Тепло оружия - Ричард Пратер

Сэмсон пожал плечами.

— Джимми тоже запросто мог попросить кого-нибудь из своих подружек позвонить тебе, и звонок раздался в твоем офисе в то самое время, пока ты разговаривал с Вандой. Ведь от Джимми ты уехал совсем незадолго до этого, Шелл.

— В любом случае, все концы сходятся на Джимми Вайолете. И если даже он и просил кого-то позвонить мне, то это была именно Дилли. Да ты сам сопоставь это по времени с тем моментом, когда вымогатель заявился домой к Споркам. Меня планировалось убить в два часа у “Гамильтон”, но я на несколько минут опоздал, и вместо меня подстрелили Портера. Все главные действующие лица решили, что я убит, и тогда была подана команда нанести визит к Споркам — дело сделано, Шелл Скотт мертв, так что до Ванды он уже больше никогда не доберется — и Бинго отправился в дорогу. Тем временем, примерно в десять минут третьего, кровно заинтересованная в этом деле “Марсель Уоллс” — для нас просто Дилли Пикл — поспешно убирается подальше от “Гамильтон”, увидев меня не лежащим на тротуаре в луже крови, а стоящим рядом, живым и невредимым. У Спорков визитер побывал в двадцать минут третьего — прежде, чем Дилли успела оповестить их, или самого Вайолета, что произошла ошибка, и вместо меня убили кого-то другого. Но в любом случае, до Бинго этого не знал.

Сэм нахмурился.

— Даже если предположить, что я поверил всему тому, что ты мне здесь сейчас наговорил — а я, заметь, не сказал, что верю — то мы все равно не можем врываться в дом к Вайолету и переворачивать там все вверх дном. Потому что кроме твоего рассказа у нас нет никаких конкретных и убедительных доказательств, подтверждающих его причастность к этому делу.

— Черт побери, у вас же есть досье на Ванду и Дилли. Я рассказал вам, как они начали эту затею, как создавали группу, подкинули идею с альбомом, инсценировали пожар. Затем объявляются люди Вайолета с фотографиями, его ребята наезжают на меня, сам Джимми сначала пытается договориться со мной, а потом они по ошибке убивают Портера, принимая его за меня и пзатем предпринимают ещё пару аналогичных попыток — кстати, в последний раз, несомненно, по просьбе самого Ванды.

— Как это?

— Я не вдавался в подробности, Сэм. Это было в “Хидден-Вэли”. — И я коротко осветил самые важные события, добавив. — Я недавно перезвонил начальнику службы безопасности отеля и попросил его выяснить кое-что. И представь себе, ему удалось разыскать одного мужика, который как раз в то время торчал у бассейна и не сводил глаз с Дилли — если бы только сам хоть раз увидел её, то не стал бы удивляться. Так вот этот парень слышал, что сказал Ванда, пробегая мимо Дилли, и что она ему ответила.

— Постой. Он пробежал мимо нее?

Подробности происходившего у бассейна я по большей части опустил, не считая их уместными, но объяснил Сэму, как Ванда выбежал из холла, размахивая руками и, очевидно, желая привлечь внимание кого-то, находившегося в дальнем конце бассейна.

— Но он не кричал, — продолжал я, — просто делал вид. Возможно именно поэтому тот мужик и запомнил, что именно сказали они друг другу — видать уж слишком странно вел себя этот Ванда.

— И что же он сказал?

— Ванда, размахивая руками, тихо сказал, проходя мимо Дилли: “Атас! Скотт в холле картину гонит!” А она ответила: “Проклятье. Ладно, милый, ты готовься, а я ущипну его за ствол.” Тот мужик подумал, что это стихи такие, а не то, что Ванда говорит ей быть осторожнее, потому что это я дал объявление…

Я замолчал, потому что Роулинса насмешил мой рассказ, и ему вдруг стало очень весело.

— Жаль, что у неё не получилось, — заметил он.

Я сделал вид, что не обращаю на него ни малейшего внимания. Ему было прекрасно известно, что на жаргоне карманников “щипать” означает красть, шарить по карманам.

— Таким образом, — продолжал я, обращаясь к Сэму, — теперь уже совершенно ясно, что пока я был с ней, он захомутал четверых головорезов, которые и гонялись за мной, вынудив пробежать, наверное, с полсотни миль, не меньше.

— Этого мало.

— Какого же черта тебе надо? Картину… — я улыбнулся.

Но Сэм был совершенно серьезен.

