Гарем-академия 5. Императрица (СИ) - Мадоши Варвара

Пусть кто-нибудь там, в будущем, полюбит Владыку так же беззаветно, как она. Пусть кто-нибудь поможет ему.

С этой горькой молитвой в мыслях Сиара вышла на нагретую солнцем каменную площадку, где замер полностью готовый к взлету летательный аппарат. Легкий купол крыши, защищающий его от непогоды, уже раздвинулся: она активировала нужную плетенку, еще начиная свой путь по коридору. Планер насчитывал три места: сил Сиары вполне хватило бы, чтобы поднять его в воздух даже с двумя не-магами балластами, хотя далеко она не улетела бы. Однако сейчас она путешествовала налегке: только рюкзак с драгоценностями и кое-какими чертежами, плюс два трактата по магии, переведенный на причудливый суржик, на котором говорили в Юкотском пограничье. Ну и сумка с минимумом вещей. Неплохой страховочный задел, если имеющиеся там у Сиары контакты по какой-то причине не сработают.

Но у белокрылого планера ее уже ждали. Нелепый долговязый подросток с густой шапкой темных, чуть вьющихся волос, со сбитым набок в уличной драке носом, с густой россыпью веснушек, которые можно заметить только вплотную — уж больно он загорелый в любое время года.

Он стоял, засунув руки в карманы и задумчиво оглядывал стены резиденции, окружающие площадку со всех сторон.

— Привет, Сайки, — сказал подросток. — Хочешь сказать, ты осилила бы вертикальный взлет?

— Привет, Ари, — сказала Сиара Салагон, ставя сумку со своей страховкой на плиты покрытия. — Представь себе, да. Научилась-таки.

Они познакомились, когда она еще училась в Академии. Одна из тогдашних забав Владыки: в каком-нибудь ни на что не похожем теле знакомиться с многообещающими адептками и развлекаться с ними. Не в смысле постельных забав; в прямом. Тайком пронести сладости в общагу, подложить особо противной преподше какой-нибудь интересный амулет… Для Сайки он был непослушным, но слегка избалованным внуком директрисы и выглядел лет на восемь. Появлялся примерно раз в месяц, иногда реже: якобы с такой частотой бабушка соглашалась дать его родителям несколько выходных. Постепенно подрастал, пока не перестал притворяться — когда Сайки окончила Академию.

С тех пор он редко приходил к ней в этом облике. Никогда не надевал его для рабочих визитов и тем более для секса. Да Сиара и не смогла бы заниматься любовью с мальчишкой — тем более, с Ари! Она всегда относилась к нему как к младшему братишке, даже немного как к сыну… да ладно, что там греха таить — не немного. Сиара все про себя понимала.

В общем, ее мужем всегда был тронный образ Владыки — мощный, златовласый и золотобородый. А с этим пацаном они иногда дурачились по старой памяти и травили едкие анекдоты про общих знакомых. Последнее время, правда, на это катастрофически не хватало часов в сутках. Но если случалось послать работу подальше, с ним Сиара всегда ощущала себя молодой.

Но не сейчас. Сейчас она горько подумала, что он выбрал самый болезненный образ, чтобы убить ее.

Впрочем, это тоже на него похоже.

— А знаешь, — сказал мальчишка, — я ведь тебя понимаю. Ты думаешь, я дурак совсем, да? Думаешь, сейчас все ка-ак узнают, что у меня родились дети-драконы, и что Дайки может еще родить, и ка-ак на меня накинутся — а я, бедный-разнесчастный, наивный, с ними не справлюсь?

— Что-то в этом роде, — устало сказала Сиара.

Она не пыталась ударить по нему магией. Смогла бы, несмотря на все сантименты; еще как смогла бы. Убить все равно не убьет, но хоть отвлечет.

Однако всей кожей Сиара чувствовала, как над взлетной площадкой сгущается знакомое ощущение собираемой магии. Судя по всему, Ари — Владыка — разворачивал мощнейшие щиты. И не только их, еще что-то.

Ну, раз такое дело, она даже упреждающий удар не успеет нанести. Остается только умереть с достоинством… если он позволит.

Страха, кстати говоря, не было. Была обида, странная, почти детская. Она ведь хотела как лучше!

— Ты ревнивая дура, Сайки, — сказал мальчишка. — Ты не видишь будущего.

— Это ты не видишь, — возразила она. — Три тысячи лет, а наивный, как котенок! Вцепился в свой прожект идеальной расы! Не получится так ничего.

