Свои среди чужих. Политические эмигранты и Кремль: Соотечественники, агенты и враги режима - Ирина Петровна Бороган
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На одной из встреч ЦРУ и СВР, среди прочего, договорились отказаться от тактики активных мероприятий. «Это было джентльменское соглашение между американской и российской спецслужбами», – рассказал нам бывший сотрудник СВР. Служба «А» официально была распущена – по крайней мере так уверяли российские коллеги.
«Между нами никогда не было письменного соглашения, – подтвердил Рольф Моватт-Ларссен, который возглавлял московскую резидентуру ЦРУ в начале 1990-х гг. и присутствовал на том самом обеде в Колпачном переулке. – Просто еще к концу 1980-х гг. и они, и мы поняли, что следует действовать осторожно, дабы не сорвать переговоры между Горбачевым и Рейганом»[242].
Теперь перед СВР стояла новая задача – завоевать доверие американцев. Для этого ей нужно было улучшить свой имидж в глазах западной общественности. Тщательно продуманный план у российской разведки уже был: в Ясеневе над ним начали работать еще до распада Советского Союза, и вот четыре года спустя, в 1993 г., наконец-то пришло время воплотить его в жизнь.
Но эта четырехлетняя задержка почти все испортила.
К 1993 г. Россия изменилась до неузнаваемости. Теперь это была страна рынка, почти без правил и сантиментов. Люди, работавшие на государство, в том числе и во внешней разведке, разом лишились всех социальных гарантий, и комплекс в Ясеневе с его тщательно охраняемыми магазинами и массажными кабинетами ветшал на глазах. Умные и оборотистые оппортунисты целыми отделами увольнялись из СВР.
Среди тех, кто решил попробовать поймать удачу в другом месте, был ловкий и общительный молодой офицер Александр Васильев. Бывший капитан Североамериканского отдела Первого главного управления, он устроился журналистом в популярную газету «Комсомольская правда».
Летом 1993 г. 31-летний Васильев, улыбчивый, круглолицый человек с длинными светлыми волосами, опубликовал сенсационную статью. В ней рассказывалось об одном из самых успешных за всю историю КГБ активных мероприятий службы «А»: в середине 1980-х гг. индийская газета Patriot напечатала статью, в которой утверждалось, будто вирус СПИДа разработал Пентагон в рамках «экспериментов по созданию нового и опасного вида биологического оружия». История мгновенно разлетелась по всему миру, и миллионы людей поверили в заговор американских военных.
Журналист «Комсомольской правды» был не первым, кто разоблачил эту дезинформацию КГБ: на Западе о ней знали уже несколько лет. Но Васильев стал первым, кто получил подтверждение этой истории из уст самого директора внешней разведки Евгения Примакова. Однако гораздо важнее было другое: автор статьи утверждал, что эту дезинформацию КГБ запустил в ответ на распространение ЦРУ ложных слухов о том, что КГБ стоял за покушением на папу Иоанна Павла II. Другими словами, в материале Васильева американские и советские спецслужбы представали как равные друг другу противники, которые просто обменивались ударами, и активное мероприятие КГБ выглядело как логичный ответ на атаку ЦРУ. Служба внешней разведки могла быть довольна: такой взгляд вполне соответствовал придуманной ей легенде.
На следующий день после выхода статьи Васильеву позвонил руководитель пресс-бюро СВР Юрий Кобаладзе. Он пригласил бывшего коллегу в бело-голубой особняк в Колпачном переулке «поговорить». «Я думал, с меня сдерут шкуру за эту статью», – вспоминал Васильев. Но вместо этого Кобаладзе сделал ему деловое предложение[243]. Он объяснил, что СВР запускает амбициозный издательский проект: Ассоциация ветеранов внешней разведки договорилась с Альберто Витале, главой издательства Random House, о публикации серии из пяти книг об операциях разведки КГБ в годы холодной войны[244]. Кобаладзе предложил Васильеву присоединиться к команде.
Первую подобную книгу КГБ помог издать еще до распада Советского Союза. Это была история самого известного перебежчика сталинского времени – Александра Орлова (кстати, начальника Наума Эйтингона в Испании). Авторов было двое: сотрудник КГБ и британский историк Джон Кастелло[245]. Книга пользовалась успехом, поэтому СВР решила заключить контракт еще на пять книг. Первую планировалось посвятить деятельности советской разведки в США в 1930–1940-е гг. Вторую – противостоянию КГБ и ЦРУ в Германии в эпоху холодной войны. Третью – разведывательным операциям в Великобритании до и во время Второй мировой войны. Четвертую – Карибскому кризису, и наконец, последнюю, пятую – истории убийства Льва Троцкого[246]. Каждую книгу должны были писать два автора – российский и западный. Принципиальное согласие Random House в СВР получили в июне 1992 г., и с тех пор Кобаладзе искал подходящего соавтора для первой, самой щекотливой книги об операциях КГБ в Соединенных Штатах. В конце концов его выбор пал на Васильева.
Договариваясь о публикации книг, СВР четко знала, чего хочет: выпустить для западной аудитории хорошо отретушированную версию своей кровавой истории, а авторитетные американские и британские историки в качестве соавторов придадут ей респектабельность. СВР не собиралась давать западным исследователям прямой доступ к секретным документам КГБ – это было позволено только российским авторам, в основном бывшим или действующим сотрудникам внешней разведки. Короче говоря, руководство СВР собиралось жестко контролировать весь процесс написания книг, причем с самого верха. «Примаков лично руководил из Ясенева переговорами на заключительном затянувшемся этапе», – вспоминал Джеймс О'Ши Уэйд, который в то время был вице-президентом подразделения Crown Publishing издательства Random House и вел проект с западной стороны[247].
Проект позиционировался как уникальная возможность заглянуть в секретные архивы КГБ, но не все на Западе купились на это объяснение. В Ясеневе очень хотели привлечь в соавторы британского журналиста Филлипа Найтли, который прославился своими расследованиями деятельности английских спецслужб, и очень критично к ним относился – именно он в 1960-х гг. первым разоблачил советского двойного агента Кима Филби как офицера британской разведки, которого до этого англичане называли просто дипломатом.
Найтли с тех пор поддерживал контакты с Филби, приезжал к нему в Москву и написал его биографию. Но Найтли отказался принять участие в написании книги о «кембриджской пятерке». Он справедливо опасался, что инициатива СВР преследует чисто пропагандистскую цель. Когда в 1993 г. вышла книга об Орлове, Найтли публично назвал ее дезинформацией[248].
Сидя в кабинете Кобаладзе, Васильев обдумывал предложение. Он почти ничего не знал о деятельности КГБ в Соединенных Штатах. «Конечно, мне было известно о суде над Розенбергами, но ничего больше. В мое время в Ясеневе все архивы были строго засекречены. Чтобы получить к ним доступ, требовалось специальное разрешение начальства. А на фоне всех этих скандалов с перебежчиками и предателями в конце 1980-х гг. никто не хотел навлекать на себя подозрения, пытаясь узнать больше, чем тебе полагается». Интуиция подсказывала Васильеву, что «все это [издание книг] было очередной "активкой". Они просто хотели одурачить американцев». Он
