Я – первый - Сергей Зверев

Я искоса взглянул на черкеса. Хмурая складка прорезала его лоб. Он угрюмо смотрел в сторону.

– А что касается чеченцев… Да взять хотя бы того же Ахмата. (Я хотел спросить, помнит ли Артур его, но вовремя сдержался.) Интересно, где он сейчас?

Когда Лебедь подписал мирный договор, наверняка все чеченцы, которые поддерживали федералов, ломились из республики в одних трусах, с паспортом в одной руке и с корочкой в другой. Россия о них и не подумала, просто бросила на съедение ДШГБ. Выберутся – хорошо, нет – ничего, без них обойдемся.

А сколько хотя бы в чеченском СОБРе ребят погибло во время войны! Там же ни одна операция без стрельбы не заканчивалась: оружия-то полно у всех, что у тех, что у этих…

Я и сам не заметил, что говорю те вещи, которые волновали и меня самого. Артур на меня не смотрел, он глядел на свои руки, но я видел, что слушает он внимательно.

Как-то так получилось, что мы с ним еще не говорили об этом, то ли времени не было, то ли обстановка не располагала, а скорей всего, сначала надо было просто выжить, а потом уж рассуждать о национальных проблемах, предварительно сытно пообедав и сидя с дымящейся трубкой в руках у камина. Но камина и трубки сейчас под рукой у меня не было, хотя сытный ужин имелся. Я усмехнулся.

– Вон, у нас в управление трех чеченцев приняли, мне говорили… Косились, конечно, поначалу, а потом все встало на свои места. Ребята оказались толковые, грамотные, беспощадные и смелые, да еще и боевой опыт имеют, их наш СОБР очень уважает. А полковник даже еще запрос в кадры сделал, мол, найдите мне еще чеченцев. Ты представляешь? Так что не забивай себе голову, идиотов везде хватает, остается только надеяться на то, что добро победит… – Я хмыкнул и покрутил головой, в поисках урны. – И нам с тобой, – помолчав, проговорил я, – сегодня было все равно, кто по нации были эти уроды в кафе. Хоть чеченцы, хоть русские, хоть, извини, даже и черкесы. Вот так, брат. – Я закончил, бросил окурок, попал в урну и откинулся на твердую покатую спинку лавочки.

Артур вздохнул, молча хлопнул меня по колену, затем повернул ко мне голову и улыбнулся.

– Мне пора! – сказал он. – Завтра вечером в Черкесске увидимся. Там и познакомимся. – Он поднялся с лавки. – Я у товарища ночую, нельзя, чтобы нас вместе сейчас видели, мы и так засветились по самое не могу.

Я тоже встал. Мы пожали друг другу руки, он развернулся, сделал пару шагов в сторону и сразу же затерялся в пестром людском вечернем потоке.

Черкесск мне не понравился. Пыльный город и какой-то неуютный. По улицам бродил ветер, поднимая неубранные кучи мусора и закручивая небольшие торнадо из обрывков газет и разорванных пластиковых пакетов.

Только в центре я почувствовал, что здесь идет хоть какая-то жизнь. Движение на улицах было оживленным, но не шло ни в какое сравнение даже с пригородами Москвы. Людей на улицах было мало, это бросалось в глаза, да и все имели озабоченный деловой вид, спеша по своим делам. Тихий городок, в общем.

Я поселился в гостинице, где еще пахло свежей побелкой и на полу в холле лежали связки реек и белые упаковки длинного пластика.

Спустившись в полупустое кафе, я присел за столиком в углу. Листать меню я не стал, уже зная по опыту, что большинства записанных там блюд просто не имеется в наличии. А подошедшей официантке сказал:

– Что у вас есть готовое, чтобы мне не ждать?

Приятная, полноватая женщина кавказской внешности взглянула на меня, как мне показалось, с недоумением.

– Все у нас есть! – помедлив, чуть с обидой произнесла она. – Что вы хотите?

Я вздохнул.

– Шашлык долго ждать?

– Минут сорок… – смутилась официантка. – Мы только открылись, еще рано… Пока ничего не готово.

Я посмотрел на часы. Действительно, начало одиннадцатого дня. Ну что ж, все равно надо ждать. В таких маленьких городках вечерние кафе открываются вечером, все правильно. Люди днем на работе. Это не курортное местечко, где время суток не имеет значения и увеселительные заведения работают круглосуточно.

– Тогда принесите воды и… – я похлопал себя по карманам, – и сигарет. «Парламент». Я подожду шашлык.

Сидевшие недалеко от меня двое мужчин допили чай, расплатились и ушли. Я уставился в окно, созерцая улицу с чахлыми, видимо, недавно посаженными тоненькими деревцами. Сильный ветер трепал их веточки и наклонял к земле.

Официантка принесла воды, я налил себе такого холодного нарзана, что стекла стакана сразу же запотели, и принялся размышлять.

