Челюсти судьбы - Дарья Калинина

– Гадина какая!

Уж на что подруги на личном опыте испытали мужское коварство, разное, во всех видах приготовленное и под разными соусами поданное. Но и то они пришли в ужас от коварства этой Любушки.

– Это просто гадина какая-то!

– Как она могла?

– А притворялась такой милой и любящей!

– Я ей прямо даже поверила.

И девушки с сочувствием покосились в сторону Лисицы, который все еще не врубился в ситуацию. И пытался найти в уходящей Любушке признаки волнения и грозящей ей опасности. Наконец он отвернулся от экрана, взглянул на замерших у дальней стены подруг и воскликнул:

– Ну что же! По крайней мере теперь мне все ясно!

– Лисица, милый… Ты не должен…

– Этот человек выманил Любушку из дома под каким-то благовидным предлогом, – не слушая подруг, продолжал говорить Лисица. – И уже на улице этот тип напал на нее! Как бы мне узнать этого мерзавца? Кира, а ты идею подкинула. Надо будет подумать о таких антеннах.

И пока подруги в полном изумлении таращились на Лисицу, тот принялся воодушевленно строить план предстоящих Любушкиных поисков. Он и слышать не хотел робкие вопросы подруг, а так ли он уверен в своих чувствах к Любушке, чтобы затевать эти поиски.

– Любушку я люблю больше жизни. Но не это главное. Даже если бы она была мне безразлична, то я все равно обязан был бы спасти ее. Все-таки я порядочный человек. И в ответе за свою женщину!

– Посмотри, как раздухарился! – вздыхала Кира.

– Как думаешь, а не стоит ли ему сказать, что Любушка его бросила? Без объяснений и скандалов вернулась к любимому законному мужу?

– Что ты! Ни в коем случае! – возмутилась Кира.

– Это было бы справедливо.

– Да ты посмотри на Лисицу. Разве он поверит в это? Его же еще никто и никогда в жизни не бросал.

– Ну и что? Все когда-нибудь случается в первый раз. Пусть привыкает.

Но ни у Киры, ни у Леси не хватило силы раскрыть своему другу глаза. Пусть уж лучше думает, что похищенная Любушка спит и видит, как он ее спасает, чем рыдает и зарабатывает себе комплекс неполноценности.

Во всей этой истории с пропавшей Любушкой был для подруг один-единственный плюс – Лисица теперь был свободен для оперативной работы. И мало того, что свободен, еще и солидарен с подругами. Он искал свою Любушку. А они искали пропавшую семью Антоновых. И хотя искали они совсем разных людей, но все равно общность интересов сближала.

Но все же не Лисица, а Марко принес подругам информацию о том, где девушкам стоит искать родителей Розалии.

– Они сейчас совсем недалеко от Питера. Ночь пути на машине. Маленькое местечко на границе с Белоруссией. Подавляющее большинство населения живет там за счет челноков. Те везут из Белоруссии дешевый текстиль и молочные продукты.

– Ага.

– Родители Розалии уже пожилые люди. Им трудно вести кочевую жизнь вместе с луна-парком, так что они давно отдали дело старшему сыну. А сами занялись другим бизнесом.

– И что у них за бизнес?

– Варят дешевые колбасы и продают их в другие районы под видом белорусской продукции.

– А что они делали в Горелове?

– Думаю, что навещали свою родню. Что же еще?

– Дядю Санко?

– Не знаю, – угрюмо ответил Марко. – Много лет назад отец взял с меня клятву, что я не стану общаться ни с Розалией, ни с ее семьей. И, естественно, сам также избегал упоминания о них. Мне он о визите старого Якова ничего не рассказывал!

Однако как все непросто было в этих семьях. Возможно, что для прибывшего в гости к Санко отца Розалии стало настоящим открытием, что его дочь живет в Горелове, а не у теток в Вильнюсе. Ведь неизвестно, что врала Розалия родителям. И неизвестно, как они отреагировали, когда ложь раскрылась. Не так уж приятно сначала долгое время думать, что дочь хорошо устроилась в жизни, имеет собственный дом в Вильнюсе и скоро выйдет замуж за приличного человека, а потом узнать, что все не так. И что их родная доченька до сих пор бегает за женатым мужчиной, позоря и саму себя, и весь свой род.

– Не представляю, как это возможно, чтобы отец был так мало осведомлен о делах дочери.

– Они не виделись много лет.

– Цыганский мир узок. Вспомни, что говорил нам Марко.

– Значит, Розалия сознательно вводила своих родителей в заблуждение.

– Нам нужно ехать в эту Свать и разговаривать там с родителями Розалии.

Предлагая это, Кира преследовала и еще одну мысль. Заодно она хотела проверить, а не вкалывает ли ее бедный Густав все это время на производстве сосисок из тухлятины в хозяйстве старого Якова? Ведь вполне возможно, что Якову были нужны дармовые помощники. Вот он и взял себе тех рабов, кто подвернулся ему под руку, – Густава и его семью.

– А что? – защищала Кира свою версию, против которой активно выступила Леся. – Очень даже может быть. Разве ты не знаешь, что среди фермеров полно рабовладельцев? Они даже детский труд не чураются использовать. Наберут себе десятка полтора сирот, оформят опекунство над ними и давай из детей все соки выжимать. И не придерешься! Ведь дети вроде как и не работают, а просто помогают приемным родителям, приучаются к труду. По собственному желанию доят коров, убирают навоз и собирают урожай.

– Антоновы – далеко не дети.

– Но злые фермеры берут также в рабство и взрослых людей.

– Только бомжей или бродяг, – стояла на своем Леся. – То есть людей, которых никто не станет искать. А твоих Антоновых будут искать. И если найдут, то у Якова могут быть огромные неприятности.

– Если найдут. А он их прячет! В погребе, в подвале! На цепях держит!

– В деревне особенно не спрячешь.

– Это в деревне. А если Яков живет на хуторе?

Одним словом, подруги так ничего и не решили. И были вынуждены снова пуститься в путь. Провожали их Лисица и Фатима с Фантиком. Лисица оказался настолько любезен, что взял кошек к себе. Свою крысу Людвигу он на всякий случай на это время спрятал в клетку. Не для того, чтобы обезопасить ее от кошек, скорее, чтобы оградить кошек от острых зубов Людвиги.

– Ты бы ей мужика купил, – предложила Кира Лисице, наблюдая, как Людвига возмущенно бегает по клетке, орет, шипит и даже пытается грызть железные прутья решетки своими огромными желтыми зубами. – Смотри, как бесится.

– Да я покупал, – неохотно ответил Лисица.

– И что же?

– Она его так искусала, что пришлось парня спасать. Еле вытащил. Буквально в последний момент.

С возрастом характер у Людвиги не становился лучше. Да и с головой у нее с возрастом стали намечаться явные проблемы. Теперь Людвига вообразила себя некоей помесью бойцовской и сторожевой собак. И кидалась на всякого чужака, осмелившегося перешагнуть порог вверенного ей для охраны объекта – квартиры Лисицы. Она вцеплялась без разбора во всех животных, которых видела перед собой.