Неужели он и в самом деле не понимает, что такого ему люди не простят? Они могли мириться с его властью, пока он был одним-единственным в своем роде, непоколебимым и несокрушимым. Стоит ему начать настоящую династию, и те же Кланы взбунтуются — а ведь ими хорошие маги не исчерпываются.

Ни один Дракон не выстоит против всей совокупной мощи Цивилизации. Которую он сам, кстати, и создал. Тоже весьма недальновидно с его стороны.

— Или ты так хочешь размножиться, что тебе инстинкт самосохранения отказал? — продолжала Сиара.

— Это тебе отказал, — фыркнул мальчишка. — Сколько лет ты играешь чужими жизнями — так и думала, что своей платить не придется?

— Я никогда и ничем не играла! — отчеканила она. Да, для нее все всегда было серьезно. — Играешь — ты!

— Ну как же! — воскликнул мальчишка. — А насчет Райни что? Я тогда еще думал — маловероятно. Ты, конечно, та еще стерва, но к своим людям лояльна. А теперь догадываюсь, что ту ситуацию тоже ты подстроила. И знала ведь, что она помчится помогать. Надеялась, что с ее ребенком что-то случится. И надежда оправдалась. Завидовала, что ей удалось стать старшей супругой, а тебе нет? Или вообще всегда ей завидовала? Ее таланту, ее уму? Ты всегда была хитрее, да и красивее тоже, но насчет интеллекта — уж мы-то с тобой знаем.

Сиара встретила его взгляд. Она не собиралась, в духе плохих сериалов, ни поддаваться на провокацию по поводу своего интеллекта, ни признаваться в преступлении, совершенном двадцать пять лет назад. Тем более что у Владыки не было и не могло быть никаких улик. Сиара не пошла бы на такой риск. Особенно тогда. В те времена (тут она мысленно поморщилась) она была менее самонадеянной и всегда десять раз проверяла все хвосты.

Да и не было, по сути, никакого преступления. Так… тут замедленная реакция, там объяснимая ошибка.

— За ситуацию с Раири Лайет мне не в чем себя винить, — сказала Сиара. — Разве только за то, что я вообще потянула ее в придворные интриги. Жизнь показала, что академическая среда и семейное счастье ей куда больше подходят.

Мальчишка хмыкнул и закатил глаза с таким поганым видом, что Сиаре захотелось оттаскать его за уши.

Не оттаскала. Магия на площадке продолжала сгущаться. Сиара полагала, что если бы она обладала магическим зрением дворняжки, увидела бы себя и мальчишку в сердцевине плотного кокона из магических каналов. Однако, как она ни напрягала все свои чувства, ничего конкретного не могла разобрать в форме плетенки.

Для чего он это делает?

Чтобы подавить ее возможную защиту? Глупости, Сиара не настолько мощный маг! Хотела бы, но увы. Ее сила всегда была в изящных непрямых решениях, а не в многослойных высокоэнергетических чарах, которые так хорошо получались у Раири. И даже для того, чтобы подавить защитную структуру ее особняка, не нужно столько усилий. Да, это отличная, плотная система; спроектированная Сиарой, но созданная не только ею, а и другими, в том числе и более мощными магами — как теми, кто состоял у нее на службе в разное время, так и теми, кого она просто нанимала. Но если Владыка проник во внутренний дворик, не потревожив ни одной из ее сигналок, это значит, что все хитросплетения для него не помеха.

А чтобы убить ее, даже с трансляцией этой казни в Сеть или еще куда, Дракону не нужно и половины, и десятой доли уже приложенных усилий. Значит… значит, что? Она ему еще для чего-то нужна?

Безумная, животная надежда поднялась в ней, и Сиаре пришлось положить всю свою волю, чтобы задавить ее — а не то еще упадет в ноги Дракону и начнет молить о пощаде!

Насколько она знала его, пощады не будет. За многое он мог бы простить под настроение, особенно в целом полезного человечка — но только не за попытку убийства одной из своих жен или ребенка, не достигшего возраста двенадцати лет. А тут и то и другое.

Она всегда презирала глупцов, которые унижались перед врагом, в надежде вымолить жизнь. Но сейчас очень, очень трудно было не бухнуться на пол из великолепного гранита, не схватиться за колени мальчишки — боги и духи, как же она ненавидела сейчас этого Ари, лицемерного товарища детских забав! Со всей силой преданной — какое отличное многозначное слово! — верности.