В общем-то, все шло по плану. Сегодня ко мне должны подойти знакомые Коли. Ничего такого, что могло бы этому помешать, пока не произошло. Я уже заметил, когда выходил из гостиницы, белую «Волгу» с заученным наизусть номером и, проходя мимо, два раза потер лоб и посмотрел на часы.

Честно говоря, я чувствовал себя идиотом, играя во все эти шпионские игры, но не заходить же, в самом деле, в местное ФСБ и не просить дать мне телефончик, чтобы позвонить в Москву.

«Волга» уехала через полчаса, и генерал получит сообщение о том, что ситуация развивается штатно.

По крайней мере все было сделано грамотно, и связать эту машину «опушников» со мной не представлялось никакой возможности, хоть было бы у следивших за мной «друзей» Коли семь пядей во лбу. Все-таки с государством играть в такие игры сложно, почти что невозможно, имея в наличии только энтузиазм и святую ненависть к неверным.

Хлопнула входная дверь, и в кафе ввалились три парня. Они не вошли, а именно ввалились, громко разговаривая на каком-то кавказском языке, карачаевском или черкесском. На каком именно, я не знал. В этих тонкостях я не разбирался. Я лениво повернул голову, осмотрел их и снова отвернулся. Парням было лет под тридцать, они были выпившими и в руках держали два пластиковых пакета.

Они расселись неподалеку от меня и начали шумно разворачивать пакеты и выкладывать на стол какие-то пироги, бутылки с водой и водкой. Затем позвали официантку. Судя по тому, как они вели себя (громко разговаривали, называли ее по имени, шутили с ней и вообще чувствовали себя так, как будто они пришли в знакомое место), эти ребята были здесь хорошо известны.

На кухне сразу же засуетились девушки, а официантка прошла к стойке бара и включила магнитофон. Зал наполнила мелодия лезгинки.

«Неплохо начали, хотя еще одиннадцати нет», – подумал я, разглядывая шумных посетителей. Парни не обращали на меня никакого внимания. Они громко хохотали, перебрасывались шутками и размахивали руками. Вот один из них посмотрел на часы, что-то проговорил, затем поднялся и двинулся к моему столику. Я слегка напрягся, хотя угрозы от него явно не исходило. Он был выпившим, а на оперативной работе это недопустимо. И неважно, на кого этот человек работает, хоть и на арабскую разведку. За такие вещи по головке ни один руководитель не погладит. Независимо от национальной и религиозной принадлежности.

Парень быстро приблизился к моему столику. В лицо он мне не смотрел. Зато я рассмотрел его.

Типичная кавказская внешность. Черные, вьющиеся, слегка мокрые от пота волосы. Крупный подбородок и щеки заросли щетиной. Одет в темную несвежую футболку и потасканные джинсы. Я его не интересовал, это было заметно невооруженным глазом.

Он слегка покачнулся, оперся на свободный стул руками, затем молча протянул руку и взял перец и соль, которые стояли в железной подставке прямо передо мной. Он поднял подставку на уровень глаз, потряс ее и посмотрел, имеются ли в наличии нужные ему вкусовые добавки. Затем удовлетворенно кивнул и так же молча отошел от меня.

Я вздохнул. Обыкновенный быдлизм. Ни здравствуйте, ни до свидания. Ему даже и в голову не пришло спросить у меня разрешения. Наш обыкновенный пьяный сельский Ваня, только зовут его по-другому.

Я только отодвинул стул, но тут снова открылась входная дверь, и в кафе зашел еще один посетитель. Это был примерно мой ровесник.

Он остановился на пороге, обвел взглядом помещение, и наши глаза встретились. Он удовлетворенно качнул головой и направился ко мне. В его облике угадывались воля и целеустремленность. Хоть он еще ничего не сказал и не сделал, по нему было видно: он привык к тому, что ему подчиняются. Одет в дорогие темные брюки и рубашку-безрукавку. На ногах сияли безупречно чистые туфли.

Шумная компания за столиком сразу затихла. Парни склонили головы друг к другу и шепотом назвали какое-то имя. То ли Абрек, то ли Казбек, я не разобрал. Скорей всего, этот Казбек, или как его там, был хорошо известной личностью в определенных кругах города Черкесска.

Хорошо одетый кавказец подошел ко мне и протянул руку.

– Я Абрек, так меня здесь зовут, – тихо произнес он, отодвинул стул и сел напротив меня.

Я тоже представился и приготовился слушать. По всему было видно, что этот парень не привык зря терять время. Скорее всего, оно у него выражалось в денежных знаках.

– Мне сказали, что ты здесь, поэтому я не стал ждать тебя в гостинице. Машину пригонят сюда через полчаса. Обстоятельства изменились, и тебе надо будет выезжать сегодня же. Ты поедешь не один. Так уж получилось. Наши друзья в Москве в курсе, так что не переживай, все идет по плану. Деньги у тебя остались?