Сувенир - Пол Хьюсон

Он осторожно вернул камень на место. Шон украдкой взглянул на Энджелу. Та, как загипнотизированная, неподвижно смотрела на камень. Джерри повернулся, чтобы уйти.

— Я рад, что вам его вернули после катастрофы. И что с фильмом все вышло так удачно, честное слово.

Джерри взял с дивана свой пиджак и направился к двери. Шон вышел следом. Энджела не двинулась с места.

Когда парой минут позже Шон вернулся, она стояла все там же. Забрав поднос с кружками, он с любопытством взглянул на нее и пошел на кухню.

— Почему ты не вышла попрощаться? — спросил он, проходя мимо соседней комнаты.

— Извини. Вышло грубо?

— Просто странно. Вот и все.

— Я задумалась.

Он вернулся с «Глоуб», раскрытой на разделе «Досуг», занятый просмотром киноафиши.

— Как насчет «Китайского синдрома» сегодня вечером?

Вдали заворчал гром.

Энджела подошла к окну и присмотрелась к хмурому небу. Теперь оно почернело от грозовых туч.

— Это ты положил камень обратно ко мне в сумку, правда? — сказала она.

Шон не отрывался от газеты.

— Что?

— Я сказала, это ты положил камень обратно ко мне в сумку?

Наконец он, сбитый с толку, поднял голову.

— Прости. Я не уловил.

— В Дублине. После того, как я его выбросила. Ты опять положил его ко мне в сумку.

— Конечно, нет.

Ветви деревьев за окном зашевелились, растревоженные ветром. Интересно, подумала Энджела, скоро ли грянет гроза.

Шон снова вернулся к газете.

— Если мы поедим в течение часа, то успеем на сеанс к половине девятого и вернемся домой до полуночи, — сказал он.

Энджела обернулась и посмотрела на камень.

— Джерри сказал, что в тот вечер забрал его с собой.

— Он сказал, что думал, будто забрал его, — откликнулся Шон, не поднимая глаз.

— Думал?

— Ну, он же явно не сделал этого, правда? Если помнишь, он тогда здорово набрался. А потом, ты же видишь, что у него теперь с памятью.

Молчание.

Внезапно осознав странное настроение Энджелы, Шон отложил газету.

— Что ты пытаешься сказать, Энджи?

Она закусила губу и прошептала:

— Не знаю. Точно не знаю. — Она на мгновение задумалась, потом заставила себя раскрыть рот и сказать: — Нет, знаю. Он все время возвращается. Камень все время возвращается.

И пристально взглянула в непонимающие глаза Шона.

— В Ирландии я его выбросила. А когда проходила таможню, он опять оказался в моей сумке. В тот вечер, когда мы устроили вечеринку, Джерри с Фионой забрали его с собой. А позже он снова лежал на полке как ни в чем не бывало.

Теперь уже Шон смотрел на Энджелу с непонятным выражением. Без злости. Странно. Со смесью удивления, сочувствия и тревоги.

— Ты серьезно?

— Конечно, серьезно.

— Ты должна рассказать это Черил. Для ее следующей книги.

— Ты мне не веришь, да?

— Ты серьезно.

— Миссис Салливэн сказала, что это опасный камень.

— Миссис Салливэн?

Энджела кивнула.

— Опасный?

— Ну… приносит несчастье.

— И ты туда же? — Теперь глаза Шона переполняло недоверие.

— Я старалась не соглашаться. Но, по-моему, согласна с ней. Теперь.

— И все потому, что Джерри думает, будто в тот вечер забрал его с собой?

— И поэтому, и из-за того, что с тех пор творилось вокруг нас. Из-за Фионы. Из-за миссис Салливэн. Из-за Перышка.

— И в этом тоже виноват камень?

Энджела кивнула.

— О Господи. — Шон недоуменно покачал головой.

— Ну, признай, Шон. Довольно много смертей для одного дома, разве не так? — настаивала она.

Он весело рассмеялся.

— Совпадение, детка, совпадение. «Длинная рука». Сама знаешь.

— Прости. Можешь называть это, как угодно. Факты все равно остаются фактами.

Шон прочесал пятерней свою шевелюру.

— Ищешь виноватого, так, что ли?

— Козла отпущения?

— И миссис Салливэн подсказала тебе идеальный выход. Камень. — Он ткнул пальцем в сторону каминной полки. — Вот лежит причина всех несчастий.

Энджела поморщилась. Рассудительность Шона приводила ее в ярость.

— Я знаю, что это звучит безумно. Но вдруг она знала что-то, чего не знаем мы? Маккей говорил, что вещи вроде этого камня обычно держали в церквях, под замком, чтобы они не натворили бед.

Шон остро глянул на нее.

— Маккей сказал, что верит в это?

— Нет, — уступила она. — Он сказал, что это народное поверье.

— Как раз для людей вроде миссис Салливэн.

— Господи, ну почему ты всегда настроен так скептически? — Энджела сердито отвернулась, но Шон схватил ее за руку.

— Энджела, прислушайся на минуту к своим словам.

— Я знаю, что это звучит безумно, но ведь и жизнь иногда сплошное безумие!

Она с непреклонным видом уселась в кресло. Шон бросился на диван и некоторое время разглядывал ее, размышляя.

— Ладно, — с вызовом сказал он, — допустим — на секунду! — что сказанное тобой соответствует действительности. Камень приносит несчастье. Тогда почему это не затрагивает нас?

— То есть как — не затрагивает?

— Почему все беды случаются с другими — с Фионой, с миссис Салливэн, с кем угодно, только не с нами?

Энджела подумала, вздохнула.

— Не знаю, — пасмурно проговорила она.

— Если подумать, так мне кажется, что в последние несколько месяцев нам здорово везло. Учитывая все обстоятельства.

— Я знаю.

— Энджи, я не пытаюсь застращать тебя. Мне просто противно смотреть, как ты изводишь себя такой чушью.

— Тогда кто положил этот камень назад в мою сумку?

— Почем я знаю? Может быть, ты сама.

— Я? — Энджела была потрясена.

Он кивнул.

Она вскочила и принялась сердито расхаживать по комнате.

— Ладно, значит, у меня выпадение памяти. Ты на это намекаешь? У меня, у Джерри… у обоих. Или, может, я лунатик? Чем не объяснение, а? А может, это горничная снова незаметно подложила его в мою сумку? Еще какие-нибудь притянутые за уши разумные объяснения?

Шон рассмеялся.

— Отлично, сдаюсь. Камень одержим злым духом.

— Ты веришь в это?

— Конечно, нет. Но ты, видимо, веришь.

Энджела прекратила расхаживать.

— Помоги мне, Шон. Мне страшно, — прошептала она.

Он встал, подошел к ней и обнял — так обнимают испуганного ребенка.

— Если этот камень тебя пугает, избавься от него. — Шон говорил нежно, но решительно. — Я разрешаю. Обещаю тебе, что ничего плохого не случится. Он не вернется. На дворе двадцатый век. Все будет хорошо.

Крепко прижимая Энджелу к себе, Шон поцеловал ее в лоб.

Снова раздался раскат грома, теперь уже ближе.

— Да?

Она кивнула.

Шон выпустил ее руку и снова пошел к своим газетам.

Через несколько минут он отправился в душ, оставив Энджелу одну. Она глядела в золу, на угасающее пламя. Комната была полна теней, в окна ударяли резкие порывы ветра. «Может быть, у меня начинается выпадение памяти, — подумала она. — Может быть, я сама выудила камень из корзины для мусора в Дублине». Ей приходилось читать о раздвоении личности (это называлось «Сибил», так, кажется?), когда половина сознания не ведает, что творит вторая. Может быть, и она была такой. Шизоидным субъектом… так, что ли?