На крыльях надежды - Барбара Картленд

— Отпустил меня — ничего подобного! Я хотела домой, я сюда приехала и здесь собираюсь остаться!

Глава 18

Майкл свернул с шоссе и поехал по маленькой извилистой проселочной дороге, потом он повел машину по траве. Перед ними раскинулась сельская местность: зеленые поля, красно-коричневые заплатки вспаханной земли, волны золотой спелой кукурузы и сады с побеленными известью деревьями. Было очень тихо и спокойно.

Высоко в синем небе парил ястреб, кролик несся к песчаной норе, лесные голуби взмывали и садились снова, мелькали серебряные крылья ржанок, когда они описывали круги над головой.

Майкл вытащил свою трубку:

— Ты не возражаешь, если я покурю?

— Нет, если ты скажешь мне что-нибудь хорошее, — ответила Лорна.

— Я как раз за этим привез тебя сюда! Я хочу с тобой поговорить.

Она замолчала. Она поняла, что услышит что-то важное, когда он позвал ее покататься с ним на машине.

Майкл раскурил трубку, щелчком выбросил за окно горелую спичку и с улыбкой повернулся к Лорне.

— Ну, — начала она, — будет проповедь или допрос с применение пыток?

— Ни то ни другое, — ответил он. — На самом деле я только хотел задать тебе один вопрос. Когда ты собираешься обратно к мужу?

Лорна посмотрела на него с изумлением. Это было последнее, что она ожидала услышать от Майкла! Она замялась в первый момент, а потом ответила:

— А тебя это волнует?

— Вообще говоря, да.

— Я все ненавижу! — вдруг сказала она, и ее голос сломался на этих словах.

— Может, ты сделала еще хуже, когда убежала прочь от этого «всего»? — спросил Майкл.

Лорна повернулась и ожесточенно посмотрела на него:

— Почему ты думаешь, что я убежала прочь?

Майкл твердо встретил ее взгляд:

— Я уверен в этом, я прав?

Лорна опустила глаза:

— Пожалуй, да.

— Разве это не малодушие?

— Я не знаю. Возможно, это самый удобный способ избежать трудностей.

Рука Майкла сжала ее руку.

— Ты никогда не сможешь избежать трудностей, отказываясь смотреть им в лицо.

— Что ты знаешь о моих проблемах? — нетерпеливо спросила Лорна.

— Очень мало, — ответил Майкл. — Но я получил письмо от твоего мужа сегодня утром.

— От Джимми! — воскликнула Лорна с изумлением. — Что он тебе написал?

Майкл отпустил ее руку.

— Он попросил меня, — мрачно сказал он, — вернуть ему жену.

— Как он мог? И что он думает обо мне? Разве я бандероль или посылка?

Майкл не обратил внимания на то, что его перебили.

— Он пришел к заключению, что чем-то расстроил тебя. И попросил меня узнать, в чем дело.

— Я не думаю, что он хотел этим сделать тебе комплимент.

— Но что ты собираешься делать?

— Я не знаю, — беспомощно сказала Лорна. — Я хочу остаться здесь со своей семьей.

— Это невозможно!

— Почему? Время военное, Джимми занят. Поэтому я имею право жить в своей семье, где всем нужна, а не приспосабливаться к чуждой мне жизни в доме родителей мужа.

— А как будет жить без тебя твой муж?

Лорна напомнила:

— В прошлый раз ты дал мне совет расправить крылья и лететь, но не знал об урагане, который загонит меня в угол!

— Ты уверена, что это ураган? — спросил Майкл. — Мы все склонны делать из мухи слона или, лучше сказать, ураган из порыва ветра.

— Ты действительно считаешь, что я из тех женщин, что преувеличивают маленькие обиды и трудности?

— Я вполне допускаю, что ты не такая, — ответил Майкл. — Я верю также, что ты достаточно взрослая и сильная, чтобы преодолеть трудности между тобой и твоим мужем. Когда вы поженились, вы любили друг друга. Он продолжает любить тебя. Что бы ни случилось за это время, любую проблему можно решить, если всем сердцем этого захотеть.

— А почему я должна прилагать усилия? — спросила Лорна. — Это мне нанесли удар. Я не собираюсь рассказывать тебе какой; ты должен поверить мне на слово. Джимми причинил мне боль, не я ему.

— Тебе придется пойти на жертвы, — сказал Майкл. — То, что я сейчас скажу, может показаться тебе нелогичным, даже несправедливым, но я не верю в твой ураган. Если бы это было так, твое лицо выражало бы отвагу: ты даже обрадовалась бы этому урагану, потому что потребовалось бы собрать все твои силы на битву с ним.

— Ты не понимаешь, — безнадежно сказала Лорна. — У меня были свои представления и идеалы, а также чувство женской чести. Все это осквернено и облито грязью.

— Ты уверена, что твои представления так важны? — спросил Майкл.

Лорна изумленно уставилась на него:

— Конечно, важны, они основа моего существования. Мне внушила их мама, и никто не сможет убедить меня в том, что они неправильны.

— Правильны для тебя, — подчеркнул Майкл, — но ты обвиняешь и судишь мужа по своим стандартам.

— Ты приводишь аргументы, не зная фактов, — ответила Лорна. — Но ты рьяно защищаешь интересы Джимми.

— Твой дом там, где твой муж.

Лорна вспомнила, как отец говорил это незадолго до ее свадьбы.

— Мой дом будет всегда там, где находятся папа и дети, — агрессивно ответила она.

— Мне нечего возразить против этого, — сказал Майкл, — пока нечего. Давай скажем вместо этого «твое место рядом с мужем», особенно в такое время, как сейчас.

— Он сам может за собой присмотреть. Он во мне не нуждается.

— Это неправда. Приходила ли тебе мысль, какую опасную работу он делает для страны, всех нас и тебя?

Лорна притихла. А если представить себе, что Джимми могут убить, подумала она. Ее пальцы дотронулись до нераспечатанного письма, которое она прятала в кармане своего платья. Мир без него!.. Мир, в котором больше нет его улыбки, его заразительного смеха, его ищущих губ.

Она боролась против необходимости видеть его. Ей казалось, что эта потребность исчезла, но слова Майкла неумолимо вернули ее обратно.

— Очень хорошо, тогда я возвращаюсь. Можешь написать ему, что я еду.

— Хорошая девочка! — одобрил Майкл, но его голос потускнел. Он внезапно стал выглядеть очень мрачным и усталым.

Они ехали домой в молчании; и только когда добрались до подъездной аллеи дома викария, Лорна взглянула на Майкла с жалобным выражением потерявшегося ребенка:

— Когда я должна уезжать?

— Ожидание обычно хуже, чем осуществление, — ответил Майкл. — Ты предпочитаешь подольше переживать? Почему не завтра?

— Я не могу! — закричала Лорна. — Это невозможно! — Но в голове уже вертелся вопрос: «А если Джимми убьют?» Это было невыносимо: она не могла потерять его!

Когда машина остановилась, она сказала, открыв дверцу: