Великий и Ужасный - 2 (СИ) - Капба Евгений Адгурович

Походу, всё-таки — сильно умный.

— Диверсификация, как раз, имеется. Щас гном, потом ты, потом маги сообразят что теряют кучу денег…

— Всё! Я побежал! — гоблин как в мультиках сорвался с места со страшной скоростью, только щебенка из-под его нижних конечностей в стороны полетела.

Один камешек ударился о казан и тролль нахмурился.

— Пойдем греть плов? — спросил он. — Я убил пять грибов этим казаном, однако. Защищал его как герой. Так-то нужно съесть теперь, чтобы всё не зря!

— Разогревать плов… — я вздохнул. — Как низко мы пали! Ладно, идем. Если плов пропадет — это вообще будет смертный грех.

В «Надым» нас пропустили сталкеры Евгеньича с круглыми глазами. Во-первых, они никак не могли привыкнуть к моей манере сигать с крыш. Во-вторых, и для них, и для меня великой тайной оставались перемещения тролля с казаном на башке — почему он покинул здание, как выбирался, как умудрился сохранить плов…

— Ну вы двое, конечно… — эти ребята покрутили пальцами у виска вполне искренне.

— Плов, однако! — важным голосом проговорил Хурджин. — Будем есть!

— Да? О! Другое дело! — обрадовались мужики.

— По очереди на крышу приходите, — сказал я.

И мы пошли по лестнице вверх. Я пару минут назад видел, как у парапета зависала колесница, запряженная демонами, и резонно преполагал, что хан Нахичеванский всё еще там. И Эсси, сменившая швабру на штуцер — тоже. Она пару раз неплохо меня прикрыла от летающих тварей, разнося их буквально в клочья разрывными пулями…

И сейчас с ней живенько беседовал видный чернобородый мужчина в роскошном мундире! Этот самый Келбали-чтоб-его-Хан-мать-его-Нахичеванский! Голос у него был бархатный, движения — пластичные, взгляд — приторно-медовый и одновременно — властный… Эсси отвечала доброжелательно, опиралась на штуцер, желтую косынку с головы не снимала. Он мог и не понять что она- эльфийка, да?

— Господа, дамы! — рявкнул я. — Плов! Правда, остывший…

— О-о-о! — Келбали Хан резко отвлекся от девушки, обозначив свои приоритеты весьма прозрачно. — Остывший пилов? Ничего страшного, это мы поправим. Латиф, подойди сюда. Сделай этот плов внутри казана горячим. Если сожжешь, или он не будет источать пар, как только что снятый с костра — я сниму с тебя кожу, натру ее солью и надену обратно, понимаешь?

Молодой нукер спал с лица, нахмурился и кивнул.

Хурджин поставил казан на пол, Эсси движением фокусника достала из-за спины большую деревянную ложку. Из люка в крыше появился Витенька, в каждом из своих щупалец удерживавший целую башню из глубоких керамических тарелок, следом за ним — Шерочка с Машерочкой, они тащили стопки плетеных стульев.

Латиф встал на колени, прислонил к казану свободные от шипастых броневых перчаток ладони, закрыл глаза, и…

— Пуф… — еле слышно сказал плов под крышкой, и мы все проглотили слюну одновременно.

Божественный аромат мяса, овощей и специй разнесся над полем битвы.

— Латиф, — сказал Келбали Хан. — Сынок, я думаю, что могу признать тебя, когда вернемся в Нахичевань. Сила без контроля ничто, и ты показал сегодня — контроль у тебя есть.

Сынок? Нихрена себе у них порядочки! Ухватив большую ложку одной рукой, открыл казан, задохнулся от жирных запахов и пощелкал пальцами.

— Тарелку! Кто первый рискнет?

— Йа-а-а-а!!! — откликнулись с десяток голосов.

— Неправильно, — сказал хан Нахичеванский. — Первым будет пробовать повар.

Какой подозрительный тип! Но мне-то что, я-то был и не против!

Глава 19

Дань традиции

Это было нашей фишкой, ордынской — когда Инцидент заканчивался и всё устаканивалось, мы собирались в «Орде» узким кругом и пили кофе. Посетителей в такие ночи обычно почти не было, да если кто и заходил — мы разыгрывали на «камень-ножницы-бумага» кто поработает барменом и сидели дальше. Вот и теперь, сдвинув столы и вооружившись чашечками и бумажными стаканами с кофе, банками пива, тарелками с шаурмой, эклерами и другими закусками, основа Орды отмечала выход из очередной задницы.

