Невеста поневоле, или Чужой трофей (СИ) - Стрельцова Виктория

— Мисс Донахон. — Дверь приоткрылась и в мою комнату заглянула леди Патрисия. Она уже успела облачиться в угольно-черное платье и нацепила на голову премилую шляпку, украшенную живыми черными розами и сеткой вуали. Ее тонкие пальчики были облачены в перчатки. — Простите, что без стука, — сказала она извиняющимся тоном, — и в столь ранний час.

Время для визитов и правда было раннее. Но сегодня — в день похорон герцогини — дворец проснулся раньше обычного. Многочисленные гости расхаживали по коридорам, сокрушаясь о покойной. Леди без устали подносили шелковые платки к глазам, смахивая невидимые слезинки. Смотреть на это представление было тошно, оттого я дожидалась начала церемонии в своих покоях, размышляя о преждевременной кончине ее светлости и таинственном исчезновении Бетти. Леди Бисли от меня лишь отмахивалась, уверяя, что с малышкой все в порядке. Она едва ли отвечала на мои вопросы о ее пропаже. Впрочем, часть ответов мне уже была известна. Дело оставалось за малым.

— Не так давно вы обмолвились о том, что стали обладательницей занятной книжицы, — перешла сразу к делу Патрисия.

Я встрепенулась. И правда. Супруга мистера Бэнкса обещала помочь мне расшифровать таинственные знаки и символы, которыми были испещрены пожелтевшие страницы. Сейчас это было бы как нельзя кстати. Возможно, это поможет мне узнать имя владелицы этого редкого экземпляра. Да, логично было бы предположить, что он принадлежит леди Патрисии. Но ведь я обнаружила книжицу еще до ее приезда в Сарсу!

Уже спустя пару минут загадочная книжица была у нее в руках.

— Занятно, — протянула супруга канцлера, поглаживая фиолетовую обложку пальчиками. Чтобы усилить тактильные ощущения, она стянула одну перчатку и продолжила тщательно изучать миниатюрный томик.

Я молча наблюдала, опасаясь спугнуть удачу. Кажется, я не зря обратилась к Патрисии за помощью.

— Интересный экземпляр, — добавила она, открывая книгу. В нос тут же ударил тошнотворный запах. Смесь амбры, мускуса и гнилых фруктов. Глаза заслезились, и я поспешила отойти на безопасное расстояние.

Супруга канцлера рассмеялась:

— У вас хорошо развито обоняние, мисс Донахон. Вы могли бы научиться читать подобные издания ничуть не хуже, чем я.

Возможно, но боюсь подобные запахи попросту бы погубили меня, заставив рано или поздно упасть без чувств.

— Я так не думаю, леди, — ответила я, мысленно вознося хвалу тому, кто придумал обычные книги с ровными рядами букв и ненавязчивым запахом бумаги.

— Все ясно, — решительно заявила Патрисия, откладывая книгу в сторону и спешно натягивая перчатку.

— Что же вам удалось прочесть? — поинтересовалась я, сгорая от нетерпения.

— Это довольно дорогой экземпляр, — начала издалека супруга канцлера. — Возможно, единственный в своем роде.

Выходит, я не ошиблась. Томик и правда стоил целое состояние. Наверняка, он принадлежал кому-то состоятельному. Впрочем, не стоит забывать о том, что нашла я его во дворце. Иначе и быть не могло. Глупо было предположить, что обронил его кто -то из прислуги.

— Своего рода — учебник, — продолжила леди. — Если не ошибаюсь, то в нем описаны азы замогильной магии. Амбра — символизирует силу и подчинение, мускус — таинство и посвящение, а трупный запах — смерть.

Я побледнела. Так вот откуда этот отвратительный смрад.

— Что же мне с ней делать? Вы заберете ее, леди Патрисия? — Я все никак не могла прийти в себя. А ведь я хранила эту книгу так долго в своем саквояже! Запрещенную книгу! Замогильная магия — табу, о котором жители Миона даже вскользь боятся упоминать!

— О, нет, мисс, — рассмеялась она. — Оставьте это «добро» себе. А лучше — избавьтесь от него как можно скорее, — добавила она и поспешила прочь, оставляя меня один на один с новой напастью.

