Склеп, который мы должны взорвать (СИ) - Вагнер Лара

Лейн уже смотрел на меня другими глазами, не просто как на друга и покровительницу… Жизнь продолжалась, мужские инстинкты заявляли о себе. Нет, но не забыл о Наринне, но и меня уже не мог потерять… Настал день, когда он решился на поцелуй, а потом на большее. Дальше все слилось в одно невероятное ощущение счастья. Безграничного, такого, что не знает ни сожалений, ни раскаянья. Слепого безудержного счастья… Мы уже готовились к свадьбе. И вот тогда я оступилась на горной тропе и полетела в пропасть. Продолжение вам уже известно.

На некоторое время нависает тишина. Что тут скажешь?.. Слова не приходят на ум. Я не ожидал ничего подобного.

Фея сама прерывает это молчание:

— Только вот ни одной цифры я припомнить не могу. Не обратила внимания, на которой из страниц состав яда был записан. Хотя саму старинную книжку помню прекрасно. Будто и сейчас она перед глазами. Страницы шершавые, желтые…

— ЖЕЛТЫЕ СТРАНИЦЫ?! — восклицает палач.

Принц выхватывает из кармана телефон, кончиком пальца скользит по его поверхности. На гладком экране что-то мелькает и меняется.

— Сейчас найду… Блин, тут же страницы не указаны!

— Ничего страшного, — говорит палач. — Я завтра с работы принесу бумажный сборник. «Желтые страницы»… надо же, как все просто.

— Чего тянуть? Ты можешь прямо сейчас?..

— В принципе да, без проблем. Тут на троллейбусе восемь остановок.

— Какие еще остановки?! Вместе поедем.

Принц вскакивает.

— Только не гони, — предостерегает палач. — А то здесь могут и не дождаться нашего возвращения.

— Я, к твоему сведению, очень аккуратно вожу.

— Да-да, разумеется.

Палач с принцем срываются с места, исчезают моментально, будто и не было их здесь. А нам остается лишь терпеливо ждать.

Глава 33

Увесистая, несмотря на мягкий переплет и тонкие страницы, книга распласталась на низком пластиковом столе. Все мы собрались вокруг. Только фея сидит в углу, наблюдает за происходящим издали. Сегодня она уже выполнила свое предназначение. Справилась блестяще. Сейчас мне не хочется обдумывать ее признание и делать выводы. Слишком уж неутешительными и даже пугающими они могут оказаться. Я несколько месяцев находился с ней рядом, и не заподозрил, что она способна на такое. Когда-нибудь потом приму решение… Однако если бы не признание феи, наша встреча не имела бы теперь долгожданного продолжения. С трудом верится, что мы находимся в одном шаге от разгадки. Или все сорвется?

Принц кладет на стол блокнот в черном кожаном переплете, находит разворот с записями волшебника.

— Плюсуем?

— А давайте.

Волшебник с важным видом вырывает листок откуда-то из середины блокнота и достает из0под переплета гравированную ручку.

— Итак, господа, на сегодняшний момент картина такая:

Ведьма — 17

Палач — 50

Поэт — 9

Волшебник — 8

Няня — 23

Принц —

…на твою долю сколько писать? — оборачивается к принцу волшебник. — Единичку?

— Пять, по крайней мере. Или пятнадцать.

— Почему? Пять еще ладно, туда-сюда, можно обосновать…

— Чего тут обосновывать? И так понятно. Если бы я тогда поднялся с постели, не было бы не только того убийства, но и следующих четырех.

— А пятнадцать причем? На фига ты берешь на себя лишнее? Это чужие преступления, а не твои. Что за максимализм такой?

— Все равно я во всем виноват, — упрямо говорит принц.

— Короче, засчитываю пятерку. Итого получается…

— Подождите! — вмешивается няня. — Мы ведь тоже не уверены… Сколько засчитано с нашей стороны? Единица или двадцать три? Ведь всего было двадцать три бусины, но в конечном итоге у нас осталась только одна. А двадцать две вернулись к хозяйке.

— Я и так, и эдак на всякий случай посчитаю. Значит… восемьдесят четыре это уже точно. Восемьдесят четыре плюс двадцать три… плюс пять. Всего получается сто двенадцать. Нормальная цифра.

