Русь. Другая история - Михаил Голденков

На протяжении почти двух веков навязывалось мнение, что Петр I — это, мол, восточно-славянских людей царь, война против Швеции за Балтийское море — справедливая война за «окно в Европу». Гетман Иван Мазепа, принявший сторону шведского короля, естественно, рассматривался как предатель.

Но Петр I для русь-литовцев (беларусов) — это царь абсолютно другого государства, соседнего. Да, при Петре Россия — это уже русское государство, название государства «Россия» куда как более оправданно: и столица перенесена в земли бывшей Новгородской республики, и русский язык активнее используется на селе (его знает уже большинство), и православие стало каноническим, ввели европейские традиции и праздники, а москвичей научили есть картофель, пить кофе и отмечать Новый год в ночь на 1 января (впервые это было сделано в канун 1700 г.).

Однако для беларусов Россия — это все же не их, но соседняя страна, а Северная война — это лишь имперские разбирательства Москвы и Стокгольма. Да, у Петра были свои союзники и среди литвинов, в частности несвижский князь Кароль Станислав Радзивил, извечный враг рода Сапег. Радзивил, однако, надо полагать, как и его предшественник Михал, более заботился даже не о глобальной стратегии или патриотическом смысле войны, но о своем долге быть преданным именно королю. Однако кощунственный расстрел в 1705 г. монахов и священников Софийского собора в Полоцке Петром отвернул от России и Кароля Радзивила. Поступок Петра в Полоцкой Софии более чем доказывает, что для российского царя ВКЛ — враждебная страна. И не удивительно, ведь в основном поляки и литвины выступили на стороне Швеции, так как врагом для них были как раз войска Петра, а не Карла. Вот что никак не уточняли и не уточняют учебники, напечатанные в Москве.

Уже с первой битвы под Нарвой Петр доказал всем и самому себе, что его армия уступает шведам по всем статьям. После военные действия были полностью перенесены на территорию сопредельного государства — Великого княжества Литовского. Выгодную для датчан, пруссов и немцев войну союзники мастерски переложили на влюбленного в Германию Петра, а театр военных действий — на нейтральную территорию — Беларуси (Литвы) и Украины.

Российская армия терпела одно поражение за другим. В 1705 г. ее окружили в Гродно. Через год, ослабленная и сильно поредевшая, она вырвалась из разрушенного города и ушла в Берестье (Брест), который разорила. Историки до сих пор ломают голову, почему Карл не добил русскую армию, уже побежденную. Вместо этого шведы отправились в Пинск, где стали лагерем. Может, Карл, несколько помешанный на войне, играл в кошки-мышки? Или проявлял благородство, не желая бить лежачего соперника? В 1708 г. он, однако, нанес еще два чувствительных поражения Петру — под Головчином и Шкловом, где разбил превосходящий численно корпус генерала Шереметева. Победу под Головчином шведские историки, несмотря на победы под Ригой и Нарвой, считают самой блестящей победой Карла, а российские предпочитают о ней вообще не упоминать.

Дождливой ночью 3 июля 1708 г. армия шведского короля, насчитывающая не более 17 000 пехоты и кавалерии, стремительно переправившись через реку под прикрытием артиллерии, атаковала 39 000-ю российскую армию и обратила ее в бегство. Несмотря на то что советские историки пытались завысить потери шведов, как и численность их войска (первым это начал делать сам Петр), что они делали и при подведении итогов Полтавской битвы, где шведов вновь было значительно меньше (23 000, включая венгерскую кавалерию и украинских казаков, против 42 000 солдат Петра — почти вдвое меньше), Карл XII в ту славную для себя ночь потерял убитыми лишь 255 человек, тогда как дивизия Шереметева потеряла убитыми 2700 (в десять раз больше!) и еще 630 — пленными. Правда, на этом победы Карла закончились. Поражение Карла под Полтавой в 1709 г. вызвало резкий возврат в антишведскую коалицию поляков и литвинов. На трон вернулся Август, а Кароль Станислав Радзивил помирился с Петром. В самой же Швеции от войны через десять лет устали настолько, что когда узнали, что Карл XII движется в Скандинавию из Турции с новой армией, то даже задумали убить вечно воюющего шведского Александра Македонского. В ноябре 1718 г. у стен норвежской крепости Фридрихстад короля застрелил снайпер (он стрелял в голову в темноте с близкого расстояния, никто из стоящих рядом секретарей Карла его «не увидел»). Шведский король умер как истинный викинг — с оружием в руках, держась за эфес шпаги.

Простые русь-литвины, старики которых еще хорошо помнили чудовищную по своему размаху и бедствиям войну с Алексеем Михайловичем Тишайшим, не видели разницы между шведскими солдатами и солдатами Петра: и те, и другие требовали фураж, взрывали после себя каменные здания как стратегические объекты, занимались мародерством и расстрелами подозрительных. От шведов пострадали Пинск, Слоним, Мир, Несвиж, Клецк, Лиховичи, Вильно (Вильнюс), Минск, Сморгоиь, Радашковичи. Могилев, Шклов. От российской армии более всего пострадали Десна, Витебск, Бешенковичи, Чашники, Орша, Дубровно, Горки, Слуцк, Брест, Гомель, Борисов, Логойск, Гродно. Особенно печальный след армия Петра оставила в Полоцке, расстреляв священников Софийского собора и устроив из храма склад боеприпасов, который позже при отходе взорвали.

Кошмар войны для беларусов продолжался четыре года (с 1704 по 1708-й). Погибло либо бежало из страны до 700 000 местного населения — урон, самый печальный после войны Алексея Михайловича Романова-Тишайшего.

Малоросский (русинский) гетман Иван Мазепа не потому переметнулся на сторону шведского короля, что был просто патологическим изменником. Нет, он остался с Карлом и в самую трудную для короля минуту, когда тот с небольшим отрядом оставил Украину и бежал в Турцию. Чтобы объяснить поведение Мазепы, нужно хорошо знать историю взаимоотношений Руси и Киева со Швецией, долгие годы бывших неразрывно связанными родственными и политическими узами, а позже часто вступавшими в обоюдовыгодные союзы. Швеция уже выручала Русь-Украину — во время войны Хмельницкого с Польшей. Была надежда, что выручит и вo второй раз, избавив от оккупации Московии. Аналогично поступил и литвин-беларус Сапега: он воевал под одними знаменами со шведами не против России, а за Литву. Конечно, Мазепа присягал Петру, но ведь Киев незадолго до этого был отвоеван у Речи Посполитой Алексеем Романовым, и такая присяга шла не от сердца, а по долгу службы. Россия Петра не давала Киеву никаких былых прав и свобод, в отличие от Карла. По этой же причине поляки и некоторые беларусы будут воевать в рядах французской армии Наполеона, ибо французский император пообещает Польше и Литве вернуть суверенитет, которого их грубо лишила Российская империя.

Вот почему русские люди не должны возмущаться, видя портрет Ивана Мазепы на украинских банкнотах — Мазепа пусть и предал Петра и с точки зрения россиян в самом деле изменник, но с точки зрения Украины он, православный русин, не предатель, но герой, бьющийся за свободу своей страны. И если предатель Мазепа, то тогда в России нужно и другого героя объявить предателем — князя Дмитрия Донского, воевавшего не за Русь, а за Золотую Орду Тохтамыша. Не называют предателем историки России и царя-султана Василия III, не пожелавшего помочь гибнущему под напором турок-сельджуков православному Константинополю, отказав ему в помощи. А ведь просил об этой помощи московского государя сам папа Римский. Василий предал православие, но по российским меркам он вовсе не предатель.

Таким образом, 25-летняя Ливонская война 1558 - 1582 гг., казацко-крестьянская война 1648 - 1651 гг. (война Хмельницкого), еще более страшная Отечественная война 1654 - 1667 гг. и 20-летняя Северная война 1700 - 1721 гг. тяжелым бременем легли на плечи русь-литвинов, которые понесли огромные человеческие потери, чьи города подверглись разорению, сожжению и полному уничтожению, как горемычный город Казимир.

Лишь в начале XIX в. число жителей земель Беларуси достигло уровня начала XVIII в.! По другим подсчетам, этот уровень был достигнут уже после войны с Наполеоном, которая прошлась в основном по беларуским землям с запада на восток и с востока на запад, расколов беларуское общество на два лагеря. С одной стороны, гусары белорусского полка с красно-бело-красными киверами под цвет флага ВКЛ сражались против французов, а с другой — беларусы бились в рядах польских улан Понятовского за независимость своего государства, которое в рамках Российской империи, в отличие от Польши и Финляндии, было лишено права именоваться даже княжеством.

Конечно, с точки зрения современной — Беларусь занимает выгодное положение. Но в прошлом это положение было выгодным, пожалуй, лишь в IX-XIII вв., когда через русинские земли проходил торговый путь из варяг в греки. Норманны активно торговали с Русью, переселялись сюда, строили города (норвежец Ренгвальд (Рогволод) приехал в Полоцк, конунг Тур построил Туров, готы из шведского Смоланда основали Смоленск, который вплоть до 1240-х гг. имел теснейшие торговые связи с Готландом, Новгородом и Витебском).