Сжимая в руках запрещенную книжицу, которая теперь мне вовсе не казалась безобидной, я судорожно пыталась решить, что же с ней делать. Избавиться? Но как? Сжечь, выбросить или спрятать? Ох, боюсь пока придется прибегнуть к последнему варианту. Вот только куда? Взгляд невольно скользнул по широкой кровати. Отогнув край простыни, я сунула томик в небольшую нишу между матрасом и изголовьем кровати. Сверху положила пуховые подушки, прикрыла тяжелым одеялом. Главное дождаться окончания церемонии прощания с герцогиней Сарской, а после я унесу страшную находку за пределы дворцовых стен.

— Мисс Донахон, — позвала леди Бисли, заглянув в комнату. Я вздрогнула, мысленно вознося Святых Дев за то, что позволили мне покончить с этим вовремя, — пора.

Антония была в лаконичном черном платье, на голове привычная прическа — волосы собраны на затылке и перехвачены лентой в тон.

— Где леди Бетти? — Я сразу пошла в наступление. — Я хочу поддержать девочку в столь трудное для нее время.

Леди Бисли перебирала тонкими пальцами кружевной платок. Взгляд ее блуждал у меня за спиной — отрешенный и потерянный.

— Ей незачем присутствовать на церемонии. Леди Бетти слишком мала, чтобы осознать произошедшее. Увиденное может шокировать ее, — сказала девушка, виновато опуская голову.

— Леди Бисли, я не глупа! Что с Бетти? Она жива?! — выпалила я, не в силах сдержать обуревающие меня эмоции.

— Черный Мор бы вас побрал, мисс Донахон! — выругалась Антония, оживая. — Думайте, что говорите! С леди все в порядке! Она жива и здорова! Этого вам будет достаточно?!

Я хотела было возразить, но вместо этого ответила:

— Вполне.

— Прекрасно, — сухо произнесла леди Бисли, направляясь к выходу. — В так случае, не заставляйте вас ждать.

Я все еще не понимала, куда пропала малышка. Но, честно признаться, от слов Антонии на душе стало немного спокойнее. Возможно, отчасти она права. Наверное, и правда Бетти стоит оградить от произошедшего хотя бы частично. Я чувствовала, что девушка не лжет, но точно знала, что часть информации она пытается утаить от меня. Но почему? Неужели, боится за жизнь юной леди? Насколько это оправдано?

Я спустилась в холл, где уже толпились гости. На лице каждого была надета прискорбная маска. Поддельные чувства и эмоции — вынужденная мера. Мало кто из присутствующих был в близких отношениях с Мелиндой Флеминг, но скорбеть по ней каждый считал своим долгом и прямой обязанностью. Смерть герцогини — событие масштабное в пределах королевства. Ни для кого не секрет, что Сарский дворец почтит своим визитом сам король Франциск, чтобы попрощаться с покойной. Наверное, поэтому каждый пытался пролить как можно больше слез, чтобы показаться наиболее участливым. От лестных слов и лицемерия мне становилось тошно.

Среди толпы я разглядела мистера Нельсон. Кажется, чудотворец меня тоже заметил. Едва заметно улыбнулся одними уголками губ и кивнул головой в приветственном жесте. В отличие от многих он не был убит притворным горем, не лил фальшивых слез и не сокрушался о преждевременной кончине герцогини. Неспешно попивая аттэку, он будто праздновал свою маленькую победу.

Я отвернулась. Смотреть на чудотворца, которому доверили жизнь ее светлости, было невыносимо больно. Он был изначально не в силах ей помочь, но, тем не менее, продолжал держать марку. Зачем? Ох, боюсь свое предназначение мистер Нельсон исполнил. Он без зазрения совести отправил в объятия Святых Дев герцогиню Сарскую. Думаю, без участия леди Лили — старшей дочери покойной Мелинды — тут не обошлось.

Кстати, где же она?

Среди убитых горем леди в угольно-черных платьях Лили не было.

Вновь раздался протяжный звон колокола, преисполненный болью и скорбью. Настоящей. Неподдельной. Продажные плакальщики зарыдали громче, вторя ему.

На широкой лестнице показался герцог де Буа. Черный камзол был ему мал, мыски модных туфель по-прежнему были горделиво вздернуты к украшенному лепниной потолку. На лице его не было скорби. Лишь страх. Липкий, холодный, заключивший мужчину в свои тесные объятия. В них было трудно дышать, от того грудь герцога Сарского вздымалась не равномерно. Он промокнул платком испарину, выступившую на лбу и на мгновение замер на ступенях. Глаза -бусины заскользили по толпе, которая словно рой мух неустанно двигалась и жужжала, жужжала, жужжала...