Зависаю над столом, дабы проконтролировать процесс подсчета. Впрочем, волшебник легко справляется, и на листке появляются следующие записи:

84 +23 + 1 = 108

84 + 1 + 5 = 90

84 + 1 + 15 = 100

— Мне кажется, еще варианты есть, — замечает палач.

Ведьма тоже что-то неопределенно бормочет. Впервые за все сегодняшнее собрание хоть как-то обозначает свое присутствие. Впрочем, она и обычно сидит тихо, как мышь.

— Не сбивайте меня. Я вам что, бухгалтер-виртуоз? — недовольно отзывается волшебник. — Какие вам еще нужны варианты? С этими бы разобраться. Давайте глянем в «Желтых страницах»…

Шуршат гладкие тонкие листы, мелькают неразличимые слова, картинки, заголовки…

— Вот. На странице сто двенадцать — офисный центр «Пять слонов». По-моему, нам повело. Просто классно, что тут одна рекламища на всю страницу. Можно прямо сегодня туда наведаться.

— А остальные?

— На сто восьмой странице… Ура, она вообще отпадает. Чем меньше вариантов, тем лучше.

Волшебник демонстрирует сплошь черную страницу, где видна одна единственная надпись белыми буквами:

ЗДЕСЬ МОГЛА БЫТЬ ВАША РЕКЛАМА

Отлично.

Девяностая страница — торгово-развлекательный центр «Арвис». Тоже реклама на всю страницу. Это в районе старого рынка, я как-то раз, помнится, мимо проходил. Зато страница под номером сто просто замечательная — пункты приема металлолома. Блин, их тут больше сорока штук. Ну да ничего, будет чем заняться на досуге.

— Ты издеваешься?! — спрашивает принц. — Хочешь сказать, мы по всем этим долбанным пунктам должны мотаться?

— Не исключено. Ты же сам напросился, кстати. Если бы не настаивал на пятнадцати трупах… Но лучше начнем с предыдущих вариантов. А уж если они не сработают, тогда…

Палач обращается к принцу:

— Действительно, проблемы в основном из-за тебя. Если бы ты не сомневался насчет тех убиенных девиц, все было бы однозначно. Кто так грешит? Бери пример с остальных — все ясно и понятно. Никаких метаний. Пятьдесят — так пятьдесят, девять так девять…

— Ты слишком много себе позволяешь, — произносит принц.

Произносит не громко, и вроде бы ничего нет пугающего в этой банальной фразе, да и повод ничтожный… Но почему-то все пространство вокруг внезапно накрывает ледяным холодом. Ледяная волна настигает и меня. Схватывает, не дает ничего сообразить, давит, вселяет трепет и смутный страх. Палач сразу сжимается и поникает, словно становится меньше. Остальные тоже испуганно затаились, лишь волшебник улыбается во весь рот. Не вижу повода скалить зубы. Если принц и дальше намерен использовать такие методы, то прямо не знаю, как с ним справляться. Хотя какие там методы… Конечно, эта реакция неосознанна и случайна. До меня доходит, что его предки на протяжении столетий повелевали бескрайними землями, одним движением руки посылали войска на смерть, решали судьбы многих тысяч людей. А сейчас магия власти случайно прорвалась наружу через безалаберного потомка, который сам не знает, что творит. Холодный взгляд, осанка, чуть приподнятая бровь, — породу не спрячешь, она проявится рано или поздно. Лучше бы поздно, иначе я не сумею никем управлять. Кто меня послушает, если я сейчас потерял дар речи?..

Палач окончательно стушевывается. Вот-вот растечется лужей у ног принца. Сидит, не смея оторвать от него взгляд. Я, кажется, тоже сейчас растекусь. Или, скорее упаду сморщенной оболочкой, из которой выпустили воздух. Воздушные пузыри здесь иногда видны на улицах в руках детей или у входов в магазины. А потом тугие разноцветные пузыри превращаются в жалкие трупики-тряпки, которые валяются возле переполненных урн или просто на дороге. Нет, подобная судьба меня совершенно не прельщает. Зловещая пауза, кажется, растянулась навечно, но тут ее прерывает робкий голос палача:

— Я… совсем не это имел в виду.

Он бормочет заискивающе, едва слышно.

— Ладно, проехали, — небрежно бросает принц.

И наваждение растворяется, больше нет того пугающего, звенящего напряжения вокруг. Словно и не было ничего подобного. Принц превращается в такого же участника странной компании, как и все прочие. Спрашивает: