Ежевика в долине. Король под горой - Мария Гурова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И мне есть в чем признаться, – начал Илия. – Помнишь, приезжал доктор?
– Агнолог, – поморщился Тристан. Его реакция ничем не удивила Илию: не секрет, что пальеры недолюбливают агнологов, считая тех алчными шарлатанами. Коррупция, квазинауки, беспринципность, бюрократизм – в них было все, что презирали в Ордене. Было и много полезного, но когда рыцари соглашались на полумеры?
– Агнолог, – подтвердил Илия. Он потряс книгой с пустой обложкой. – Они изучали Пророчество, и утверждают, что Последняя война не является Великой войной из песен. Мол, она начинается только сейчас. И еще он рассказал мне о спящих национальных героях. О нашем короле под горой. Он проснется, Тристан. Он во мне проснется.
Илию пробило на поток жалоб, сомнений, догадок, прокрученных в голове десятки раз слов агнолога. А Тристан ни разу не перебил его ни словом, ни шумом, ни всплеском чувств. Когда Илия выговорился, он еще какое-то время беззвучно глядел на него.
– Он сказал, что ты еще не раз столкнешься со странными обстоятельствами, которые окажутся логичными и предначертанными, – наконец повторил Тристан. – У меня тоже есть свое предсказание. Я получил его от провидицы. Не спрашивай сейчас, но поверь, что я не сомневаюсь ни в одном ее слове. И однажды расскажу тебе, при каких событиях я встретил Мэб Джорну. Вот только ее слова придется тебе передать прямо сейчас. Будет так, говорила Джорна, я уйду на фронт Великой войны и сослужу верную службу королю древности. Ему пригодится мой дар. О нем тоже не спрашивай.
– Да что значит «не спрашивай»?! – вскипел Илия, оттолкнулся от стола и принялся расхаживать вдоль стеллажей. – Почему все вокруг скрывают от меня правду? Я, по-вашему, дурак? Ребенок? Избалованный министерский сынок? Во имя Истины, скажи ты мне, что за дар, что за служба, что за провидица! Я больше не могу выносить, что правда для меня всегда находится в слепой зоне. Я знаю о ее существовании, но не могу увидеть ее саму.
– Прошу, не взимай с меня эту плату раньше времени, – взмолился Тристан. – И так понятно, что ты – этот король и служить мне – тебе.
Илия схватился за голову.
– Агнологи не соврали, если и ты, пальер, подтверждаешь.
Тристан кивнул. Брови его, черные, обычно нахмуренные, опустили края к вискам, как у печального мима. Он выглядел уставшим, квелым, несчастным.
– Я принесу тебе присягу, когда попросишь, – пообещал он.
– Не торопись, я могу и передумать, – бросил Илия, сжав кулаки. – Никто представления не имеет, что означает пробуждение короля.
– И что ты намерен делать?
– Пока все, что должно. Закончим военную кафедру, получим чины, поедем на передовую. А для начала изучим это, – он с громким шлепком бросил на стол между ними книгу.
Они обложились словарями – радожским, кнудским, архаизмов, толковым – и принялись за работу. Илия достал тетрадь и принялся конспектировать все важное и интересное: в том числе мысли свои и Тристана, который читал вслух.
– «Данная работа является наиболее точной реконструкцией нескольких текстов, датируемых разными периодами: от Века Соли до Высокого Прозрения. Основными литературными источниками являются: «Кованое пророчество» (медные дощечки, Кнуд, Век Соли), «Песни Малахитового двора: песнь об Эльфреде, песнь о рыцаре Ламеле, песнь о Рошане» (свитки, Эскалот, эпоха Малахитового двора), былины из цикла о радожских богатырях: «Как Якова Солва ворочала» и «Яковы сапоги» (плиты в Белокаменном дворце, Радожны, Допрозрение – Высокое Прозрение). Все перечисленные тексты имеют идентичные сюжетные мотивы, отвечающие на центральные вопросы легенды о пробуждении спящего героя: что, где, когда и каким образом. Ответы на эти вопросы формируют структуру реконструированного пророчества. Актуальность работы…» – Тристан читал взахлеб, но Илия пожелал перейти к сути.
Он проворчал:
– Актуальнее не придумаешь. Дальше. Пропускай все введение.
Тристан пролистал до первой главы. На ее титульной странице значился вопрос «Что?».
– «Что есть Великая война? Побоище, что унесет жизни каждой третьей женщины и каждого второго мужчины на землях Абсолюта, подобно которому некогда истребили себя племена на материке Идея, ныне пустынном. Но, разобщенные, не могли они собраться во единые государства. Они переживали события снова и снова, истощаясь, вымирая и вырождаясь. Абсолют избежит таковой участи, если сделает все, как требуется, не убоится дать вещам свои имена. А именно великую войну назвать Великой».
– Это похоже на издевательство! Они хотят сказать, что мы должны пережить это снова только потому, что решили войну назвать не Великой, а Последней? – Илия впечатал костяшки пальцев в стол.
– Раз все это пророчество относится к категории чудесного, как говорят сами агнологи, значит, сила слова важна, – объяснил Тристан. – Как заклинание. Ты должен произнести все верно. Я догадываюсь, какое еще может быть объяснение. Давай прочтем дальше? «Где? Где свершится предсказанное? Война разверзнется на материке Абсолют. Идея опустошена и безлюдна, а Материя населена варварами, коим только предстоит пройти многие вехи цивилизации. Едва же все феоды (республики) объединятся под разными знаменами, главнокомандующие гегемонов начнут искать пути для пробуждения древних героев. И путь этот у каждого свой. Однако вот то, что связывает проводников: рожденные под одними звездами на одном континенте, они должны быть в родстве друг с другом», – на этих словах Тристан приподнял бровь и бросил недоверчивый взгляд на Илию.
Тот сам сначала откинулся на спинку стула и потер лоб, зачесывая рыжую прядь назад. Как вдруг его лицо озарилось осознанием.
– Так вот оно что! Великий кесарь Рольф приходится троюродным кузеном моему отцу! И мы оба родились в начале лета… Я раньше никогда не замечал сходства. Хотя кто вообще такое замечает?
– Ты прав, странно. Или нет. Не сочти за пренебрежение твоими открытиями, но ты мне час назад выложил как на духу, что станешь королем Эльфредом. В каком-то смысле, – Тристан покрутил пальцами в воздухе. – Все остальное немного меркнет на фоне таких претенциозных заявлений. Я просто читаю дальше, договорились? Просто читаю. «Когда? Когда проснется герой? Когда реки крови достигнут гор, под которыми спят короли, когда плач и зов эхом пронесется над могилами их, когда люди увидят в небе двенадцать золотых молний, укрепляющих веру их. Утратившие всякие суеверия, жители Абсолюта будут верить только в то, что видят,
