Безумная любовь для мага (СИ) - Екатерина Гераскина

плечом косяк двери моей квартиры. С тех пор, как он поселился здесь, то никогда не приходил ко мне. Возможно, угрозы Зарецкого на него подействовали, не знаю. Но мы встречались только тогда, когда приходило время нашего совместного выхода. Я сделала шаг назад, уступая ему. Привычка тела, чтоб ее! Разин подался ко мне, но я вовремя выставила руку и схватилась за дверной косяк, преграждая ему путь. Муж сделал вид, что не заметил моего нежелания видеть его.

— Доброе утро, нежность моя. Неужели не впустишь собственного супруга в квартиру? — едко спросил он.

В отличие от меня, Константин выглядел, как всегда, безупречно. Отглаженные тёмно-синие брюки с голубой рубашкой, расстёгнутой у горла на пару пуговиц, невероятно ему шли.

— А не слишком ли рано для визита к посторонней женщине? Пусть по документам мы и супруги, но нас уже давно ничего не связывает, — не менее дерзко ответила я.

— Это мы ещё посмотрим, — произнёс Разин и убрал мою руку, мешающую зайти ему в квартиру.

— Тебе лучше уйти, — сложив руки на груди, проговорила ему в спину я.

Разин по своему обыкновению даже не обратил на мои слова внимания и пошёл на кухню. Я последовала за ним, захлопнув входную дверь, а затем остановилась и мысленно застонала. Два бокала, которые я не стала ставить в посудомойку и помыла руками, стояли около раковины. Разин направился прямиком к мусорному ведру, открыл его крышку и тут же хлопнул ею. Думать о том, что он там увидел не стоило — пустую бутылку из-под вина. Константин повернулся и презрительно бросил:

— Я так и думал! Это Зарецкий? Да?

— Я не собираюсь отчитываться перед тобой о своей личной жизни, — но не успела я произнести эти слова до конца, как Разин схватил меня за шею и больно сжал ее.

Я не могла позволить этой сволочи снова надругаться над собой, поэтому схватила его за запястье, резко дернула на себя и коленом ударила прямо поддых. Разин зарычал и схватился за больное место. Но я знала, что его это не остановит, а, скорее, разозлит. Я побежала на выход из кухни, но тут же врезалась Зарецкого. Он стоял на пороге кухни в пижамных штанах и футболке с торчащими в разные стороны короткими волосами. Он настолько был привлекательным с утра, что мне захотелось его поцеловать. Только сложившиеся обстоятельства совершенно этому не благоволили.

— Что здесь происходит? — спокойно и вместе с тем опасно проговорил Зарецкий и обнял меня за талию, развернув перед собой и прижав мою спину к своей груди.

Сейчас этим жестом он показывал, что я его, что я принадлежу только ему. Разина ослепила ярость, и его верхняя губа пренебрежительно дернулась.

— То есть, пока я лечусь от зависимости и стараюсь контролировать себя, ты окучиваешь мою жену и трахаешься с ней? — прошипел тот.

— Не зарывайся, Разин, — строго бросил Зарецкий.

— Не зарывайся? — злобно процедил муж. — Ты запрещал мне встречаться с ней и контролировал каждый мой шаг! А все для того, чтобы забраться в койку к моей жене? После этого ты ещё зовешься моим другом?

— Разин, успокойся. Марина тебе ясно дала понять, что между вами ничего не будет, что вас на данный момент объединяет только это дело.

— Да ты полный мудак! Я пришел к тебе с повинной, а ты так поступил со мной!

— Разин последний раз говорю тебе успокоиться. И чтобы впредь не было недопонимания, я внесу ясность. Как только это дело закончится, я буду претендовать на Марину.

— Сволочь! — надменно бросил Разин и резко вышел из кухни.

С оглушительным стуком хлопнула входная дверь. А я только после этого начала дышать. Затем на ватных ногах пошла к столу, села за него и, поставив локти на стол, уткнулась лбом в ладони.

— Я боюсь, что он сорвётся. Или хуже того что-нибудь сделает, — тихо проговорила я.

— Разин находится под контролем уже очень давно, так что с его стороны точно не стоит опасаться, — Зарецкий подошел ко мне вплотную, облокотился бедром на стол рядом со мной, убрал мои руки и поднял за подбородок голову, а затем провел большим пальцем по нижней губе, слегка оттягивая её. — Ты ничего не хочешь мне сказать или спросить? — хрипло поинтересовался он.

— Ты серьезен в своих словах? — спросила я.

Зарецкий медленно начал наклоняться к моим губам, прошелся языком по одной губе, а потом во второй, втянул нижнюю в свой рот, слегка прикусил и оторвался.

— Я серьезен, как никогда. Ты — моя.

В ответ я лишь тяжело вздохнула:

— Зарецкий, ты же знаешь, что развод для таких, как мы с Разиным, не предусмотрен. Мне придётся снова сменить личность.

— Я уже начал готовить для тебя документы. Так что в этом проблем не будет.

— Но я не хочу терять свою работу.

— Заново сдашь экзамен и будешь работать в моем ведомстве.

— Приготовился, значит, — улыбнулась я.

— Люблю всё контролировать, — ответил Зарецкий, рывком поднял меня из-за стола, подхватил под бёдра и понёс на выход из кухни. — Ты слишком рано покинула постель, — тихо прошептал он мне в самое ухо и прикусил мочку. — У нас ещё есть время до обеда.

— Мы пойдем вдвоем к Преображенским?

— Да. Разин там будет лишним. Я и тебя не брал бы, чтобы не светить наше с тобой тесное общение. Но Амалия уже знает тебя и может рассказать то, что не расскажет мне.

— Хорошо, — прошептала я.

Зарецкий бросил меня на кровать и опустился сам. А я успела посмотреть на электронные часы. Было восемь часов утра. И правда, ещё было полно времени до встречи.

Мы все утро провели вместе, заказали снова еду из ресторана и пообедали. Зарецкий только оставил меня минут на тридцать для того, чтобы переодеться в чёрный костюм, который ему безумно шел. А я облачилась в просторный женственный бежевый костюм. Только на ноги, в отличие от Зарецкого, я надела кроссовки. Потом завязала высокий хвост и нанесла лёгкий дневной макияж, а губы тронула розовым блеском и открыла дверь. Зарецкий как раз выходил из собственной квартиры. А уже спустя сорок минут мы звонили в дверь квартиры семьи Преображенских.

В просторной трёхкомнатной квартире было уютно, повсюду были расставлены небольшие фигурки и фоторамки с молодоженами. Сразу чувствовалось, что квартиру обставляли с любовью. Амалия была в белом лёгком сарафане. Она сдержанно улыбнулась нам и провела гостиную, а потом принесла чай с красивым на вид печеньем. Роман сидел в кресле и пристально наблюдал за своей супругой, не обращая на нас внимания.