Расплетая бантики - Анастасия Алимова

Натан прижал меня, мы знали, что это конец. У нас даже не было возможности бороться.

Колдун с трепетом осматривал своё сокровище:

– Вот он, это он! Пьер, смотри! Теперь мы сможем поработить все миры, всё будет принадлежать только нам!!! Нужно только произнести заклинание…

Он начал что-то шептать над ключом, тот засветился, взлетел в воздух и… рассыпался медными стружками. Сначала я ничего не поняла, может так и задумано? Но потом, видя выражение лица колдуна, стало ясно, ключ – обманка.

– Где настоящий ключ?? – взревел он, подскакивая ко мне вплотную.

Натан хотел оттолкнуть его, но колдун только взглянул на него и Нат скорчился от боли.

– Перестань! – я упала на колени рядом с женихом, – отпусти его!

– Отдай настоящий ключ от хранилища с магией!

– Я не знаю где он, я не знаю! – мне было невыносимо смотреть, как Натан извивался от боли, а я даже не могла ничего сделать.

– Тогда я буду убивать по очереди каждого из твоих дружков, пока ты не станешь сговорчивее!

Дальше события развивались точно в замедленной съёмке – я видела, как Танатос поднял руку в сторону Марты, что-то внутри меня щёлкнуло.

– Нет! – я закрыла глаза руками, всё стихло. Ничего не понимая, я убрала руки – между мной, моими друзьями и Танатосом стояла полупрозрачная стена.

– Истинная магия, – еле слышно проговорил Галиар.

– Не может быть! Так не должно быть! – в бешенстве кричал Пьер, но было видно, как сильно он напуган. Теперь я поняла. Я помогла подняться Натану, и повернулась к Танатосу:

– Кажется, пришло время воевать, – я не собиралась отступать, я была ключом, всё это время волшебство было со мной, нужно было только довериться себе. Я никогда не училась этому, но знала, что смогу. Одним взмахом руки я скинула наёмников, сторожащих капитанов, в ледяную воду.

– Все на корабли, мы вступим в бой! – мой голос эхом пронёсся над водой и тут началось. Один залп за другим, с наших кораблей, с линкоров принца. Натан кинулся на Пьера, тот уже поджидал с мечом наготове.

– Тебе всё равно не победить, нас намного больше! – с этими словами Танатос раскинул руки и из ниоткуда стали появляться эквалги и блемены, жуткие существа. Внешне они напоминали людей, но вместо лиц были обезьяньи морды, с острыми ушами, клыками вместо зубов, а с серых губ капала слюна. Рыча, они подступали всё ближе.

– Что, принцесса, страшно? А нас много! – колдун оглядел свои корабли.

Да, их слишком много. А на кораблях еще больше, как же он сумел создать этих тварей? И тут меня посетила догадка, я могла ошибаться, но слишком много совпадений.

– Не думаю, что они захотят нападать на меня, ведь когда-то они были отправлены сюда защищать Элланию от таких, как ты, не так ли?

Я попала в точку, страх мелькнул в глазах мужчины. Собрав все силы, я повернулась к морю:

– Помоги мне, Эрин! Пусть все, кто были прокляты, опять обретут свой облик! – волна энергии разлилась от моего тела на сотни метров вокруг. Столпы света засверкали и вместо уродливых чудищ передо мной теперь стояли солдаты в серебристой броне. Пару мгновений они в растерянности смотрели по сторонам, но, увидев меня, присели на одно колено.

– Благодарим Вас. Целых десять лет в заточении, рабстве этого колдуна! Мы готовы служить! Генерал Ша Линь в Вашем распоряжении, – генерал встал с колен и поклонился.

– Спасибо, генерал, думаю, нам нужно разобраться с наёмниками этого варвара, – кивнула я в сторону испуганного Танатоса, – что ж, кажется, теперь преимущество на нашей стороне, лучше сдавайся.

– Асиль, что будем делать с этим? – Натан кинул ко мне под ноги Пьера, у того была разбита губа, его красивая одежда порвалась и выглядел он весьма жалко.

В это время люди Николаса и солдаты Ша Линь расправились с наёмниками, не так много оказалось верных людей у принца. Многие сразу же бежали, кто-то сдался сам, боясь расправы. Война, длившаяся все эти годы, была закончена. Осталось решить последнюю проблему.

Танатос и Пьер стояли рядом под присмотром.

– Я знаю, что с вами делать. Ты, кажется, был столь великодушен, что хотел отправить меня домой? – я посмотрела на колдуна, – у тебя есть прекрасная возможность посмотреть всё самому, – я указала на портал, всё ещё сверкающий в воздухе над льдиной, – вы оба отправитесь в путешествие.

– Асилия, но.. Ты же не позволишь… Мы же погибнем, – Пьер чуть ли не плакал.

– Кажется, именно эта участь меня ждала, когда я вернулась, не так ли?

– Вставай, Пьер, не унижайся перед этой девкой, – Танатос поднял Пьера за локоть и подтолкнул к порталу. Всё произошло очень быстро – он вынул из плаща нож и кинулся на меня, Натан оттолкнул меня в сторону, выбил нож из рук колдуна, тот оступился и, теряя равновесие, потянул за собой моего жениха. Пьер, стоящий рядом, попытался убежать, но в него вцепился Танатос:

– Куда же ты, мелкий щенок? Бросаешь меня? Нет, если уж погибнем, то все вместе, – он дёрнул Пьера за плащ, и их потащило в портал, яркая вспышка и всё пропало.

Когда я открыла глаза, ни Пьера, ни Танатоса, ни моего Натана не было.

Осознание пришло не сразу. Его нет. В глазах всё помутнело, лица стали размытыми, в ушах гудело.

– Галиар, Галиар, – почти шептала я, покачиваясь из стороны в сторону, – верни его, пожалуйста, верни! Я тебя умоляю!

– Доченька, я бы хотел… – крёстный попытался меня обнять, но я вырвалась.

Люди вокруг меня опустили головы, шепча молитвы Эрину.

– Нет! Умоляю, я всё готова отдать, должен быть выход! – я упала на колени, разбивая руки о лёд, слёзы лились, не переставая, но я их не чувствовала. Я только шептала, словно в бреду, – умоляю, верни мне его, верни…

Рядом со мной села Марта, она старалась держаться, но слёзы, то и дело скатывались по щекам:

– Милая… Девочка моя, нам так жаль! Но Галиар ничего не может сделать, мы бы всё отдали, лишь бы вернуть Натана, – больше она не могла говорить, Николас прижал её к себе. Я посмотрела на них, как я его сейчас понимала – дикий страх потери. Его любимая рядом и он никогда её не отпустит.

– Увезите меня отсюда, – я еле встала, ноги совсем не слушались. Больше я не сказала ни слова. На шлюпках мы вернулись на корабль.

Никто сначала не понимал, что случилось, потом просто стало тихо. Я знаю, что все сочувствовали мне, но передать словами всю боль невозможно.

– Простите