал в окно, и приоткрыл дверцу.
— Это я… Не бойся.
Лена приподнялась, выдохнула так, словно каждую секунду его ждала и за него боялась. Когда Власова пришил и перестрелял охрану, она так же смотрела.
До него только дошло: за него боялась, а не его.
— Как малыш? — он устало прищурился. — Живот болит?
Вместо ответа она потянулась и Андрей встал на колени, чтобы ей было удобно. Лена обняла за шею, крепко-крепко. Он дал ей наобниматься, придержал за спину, но сам эмоционально не включился, хотя воздух почему-то застрял в груди.
Лена уткнулась в лоб губами.
Дыхание стало прерывистым и свистящим, словно она переволновалась. Он ощутил, как вздрагивает беременный живот.
— Андрей, — горячо прошептала она. — Боже, Андрей…
У нее был хриплый голос. Он не понял, что Лена хотела сказать. Ее разрывало от эмоций, а он ничего не чувствовал, кроме маленького теплого тела в руках. После работы ничего не пришло, кроме звенящей усталости, но Андрей обнял в ответ, потому что так правильно. Крепко, но осторожно, чтобы не сдавить живот.
Два месяца не виделись.
Он отвык от нежных рук, запаха волос и живота, который стал больше.
— Андрей, — стонала она, щекотно гладя заросшее лицо.
— Все хорошо, — он понял, почему Лена убивается. — Все закончилось. Я тебя больше не отдам. Девочка моя, нам нужно ехать…
Она как будто не слышала: гладила отросшую бородку и шептала. Андрей прислушался: о том, как его вешали на террасе. Начала целовать лицо, причитать, словно его там по-настоящему убили. Нужно было Власову глаза за это перед смертью вырезать.
— Лена, все хорошо…
Она оторвалась от него — лицо опять в слезах.
— Ты у нас тонкая натура, — примиряюще улыбнулся он. — Впечатлительная девочка. Забудь об этом, я еще не то выдерживал. Нам пора ехать. С животиком все хорошо?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Она неуверенно кивнула.
Руки с плеч не хотела убирать — оно понятно, ей страшно. Андрей помог поднять спинку, пристегнул Лену и укрыл одеялом. В машине с заглушенным двигателем она продрогла.
Ей лучше стало — или скрывает?
К врачу пока нельзя, хотя бы пару дней выждать. Посмотреть, куда ветер подует после убийства Власова. Пока он стремился залечь на дно.
Лену отвез в деревенский дом.
Пес, которого он прикормил сдуру, шарахался вокруг. Андрей шуганул его, и завел Лену в дом.
— Удобств нет, — словно оправдываясь, сказал он. — Зато безопасно. Об этом месте никто не знает. Сейчас тебя уложим…
В доме холодно. Что делать с печным отоплением он не знал. Хотел мужику денег дать, чтобы протопил и подготовил дом к жизни, но опасно. Жить здесь недолго. Неделю-две, чтобы сориентироваться. А там всплывет Власов, станет ясно, куда грести.
На продавленную кровать в комнате набросал одеял, включил обогреватель и уложил ее.
— Не уходи, — попросила она.
— Я никуда не ухожу. Мне нужно помыться, Лен. Я три недели в лесу лежал.
На кухне он вскипятил воды.
Сейчас бы водки.
Но пить нельзя, мало ли. Вдруг рожать начнет. Расстегнул куртку, стянул футболку, и голым по пояс закурил, дожидаясь, пока нагреется вода. Побриться бы — лицо дико зудело, да нечем. Будут в городе, когда повезет ее к врачу, купит, что нужно.
Пора заказывать документы. Выждет пару дней — займется.
Андрей вымылся над тазом. Лесной холод въелся до костей. Не замечал его, пока сидел в засаде, но горячая вода выгнала озноб из мышц. Он вымыл спутанные волосы, и наконец, ощутил себя обновленным. Можно поесть, выспаться… Андрей переоделся, проверил оружие и вышел во двор покурить перед сном.
Зябкая октябрьская ночь впервые за осень казалась приятной. Языки ветра трогали чистую футболку и влажные волосы. Даже сигаретный дым вкуснее обычного. Просто бы стоять и смотреть на луну над плетнем.
— Простынешь…
Он обернулся.
Лена стояла, опираясь на косяк. Ладонь на животе — ей явно лучше, устала, но улыбается. Захотелось сделать для нее что-нибудь. Что угодно: пообещать благополучие, купить наряды, в городе найти квартиру, которая будет ее достойна. Не эту полуразваленную халупу. Что угодно. Быть с ней ласковым.
Он даже не понял, в чем дело, и только через пару затяжек дошло: это говорит чувство вины за то, что ей пришлось вынести.
— Голодная?
Лена покачала головой и приблизилась, глядя на него, будто он для нее примерно всё. Андрей кривовато улыбнулся, стараясь выглядеть ободряюще. Так ее жаль…
— Иди ко мне, — неожиданно предложил он, и обнял, когда она доверчиво прильнула. — Обещаю, дальше все будет хорошо.
Андрей выдохнул в небо дым.
Он не врал — все сделает, что зависит от него.
— Отдохнем пару дней, отвезу тебя к врачу. Узнаем, кто родится. Выбирай имя.
Глава 36
Несколько минут мы рассматривали луну. Какой красивой она была... Андрей докурил.
— Идем?
Я пригрелась у него подмышкой, как цыпленок под крылом наседки. Обняла Андрея поперек груди. Как не хотелось отпускать! Стремительное освобождение оставило ощущение сна, а дыхание и его тепло подтверждали, что все реально. Вот он, под моими руками… После того, как я отлежалась, боль в спине стихла. Не настоящие схватки. Если бы я родила в машине или прямо среди бойни, это был бы ужас.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})— Когда ты пришел… — начала я, мне очень хотелось сказать, а тихая ночь этому способствовала.
А смелости не хватило.
Я видела его реакцию. Он вернулся каким-то отмороженным. Я понимаю, почему, но от этого не легче. Каждый раз, когда я закрывала глаза, перед ними мелькали картины из дома Власова, он сам, его глаза, полные бесконечного удивления, нож, по рукоятку загнанный в тело… Я поежилась, крепче прижимаясь к Андрею.