Голос рассудка - Ронда Грей

— Шоколаду достаточно. Ты хочешь сделать такой же пирог, как в прошлый раз, потому что он понравился Дику?

Кэрол шмыгнула носом.

— Я никогда не верила, что он на самом деле уедет, мама!

У Долли комок встал в горле, но она постаралась не выдать своих чувств и философски заметила:

— Такова жизнь, девочка. Друзья приходят и уходят…

— Я понимаю. Но отъезд Дика мне всегда казался таким далеким… Я думала, что сегодняшний день никогда не настанет!

— Понимаю тебя, малышка. Но ведь мы же решили превратить в праздник его последний день на острове. Так что давай не будем плакать и проводим его красиво.

Дороти внезапно задумалась над иронией, которая таилась в этих словах: обычно хочется кого-то красиво встретить, а они собираются красиво проводить… Господи, как это больно! И как хорошо, что сегодня так много дел: можно ни о чем не думать…

И вот уже приготовлены все любимые блюда для друга дома: крабовый суп, салат, цыпленок, зажаренный по-южному — с большим количеством специй, рис, сдобренный мускатом и перцем, домашнее печенье и шоколадный пирог.

— Эй, ребята! Что это вы носы повесили?! А ну, немедленно настройтесь на веселую вечеринку!

— Мы все переживаем, мама, — ответила за всех Кэрол и со вздохом добавила: — Нам будет скучно без Дика. Даже Ральф вернулся с прогулки с опущенным хвостом.

Едва в дверь постучали, Кэрол кинулась было открывать, но почему-то передумала и отошла в сторонку, пропустив вперед мать. Долли открыла дверь. На пороге стоял Флеминг и широко улыбался, одну руку он держал за спиной, а в другой сжимал соломенную шляпу. Густая шевелюра Дика еще не просохла, и капельки воды блестели на солнце маленькими жемчужинами. Видно, он торопился, но был, как всегда, безукоризненно выбрит, источал приятный запах дорогого одеколона. И эта его вечная обворожительная голливудская улыбка! А хозяйка с трудом сохраняла на лице дежурную улыбку. Но раз уж она решила достойно проводить его — надо держаться до конца. Тем более что Дик, кажется, не прочь им подыграть.

Долли отметила, что он тщательно подготовился к сегодняшнему прощальному ужину — по крайней мере по части одежды. Каждая деталь наряда подбиралась со знанием дела: желтая спортивная куртка, рубашка в желтую, коричневую и белую полоску с открытым воротом и отменно сшитые желтовато-коричневые брюки.

— Я пришел навестить главу семейства. Вижу, она, как всегда, прекрасно выглядит, — обратился гость к Долли, согнувшись в галантном поклоне.

Долли не могла не улыбнуться этому незамысловатому комплименту и порозовела от смущения.

— Дик, ну ты и фрукт!

Он с удовольствием обвел ее взглядом: пышные локоны цвета ржавчины блестели, золотисто-янтарные глаза излучали свет, покрой темно-зеленого шелкового платья подчеркивал женственность и стройность фигуры, ту же цель преследовали лодочки на высоком каблуке, подобранные в тон платью.

Изобразив полнейшее восхищение, гость произнес:

— О, столь юная, ослепительно красивая особа не может быть хозяйкой такого большого дома…

— Очень даже может! — засмеялась Долли.

Флеминг вскинул брови и тем же шутливым тоном продолжал:

— Вообще-то меня мучил вопрос: может быть, стоит сперва вбросить в холл шляпу и подождать, не выбросят ли ее обратно…

Миссис Хаммер широко распахнула дверь.

— Можешь войти сразу вместе со своей шляпой. Ложная скромность не к лицу морским бродягам, подобным тебе!

«Бродяга» вдруг выбросил вперед левую руку, которую до сих пор держал за спиной, и торжественно вручил Долли букет роскошных чайных роз.

— Дик! — растроганно воскликнула она. — Какая прелесть! Спасибо тебе.

Эти розы показались ей самыми красивыми цветами на земле, а Дик — самым лучшим на свете мужчиной. В следующую секунду его окружили дети и заговорили все разом, Долли поставила цветы в хрустальную вазу. Дик сидел на тахте в гостиной в самой непринужденной позе, Клод и Китти устроились по обе стороны от него. Кэрол расположилась на желтой кушетке, напротив, приняв позу принцессы, восседающей на троне. Глаза ее были устремлены на гостя. Долли осторожно поставила вазу на стол и села рядом с Кэрол.

Долли все внимание сосредоточила на контроле за собственным голосом и выражением лица. Слова Дика доносились до нее будто сквозь вату. О чем это он говорит? Ах, да — рассказывает детям, как в инкубаторе выращивают черепашек. Господи, дай мне силы! — повторяла Долли про себя. Дай с честью пройти сквозь испытания сегодняшнего дня! Может быть, если забыть о том, что этот день — последний, легче будет сидеть за одним столом с человеком, которого ей суждено вот-вот потерять? А ведь она любит его, как никого еще не любила! Долли вдруг поняла, какие чувства испытывают приговоренные к смерти перед последней в их жизни трапезой…

Нет, так нельзя! Кончится тем, что она испортит всем вечер. Нужно попытаться вникнуть в смысл того, о чем рассказывал детям Дик. Сейчас он говорил комплименты по поводу их нарядов. Вряд ли гость догадался, что сегодня ребята надели лучшее, что у них есть в честь прощального ужина с ним…

— Кэрол, у тебя очень красивое платье, желтое. Кстати, желтый — мой любимый цвет.

— Я знаю, — девочка расцвела. — Оно из вощеного шелка. Я сама его сшила.

К удивлению матери, Кэрол оделась сегодня вполне по возрасту, убрала волосы в конский хвост и украсила прическу несколькими маленькими золотистыми розочками из ткани. Как она мила, когда не пытается ничего изображать из себя! А сегодня ей, видно, просто не до этого.

И когда дочь заговорила, голос ее звучал тоже совершенно естественно, только уж очень печально:

— Если вы позволите, я схожу проверю десерт.

Не дожидаясь ответа, она отправилась на кухню. Дик и Долли переглянулись. Прищурив глаз, он тихонько спросил:

— Так я остался еще чьим-нибудь милым или уже нет?

Долли молча кивнула. Взгляд ее кричал: «Да, ты мой милый, мой!»

Ральф пристроился у ног гостя, положил голову на колени и преданно заглянул в глаза. Сегодня по случаю торжественных проводов собаке на шею надели широкую трехцветную ленту: красно-бело-голубую, на которой висела золотая медаль с выгравированными буквами. Дик наклонился и внимательно рассмотрел медаль.

— О. И. X. Что означают эти буквы?

— Орден Империи Хаммеров, — объяснил Клод. — За безотказное выполнение своего долга… и даже перевыполнение. Однажды он спас нашего тушканчика, когда тот решил попить из надувного бассейна Китти и свалился в воду. Вот с того времени лабрадор и носит с гордостью этот орден. Кстати, он ждет от вас ласки и поощрения.