Валет червей - Виктория Холт

— Я бы не смотрела на это так. Я часто думаю о Софи.

— Она могла бы выйти за него замуж.

— Не думаю, что она была бы счастлива, случись так. Я могу утешаться лишь тем, что она сама сделала свой выбор.

— По крайней мере, ты счастлива.

— Да, имея моего милого маленького мальчика… Кстати, Лизетта, я жду второго ребенка.

— Лотти! Как это чудесно! Твой муж доволен?

— Он рад точно так же, как и наши родители.

— Все это хорошие новости. Но я должна поговорить с тобой. Я должна поговорить с тобой очень серьезно… поскольку мне некуда податься.

— Некуда податься! Но ты уже находишься здесь. Ты вернулась. Как ты можешь говорить, что тебе некуда податься?

— О, ты очень добра ко мне. Я знала, что так и будет. Всю дорогу сюда я внушала себе именно эту мысль. Но мы полностью разорены… мы потеряли абсолютно все. Во всем виноваты эти ужасные люди. Я даже и не предполагала, что здесь… в этом мирном местечке… ну, ты же знаешь об этой ужасной войне.

— О «мучной войне»? — спросила я. — О да, я очень хорошо знаю, насколько страшной она может быть. Я слышала агитатора, подбивавшего людей на бунт. Это было ужасно.

— Страшно стать их жертвами, оказаться в самом центре событий, Лотти, — она прикрыла лицо руками. — Я пытаюсь закрыть глаза, но ты же знаешь, что, закрывая глаза, от воспоминаний не избавишься. Видишь ли, он был фермером, и у него в амбарах было много пшеницы и кукурузы. Они пришли… взломали амбары, начали вытаскивать зерно. Я никогда не забуду эту ужасную ночь, Лотти. Темнота, разорванная светом факелов, которые они несли в руках, эти крики… эти угрозы. Жак выбежал, чтобы посмотреть, что происходит. Он попытался остановить их. Один из бандитов сбил его с ног. Я стояла у окна с Луи-Шарлем. Я увидела, как он упал, а они налетели на него с палками и вилами и со всем прочим, что таскали в качестве оружия. Это творили его собственные батраки… а он всегда был так добр к ним. Он был таким добряком, этот Жак. Конечно, он надоедал мне, и я мечтала о том, чтобы убежать… но он действительно был добрым человеком. Они сожгли все амбары и весь хранившийся там хлеб.

— Это же преступники! — воскликнула я. — Они вовсе и не собираются кормить хлебом бедняков. Они уничтожают хлеб везде, где только могут. Неужели этим они думают поправить дело с плохим урожаем? Ах моя бедная Лизетта, как же ты настрадалась!

— Вместе с Луи-Шарлем я убежала к соседям, жившим в полумиле от нас. Всю ночь я простояла у окна, а когда настал рассвет, увидела дым, поднимавшийся от развалин, которые еще совсем недавно были моим домом. Вот так, Лотти, я потеряла своего мужа и свой дом. И теперь у меня нет ничего… вообще ничего. Несколько недель я жила у соседей, но не могла оставаться там долго. И тогда я подумала о тебе. Я решила — отправлюсь-ка к Лотти. Положусь на ее милость и буду просить дать мне крышу над головой. Я могу быть полезной, могу служить горничной, могу заниматься чем угодно… если ты позволишь мне остаться здесь с моим малышом.

В моих глазах стояли слезы, когда я обняла ее и прижала к себе.

— Не говори больше ничего, Лизетта. Конечно же, ты останешься здесь. Я пыталась разыскать тебя. Тетя Берта не хотела помочь мне. Но теперь ты здесь и тебе нечего бояться. Ты вернулась домой.

Она была очень благодарна.

Она сказала:

— Я знала, что ты примешь меня… но есть ведь и другие… ты же живешь здесь в новой семье.

— Они должны будут принять тебя так же, как я, Лизетта.

— Ты говоришь, что они должны. Ты сможешь на этом настоять?

— Я могла бы настоять. Но в этом не будет необходимости. Шарль очень беспечный человек. Он пару раз спрашивал о тебе. А его родители — очень добрые. добрые и спокойные люди. Они никогда ни во что не вмешиваются. Мой свекор инвалид и редко покидает свою комнату. У Шарля есть сестра Амелия, которая вскоре выходит замуж. Я думаю, они с радостью примут тебя.

— А если нет?

— Тогда им придется это сделать. Не беспокойся. Это просто чудесно, что ты наконец вернулась. Нам будет очень весело. Нам есть о чем с тобой поговорить. Временами здесь бывает скучновато.

— Что? Имея такого мужа?

— Он часто уезжает. А мне тебя очень не хватало Теперь мы заживем как в старые добрые времена.

— Если позабыть о том, что ты теперь жена, а я вдова.

— Ведь у нас есть два славных малыша, и я очень надеюсь, что они станут друзьями.

Мы с Лизеттой расположились в небольшой гостиной рядом с холлом, чтобы видеть, когда Шарль вернется. Мы болтали с ней, как когда-то, почти без передышки, прерывая друг друга, вспоминая забавные эпизоды из прошлого, забрасывая друг друга вопросами.

Неожиданно в дверях появился Шарль. В течение нескольких секунд, пока он рассматривал Лизетту, в комнате стояла напряженная тишина. Она смотрела на него несколько вызывающе. Бедняжка Лизетта побаивается, что он ее выгонит, подумала я.

Я воскликнула:

— Как ты думаешь, что произошло? Лизетта приехала.

Лизетта неуверенно улыбнулась.

— Мы не знакомы, — сказала она.

— Почему же? — возразил он. — Вы были у гадалки.

— Так вы запомнили. Вы спасли нас обеих.

— У Лизетты несчастье, — вмешалась я, — ее мужа убили, а дом сожгли. Это была толпа., бунтовщики, которые пришли грабить зерно.

— Это ужасно, — сказал Шарль. Похоже, он уже оправился от удивления и, войдя в комнату и сев, спросил, глядя на Лизетту:

— Как вы добрались сюда? За нее ответила я.

— Верхом. Она приехала издалека, ее сопровождал слуга, которого одолжили ее соседи. Шарль кивнул.

— Толпа, — пробормотал он. — Безумная толпа. Те, кто вызвал возмущение, должны понести ответственность.

— Слава Богу, теперь они поутихли, — сказала я и добавила:

— Лизетта привезла с собой маленького сына. Он просто очарователен. У него прекрасные манеры. Я уверена, наш Шарло будет очень рад его обществу.

Шарль повторил вслух:

— Маленький мальчик…

— Его совершенно измотало путешествие, — пояснила я. — Сейчас он крепко спит.

Некоторое время Шарль побыл с нами, а затем сказал:

— Я покину вас, чтобы вы могли вволю поболтать.

Должно быть, вам есть что порассказать друг другу.

Позже мы встретимся.

Он слегка пожал мою руку и поклонился Лизетте. Когда мы остались вдвоем, Лизетта взорвалась:

— Похоже, он не хочет, чтобы я оставалась здесь.

— Почему бы ему не хотеть?

— Он не забыл о том, что я всего лишь племянница экономки.

— Шарля это не волнует.

Она стала серьезной и сердито взглянула на меня; ее губы искривились, казалось, она потеряла над собой контроль.