— Послушай, — сказал он, — ты же знаешь нашу работу. Я не сомневаюсь в твоей правоте, Шелл, но этого недостаточно даже для того, чтобы привезти этих ублюдков сюда или оформить задержание. У нас должно быть достаточно доказательств для предъявления обвинения, суда и для вынесения обвинительного приговора. Иначе, это лишь пустая трата времени. И для нас, и для конторы окружного прокурора. Но будет хуже, если дело все-таки дойдет до суда, а они смогут выиграть процесс. После этого засудить их снова уже не удастся. Такое порой случается, и тогда эта шваль начинает думать, что тронуть их мы больше не посмеем и распускается вконец. Они становятся нахальнее, безрассуднее и гораздо опаснее, чем прежде. А почему бы нет? Ведь на последнем суде их оправдали, не так ли? А ещё раньше?

Он замолчал и скрипнул зубами.

— Шелл, я просто хочу сказать, что ты можешь опираться на выводы и заключения. А мы нет. Ты можешь делать то, чего мы себе позволить не можем. У тебя могут быть предчувствия — знаю я и тебя, и твои дурацкие предчувствия — но нам нужны факты. Конкретные доказательства. Полный набор. — Он сделал паузу. — Если бы я знал наверняка, что тот альбом, о котором ты так много говоришь, находится у Вайолета, равно как любое другое веское, неопровержимое доказательство, мы бы получили разрешение и поехали туда. Но разного рода догадки и даже логически обоснованные выводы здесь неуместны. Я должен быть твердо уверен в реальном существовании доказательств — или же мы провалим все дело.

Сэм немного завелся, но зная, что время от времени с ним такое случается, я не стал обижаться, а просто улыбнулся и постарался обратить все в шутку.

— Черт возьми, Сэм, зря я, наверное, просил выделить мне в помощь сотню полицейских. Что за пессимизм?! Лучше отправлюсь-ка я туда в одиночку, а когда найду все разгадки и доказательства вместе с “веселыми картинками”, трупами, оружием, гранатами и тому подобными аксесуарами, то направлю тебе официальный запрос, чтобы…

Сэм не дал мне закончить. Но он все же повел верхней губой, изображая некое подобие улыбки.

— Нам, кстати, тоже иногда перепадает кое-какая информация. Например, как нам стало известно, в данный момент в доме Вайолета на том озерце помимо него самого безвылазно находятся ещё восемь-девять его головорезов. Пока ещё не известно, то ли это теперь в порядке вещей или же начало новой войны.

— Обычно он держит при себе троих или четверых бездельников.

— На этот раз их оказалось больше. Хотя вполне возможно, что блуждая по округе в своем обычном коматозном состоянии и отстреливая людей то здесь, то там, то ещё где-нибудь, ты и сам не заметил, как растревожил улей.

Я оставил этот выпад без коментариев, потому что, когда Сэм завел речь об отстреле людей, мне в голову пришла новая идея.

— Слушай, а ты можешь раздобыть мне где-нибудь пистолет?

— А что же случилось с твоим любимым револьвером?

— Ну… эээ… когда Дилли… когда мы с ней здоровались, незадолго до того, как попрощаться — я ведь упомянул о том, как она покинула меня в лесу, разве нет? Да, точно помню, я об этом рассказывал. Ну вот и пистолет мой она тоже с собой прихватила. И лишь поэтому я не уложил на месте тех четверых обормотов…

Роулинс застонал.

— Стащила твой пистолет? Тот “кольт”, который ты так холил и лелеял? Шелл, хочешь сказать, что она все-таки стянула твой ствол? Почистила тебе карманы? Но как…

— Билл, остынь, ладно? Ты не знаешь, какая это гениальная женщина. Можешь поверить мне на слово, приятель, мне ещё очень повезло, что она не стянула с меня штаны…

— Украла у него пистолет! — он ударил кулаком в собственную раскрытую ладонь, глядя на Сэмсона. — Это лучшая новость, которую я услышал с тех пор, как подстрелили Диллинджера перед…

— Билл, если ты дорожишь нашей дружбой, нашей долгой, настоящей…

Сэмсон перебил мою тираду. Он встал из-за стола и сказал:

— Пойдем. Так когда должны привезти это твое бесценное кино?

— Буквально с минуты на минуту. Я распорядился, чтобы его как можно скорее доставили прямо сюда,

— Ладно. Пойдем прогуляемся до технического отдела. Я покажу тебе один пистолет. Не для тебя, а просто так — он проходит у нас испытания.

К тому времени, как мы вышли из кабинета Сэма, народу в комнате заметно прибавилось. Я заметил ещё одного полицейского из отдела по расследованию квартирных краж, одного сотрудника из администрации, и ещё двоих полицейских из отдела по борьбе с угонами автотраспорта. У меня промелькнула мысль, что вечер обещает быть долгим. Роулинс остался с остальными, а мы с Сэмсоном поднялись на четвертый этаж. Я ничего не думал по этому поводу. Наверное, так и должно быть: Как дурак, я не думал ни о чем.