Искатель. 1971. Выпуск №5 - Глеб Голубев

— Упаси меня бог от таких активистов! — буркнул я, вздыхая. — И от людей, которые полагают, что только они все знают и могут.

— Я не считаю, что принадлежу к ним, — проговорил Андреев сердито. — Я прекрасно понимаю, что у милиции свои задачи, а у меня свои. Я далек от какого-либо недоверия… Если я добился чего-нибудь, то только благодаря нашей власти. Она меня вскормила и воспитала. Но знаю я и другое: у меня нет достаточных доказательств того, что именно Танев убийца моего отца. Его преступление нужно доказать, а пока Танев на свободе…

— Знаете, Андреев, — проговорил я серьезно, — оставьте-ка лучше эти рассуждения при себе. Я не случайно несколько раз пытался натолкнуть вас на мысль, что вы действуете по-дилетантски, зная наперед, что вы воспримете это как оскорбление. Легкомысленные действия в серьезных делах — вещь опасная. Вы позволили преступнику обмануть себя и вместо того, чтобы признать свою вину, начинаете искать мотивы для оправдания.

— Я не оправдываюсь, — перебил меня Андреев.

— Еще хуже, если не оправдываетесь. Это значит, что вы и сейчас убеждены в своей правоте. А не приходило ли вам в голову, что не Танев, а Медаров убийца вашего отца?

Андреев испуганно взглянул на меня.

— И что он мог бы и вас убить, пусть и не своими руками? А может быть, вашего отца убил Костов, а Медаров просто водит вас за нос, используя как своего подручного?

— У меня предчувствие, что отца убил Танев.

— Может, это и так. Только такие дела не расследуются с помощью чувств. А фактов в руках у вас нет. И самое плохое в данном случае то, что вы, не доверяя милиции, в то же время доверились какому-то проходимцу.

Андреев хотел было возразить, но я предостерегающе поднял руку.

— Оставьте. Я знаю, что вы скажете. Советую вам не ломать себе голову над заданием, которое не только никто не возлагал на вас, но и в мыслях не допускал такой возможности.

— Товарищ инспектор, — тихо проговорил Андреев, — это задание возложила на меня моя покойная мать. А что бы вы сделали, если бы узнали, что вашего отца убили?

— То же самое, что делаю сейчас, — ответил я. — Выполнял бы свою работу. Мы лучше всего можем отомстить за убитых, если будем честно выполнять свою работу каждый на своем месте. Вы — на своем, я — на своем.

Андреев взглянул на меня, будто желая что-то сказать, но промолчал.

— Не забывайте, — продолжал я, — что каждый убитый — чей-то отец. И если у нас убийства давно стали редкостью, то это отнюдь не благодаря кровной мести. Иначе преступность не уменьшилась бы, а удвоилась. Вы, наверное, слышали что-нибудь о вендетте? Это как цепная реакция…

— К вашему сведению, я никого не собирался убивать…

— Не сомневаюсь. Но вы уверены, что никто не намеревался убить вас?

Словно музыкальная иллюстрация к моему тревожному вопросу, комнату наполнил звук разбитого оконного стекла. И я и хозяин вскочили почти одновременно. Я сделал Андрееву знак рукой — оставаться на месте, быстро подошел к окну и осторожно выглянул. Несколько мальчишек в панике удирали за угол.

— Эй вы, герои! — крикнул я им вслед. — Вот я вам задам!

Как же, задашь ты им. Не начинать же новое следствие о разбитом оконном стекле.

Опасный предмет лежал в углу комнаты. Как и следовало ожидать — обыкновенный теннисный мяч. Вот и все покушение.

Мой визит закончился.

— Ну что же, — проговорил я на прощанье. — Запишите номер моего телефона. Если вспомните что-нибудь или что случится, звоните. У меня предчувствие, как вы выражаетесь, что это не последняя наша встреча.

Андреев улыбнулся. Потом записал номер моего телефона.

«Визит без особенных результатов», — думал я, пересекая парк. Но в нашей работе результаты не всегда видны сразу. Некоторые разговоры, с виду абсолютно пустопорожние, иногда являются причиной массы интересных последствий. И между прочим, рождают в твоей голове новые вопросы.

Из многих вопросов, которые в этот миг больше всего беспокоили меня, один звучал так: куда пойти обедать?

Эту сложную проблему неожиданно разрешил транспорт: трамвай остановился на площади Ленина. Я зашел в закусочную. Устроился за отдельным столиком, но быстро заказать обед не удавалось. Хорошо, что мне было над чем подумать, так что время уходило не зря. Наконец появился официант и радостным голосом сообщил, что ничего, кроме жареной наденицы,[3] нет.

— Как раз наденицу я и хотел…

Официант поторопился исчезнуть.

— И один салат… — крикнул я ему вслед. Тот даже не оглянулся.

— И стаканчик вина… — добавил я, хотя официанта уже не было видно.

Представьте себе мое удивление, когда всего через пятнадцать минут все три мои заказа были выполнены. Официант-виртуоз на лету воспринимает, запоминает и выполняет заказ.

Наденица оказалась холодной, но я настолько привык к остывшим блюдам, что мне показалось, будто она горячая. Аппетитно давлюсь, одновременно решая служебные вопросы. Больше всего меня интересовала история с этими фактами. Почти доказано, что у Медарова действительно имелись какие-то доказательства против Танева, и можно считать доказанным, что это документы. Долгие годы, пока Медарова не было, они, очевидно, находились в маленьком сундучке. К сожалению, сундучок, как и сами доказательства, куда-то исчез. Если бумаги попали к тому, кого они интересовали сильнее всего, искать их — напрасный труд. Существует, правда, и другая возможность: Медаров мог оставить документы на временное хранение у кого-нибудь из своих знакомых. И это вполне вероятно, учитывая, что Танев для Медарова был «опасным человеком». Опасный человек, уничтожая доказательства, мог уничтожить и того, кто их носил при себе. И наоборот: владелец таинственных документов находился в относительной безопасности, пока «опасный» человек знал, что эти документы передали третьему лицу, которого он не знает. Механизм шантажа…

Я заплатил по своему скромному счету и поднялся, сожалея, что не могу пойти в кино. Хорошо все-таки, что у Медарова небольшой круг знакомых. Я рассчитывал обойти всех за один вечер. Поскольку Андреев из списка вычеркнут, я направился к Сираковым.

Вообще-то, вычеркнут объект «Андреев» из списка или нет, еще не ясно. Добрые глаза человека еще не означают, что все его слова — истина.

Солнце в этот день не спешило прятаться. Наверное, хотело посмотреть матч «Славия» — «Левски». Судя по всему, на стадионе будет сегодня полно народу, — большинство машин двигалось в направлении стадиона. К сожалению, я должен идти на свой матч, без публики и оваций. Правда, это не означает, что в случае неудачи меня не освищут. Я буду освистан беззвучно, но от этого только больнее.