"Фантастика 2023-182". Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Сударева Инна Мышь из Минска

– Стерва, – сообщил ей король.

– Кар-р-р-р!

Почему-то его величеству показалось, что его тоже назвали в ответ… нехорошим словом. Ну так что же?

– Ворона. Воронья кровь, вороньи перья… прокляла и довольна, да?

– Кар-р-р-р!

Может, и не слишком довольна. Но – поделом.

– Сколько поколений, сколько боли…

– Кар-р-р-р! – в голосе черной птицы явственно звучала насмешка.

Ага, как самому прилетит, так сразу о боли задумаешься. А где ты раньше был, такой умный? Когда убивал, казнил, разорял, давил и сминал чужие жизни? Не болело, нет?

А сейчас вот заплакал? Ну-ну… то есть – кар-р-р-р!

– И сына моего в покое не оставишь. И внуков, да?

– Кар-р-р-р!

– А вот утрись, тварь! И ребенка Филиппо признает, как тот родится! И на твоей внучке или правнучке, кто она тебе там, женится! И от нее у него дети будут! Нормальные, здоровые… я тебя все равно переиграю!

– Кар-р-р-р!

Ворона явственно издевалась. Его величество только зубами заскрипел.

– Вот посмотришь. Ты-то посмотришь, я не увижу…

Очередное «кар-р-р-р» звучало как «Ха!» или «Поделом». Эх, камень бы, запустить в проклятую тварь, да и того под рукой нет. Филиппо со злости шваркнул в нее снежком, но что вороне та мелочь? Даже и не заметила, сидит, смотрит ехидным глазом. Умным, жестоким…

Может, и правда тень королевы обитает в этом дворце? Кто ж ее знает… не разрушать же до основания? А, пропади оно все пропадом!

Долго предаваться унынию Филиппо просто не умел, так что махнул рукой и принялся обдумывать свои дальнейшие действия.

Итак – его высочество. Поговорить с сыном. И начинать приобщать его к государственным делам. А там посмотрим…

Его величество не был бы так спокоен, если бы знал, что дан Виталис таки отправится на исповедь. Ну а там же лгать нельзя?

Так что через какое-то время о болезни короля знал и кардинал Санторо. Он, конечно, молчал и по двору новости не разносил, но вот что творилось в голове у кардинала? Он же неглупый человек!

И отлично понимал, что Филиппо Четвертому до своего отца расти, расти… и все равно не вырастет! Не тот характер, не те таланты, просто – не то!

А власть… власти много не бывает.

И бесхозной власти тоже не бывает. Не эданне Франческе же ее отдавать, верно? Додумаются тоже – бабу к управлению государством допускать! Смешно даже!

Нет-нет.

Эданна Ческа не подходит категорически. Пусть она и будет рядом с его высочеством, но она должна быть на сворке и в наморднике. Ибо – нечего!

Дана Адриенна? С той кардинал маловато общался. Ничего, еще наверстает. И компромат подходящий найдет. Пусть только она ко двору приедет… если вообще приедет. Вряд ли его высочество женится без напутственного королевского пинка…

Ну да ладно, это видно будет.

А пока… надо готовиться.

Надо искать союзников, создавать альянсы, приводить в действие давно заготовленные планы…

Кардинал Санторо умирать не собирался. Он собирался править, хотя бы и руками Филиппо Четвертого.

– Принц признает ее ребенка!!!

Эданна Франческа металась по комнате.

Старая ведьма взирала на нее спокойно, можно даже сказать – философски.

– ТЫ!!! Ты мне говорила, что никто от его… от его высочества не понесет! И что?!

Ведьма смотрела на эданну глазами ленивой кошки на завалинке. И чего эти странные люди все суетятся и суетятся? Странные, и все тут…

– Ты…

Эданна устала метаться и упала на стул напротив ведьмы. Та подняла брови.

– Выговорилась – или еще побегаешь?

– Да я…

– Молчи. – Ведьма голоса не повысила, но как-то так у нее грозно вышло, что эданна Ческа дернулась, едва не свалившись со стула. – Молчи и слушай. Либо не от него ребенок, либо не доносит она его, либо похоронит. Тебе что больше нравится?

Эданна Франческа сморщилась.

– Ну… у меня есть выбор? Кроме как ждать?