Хурджин тоже пристрастился к капучино с корицей, он пил его из вазочки для цветов, ибо под его объемы посуды не находилось. Секта любителей корицы теперь состояла из тролля, Евгеньича, Эсси и Щербатого. Но я думал, что старый снага просто играл в хомяка-повторяшку, и копировал все манеры у сталкера. Был у матерого орка такой грешок — ему очень хотелось бы родиться человеком, и в качестве своего кумира он выбрал обаятельного сталкера. Что ж, не самый худший образец для подражания…

Шерочка с Машерочкой не отлипали от Витеньки, прижимаясь к нему с двух сторон бедрами и всячески демонстрируя свои на него права, и подпаивая его баночным пивом. Хуеморген со мной вместе употреблял кофе на песке, Перепелка — тоже, хотя ему похоже было похрен, что нынче пить. Кузенька налил себе в бумажный стакан с крышкой водку и делал вид что пьет латте, но духан у него изо рта предательски свидетельствовал о тайном алкоголизме.

—…как на скотобойне, — закончил мысль гном. — Но складировали мы действительно много. Сделаем хорошие деньги. Я по старой памяти подошел к графу Паскевичу — ему нужно мухоморовое сырье, из нео делают мутагенную вытяжку, кажется — он сбывает ее Скоморохам, но это не точно.

— А если мы сами будем продавать ее Скоморохам? — задал логичный вопрос Витенька.

— Объемы не те. Даже если наши партнеры из выживших маякских бизнесменов подключаться и задействуют все мощности по переработке — это будет минимум. Слезы, по сравнению с промышленностью Эриванской юридики.

— Пусть будет минимум, — кивнул я. — Если и слезы, то наши — ордынские! Поговори с буржуйчиками, предложи весь прейскурант ингредиентов. Скажи — гарантии железные, Бабай гарантирует. Могут хоть кредиты брать под закупки оборудования, пусть расширяют производство — мы подождем с оплатой за сырье. Нужно становиться автономными, выстраивать свою экономику. Есть с руки у кого-то из аристократов мы себе позволить не можем. А когда наши буржуйчики определяться, сколько им нужно твариных потрохов — остальное и сбагрим Паскевичам.

— Ты так говоришь, будто у нас впереди еще сотня таких инцидентов… — Перепелка почесал затылок кибернетической рукой. — У меня чуть импланты не заржавели от крови, это был просто ад, когда поджаренные и расплющенные Паскевичами минотавры поперли через сортир наружу! Еще парочка таких заходов — и снова пожалуйте на стенд, господин вахмистр… Может ну его нахрен, Бабай?

— Бифштекс из минотавра! — выкрикнул Кузя. — Эскалоп! Лангет! Ан-тре-кот!

И ни разу, падла, не ошибся.

— Фу! — сморщили Шерочка с Машерочкой. — Они же как мужики с бычьими головами! Жрать мужиков — это отстой!

— Мьясо! — облизнулся гоблин. — Свежее, легкоусвояемое! В каждой тушке — от двухсот до двухсот пятидесяти килограмм! Местами — хорошо прожаренное, местами — отбивная, местами — в собственном соку! Бабай, давай мы еще один такой инцидент замутим! Я тогда ваще отожрусь и стану толстый, красивый, крупный! Мы с пацанами ваще-то кишки сушим, хотим колбаски пальцем пиханые делать. Из птичьего мяса и говядо-минотавринки, в про-пор-ци-ю!

— Заберите у гоблина стакан, пожалуйста! — взмолился Витенька. — Меня сейчас вырвет.

Кузян вместе со стаканом нырнул под стол и оттуда послышалось бульканье. Алкаш мелкий!

— К слову о сотне инцидентов, — задумчиво проговорил я. — А почему бы и нет?

Все головы повернулись ко мне.

— Сафари, инициации… — я стал загибать пальцы. — Переработка ингредиентов. Кожевенное дело. Сувениры. Мясные консервы для гоблинов.

— И снага, — кивнул Щербатый. — И ваш брат-урук не против будет маринованных грибов и лангета из минотавра, не все такие переборчивые, как вы.

— Вот! — уважительно глянул на старого снага я. — А еще — артефакторика. Мне панцирь той Тортиллы-акселератки покоя не дает. Он же невосприимчив к магии, понимаете?

У Эсси загорелись глаза:

— То есть ты хочешь сделать инциденты поставленным на поток бизнесом? То есть… Приглашать магов на сафари и провоцировать хтонь?