– Выбор-то всегда есть, – меланхолично отозвалась ведьма. – Так что ты хочешь?

– Чтобы эта гадина скинула! – рявкнула эданна Ческа. – Если я не могу родить принцу первого ребенка, то и этой гадине нечего…

– А ты понимаешь, что за это заплатить придется?

– Сколько? – рыкнула Ческа. Ведьма искренне рассмеялась. Получилось похоже на воронье карканье, но она старалась. Правда-правда.

– Ты что, думаешь, за такое деньгами платят?!

Ческа дернулась.

– А чем?

– Душой, вестимо. Шагом во тьму, если хочешь, – пожала плечами ведьма. – Это тебе надо, тебе и делать придется. Ритуал провести, жертву принести… и если ты думаешь козлятами или голубями отделаться, так зря. Тут человек понадобится…

– Но… я…

Эданна замолчала.

Так резко, словно ее выключили.

– А ты как думала, эданна? Провести ритуал я могу, только вот на твоего он не подействует. Это должен делать тот, кто с ним спал, а я уж не по этой части.

– Дрянь!

– А ты думала, заплатишь – и все будет хорошо? С этим ритуалом так не получится, тут и тебе ручки приложить придется. Хочешь?

Эданна Франческа задумалась.

Последнее время ей было сложно.

Когда принц начал спать с даной Алессандрой, положение эданны Чески не то чтобы пошатнулось, но… стало менее стойким, что ли?

Есть одна, будет и вторая. Есть вторая, будет и третья, четвертая, десятая – и не случится ли так, что к одной из девиц его высочество прикипит сильнее, чем к Франческе?

Да запросто!

Только постараться нужно, ну так баб много! Можно и поискать нужную… хоть по форме, хоть по цвету.

И пошли шепотки, переглядочки…

Франческа знала, что принц к ней не охладел, что бывает он в ее постели так же часто, как и раньше, а то и почаще, но… не объяснишь же всем и каждому?

Нет, не объяснишь…

А коли так…

– Когда можно этот ритуал провести? И что я должна делать?

Ведьма взглянула в окно. Что-то посчитала, подумала…

– Да хоть бы и завтра. Как раз новолуние будет. А что делать будешь… сейчас я объясню. Как раз заклинание выучишь…

Даже если эданна и пожалела о своем согласии, выбора уже не было.

Поздно…

Катакомбы…

Жертвенник.

И чернота над ним.

В полнолуние тут будет видно луну, но сейчас новолуние – и все черно. И страшно…

Горят дымным пламенем факелы на стенах, чернеет камень алтаря, и Ческе кажется – он впитывает свет всей поверхностью. Словно втягивает в себя.

И кровь тоже впитает…

На алтаре пока пусто. Но к четырем кольцам уже привязаны веревки, для рук, для ног…

Она стоит в одном плаще на голое тело, ноги отчаянно мерзнут, но одеваться нельзя. Уже сейчас… уже… двое мужчин вводят под руки третьего.

Тот или пьян, или опоен, но не сопротивляется. Послушно ложится на алтарь, покорно протягивает руки и ноги…

Его сноровисто привязывают к кольцам так, что грудь почти внатяг, мужчина едва может дышать. Но ему это не важно.

Он смотрит в черное небо остановившимися глазами, и видит там – что?

Жрец медленно шагает вперед.

– Отче наш, низвергнутый с небес, да не угаснет свет имени твоего… [62]Молитва сыплется ритмичными рублеными фразами, прихожане молча слушают, и наконец…

– Да будет так!

Франческа выступает вперед.

Падает плащ, открывая молочную белизну тела, маска едва прикрывает лицо, эданна уверенно подходит к алтарю.

– Да иссякнет чрево соперницы! Да пребудет она бесплодна вовеки! Да отвернется от нее мой любимый!

И одним резким движением вонзает нож в живот мужчине.

Может, Ческа и не справилась бы с жертвоприношением, но тут уже помогает жрец.

Руки, затянутые в черные шелковые перчатки, ложатся поверх белых – и окрашиваются красным.

Мужчина уверенно вскрывает жертве живот, достает внутренности… теперь жертву настигает боль, он кричит, бьется, но поздно, поздно… это просто тело еще не осознало свою смерть…