Старые знакомые - Ада Суинберн

Услышав такую историю, Харлан немного растерялся, но решил оставаться твердым до конца.

— Допускаю, что вы проникали в квартиру мисс Паркер не с дурными намерениями и не хотели ничего плохого, но тем не менее вы ее очень сильно напугали. Она не могла понять, что происходит, и даже обратилась за помощью ко мне. Я не могу это так оставить. — Харлан направился к телефону. — Ты, Юджин, уже достаточно взрослый, чтобы понимать, что каждый человек должен отвечать за свои поступки.

Парень угрюмо кивнул, а Энжи испуганно притихла.

Харлан набрал номер и сказал в трубку:

— Мы поймали сорванцов, Дик. — Он помолчал, слушая то, что говорил ему собеседник, затем ответил: — Да, хорошо, сейчас привезу. — Повесив трубку, он сурово взглянул на незадачливых нарушителей. — Ну что ж, поехали, отвезу вас в полицейский участок.

Дети выглядели такими испуганными и удрученными, что Джессике стало жаль их.

— Харлан, может, не...

— Джесс, пожалуйста, не вмешивайся, — остановил ее Харлан. — Доверься мне. Нужно довести дело до конца. Оставайся дома, я скоро буду. — И, повернувшись так, чтобы дети не видели, весело ей подмигнул.

— Хорошо, — согласилась Джессика. Разумеется, она доверяла ему.

— Идемте, — обратился Харлан к Энжи и Юджину.

Дети покорно, даже как-то обреченно пошли с ним. У Джессики разрывалось сердце от жалости к бедным детям, но она понимала, что Харлан прав: они должны получить хороший урок, который навсегда отобьет у них тягу к подобным проделкам, граничащим с правонарушением.

Когда дверь за ними закрылась, она вернулась в гостиную, опустилась на диван и попыталась разобраться в своих чувствах. С одной стороны, она была рада, что они все выяснили и покончили с таинственными происшествиями в ее квартире, но с другой — это означало, что Харлану больше незачем здесь задерживаться. Правда, он обещал Джонсонам, что они зайдут к ним в пятницу, но теперь он вполне может перенести визит на другое время, ведь ему надо возвращаться в Питтсбург.

Джессика была уверена, что он захочет продолжить их любовную связь, но хочет ли этого она? Безусловно, но только ей этого недостаточно. Ей недостаточно редких встреч. Она мечтает быть с ним рядом отныне и навсегда. Любить его, заботиться о нем, помочь ему избавиться от застарелой боли, которую он носил в душе столько лет. Джессика надеялась, что теперь, после встречи и воссоединения с Джонсонами, он расскажет ей все, что связано с этим периодом его жизни, поделится с ней своим прошлым.

Когда примерно через полтора часа Харлан вернулся, он нашел Джессику спящей на диване в гостиной. Видимо, она прилегла, дожидаясь его, и уснула. На ней была ночная рубашка и халат, блестящие каштановые волосы рассыпались по подушке, одну руку она положила под голову, другая лежала на животе.

Залюбовавшись ею, Харлан почувствовал, как пьянящая радость наполняет все его существо, ручейками растекаясь откуда-то из области сердца.

Он присел на корточки возле дивана и стал играть с ее локоном. Эта прекрасная женщина принадлежит ему, и он никому ее не отдаст и никуда не отпустит, потому что любит ее. Всегда любил и всегда будет любить. Она стала частью его жизни. Она была частью его жизни все эти десять лет и теперь станет всей его жизнью.

Жаль, что она уснула, не дождавшись его. Он поднял ее на руки и крепко прижал к груди. Она открыла глаза, улыбнулась и сонно спросила:

— Ты уже дома?

Харлан прижал ее еще крепче, счастливый от того, что с его одинокими ночами теперь покончено навсегда.

— Да, я дома. — И он действительно чувствовал себя так, словно вернулся наконец домой после долгих скитаний.

— Что с Энжи и Юджином? — поинтересовалась Джессика.

Он положил ее на кровать и стал расстегивать рубашку.

— Расскажу утром.

Она резко села, уже окончательно проснувшись.

— Нет, пожалуйста, Харлан, я не могу ждать до утра. Скажи, что с детьми? Где они?

— С детьми все в порядке, я же тебе обещал. В участке Дик немного попугал их наказанием. Для пущего эффекта парнишку сфотографировали и сняли у него отпечатки пальцев. Потом они еще с полчаса посидели в камере. Все, естественно, было сделано неофициально, ведь заявления от потерпевшей, то есть от тебя, не было. Просто профилактическая мера. Дик позвонил их матери на мобильный и вызвал ее в участок. Когда она приехала, он рассказал ей обо всем, что случилось, и строго предупредил, что если она и дальше будет так небрежно выполнять свои родительские обязанности, то к ней будут приняты строгие меры. Он заставил ее написать письменное обязательство, после чего мы с Диком привезли их всех домой на патрульной машине. Вот и все. Надеюсь, эти меры окажутся достаточно действенными как для детишек, так и для их непутевой мамаши.

— Я тоже надеюсь, — вздохнула Джессика. — Бедные дети. Мне так их жалко. Вначале я хотела уговорить тебя не применять к ним таких строгих мер, но потом решила, что тебе лучше знать, ведь ты сам когда-то был в положении, схожем с их, верно?

— Ты совершенно права.

— И человеком, который наставил тебя на путь истинный, был Клифф Джонсон, правильно?

Он присел на постель с ней рядом и чмокнул ее в нос.

— Я всегда знал, что ты очень умная девушка, Джесс. Да, Клифф был именно тем человеком, который вырвал меня у улицы. Он служил в полиции и как-то раз арестовал меня и пропустил через все жернова в полицейском участке. Продержал меня около суток в камере с пьяницами и парочкой жестких парней. У меня было достаточно времени, чтобы насладиться столь приятной компанией и прочувствовать все удовольствия пребывания в камере.

А потом он показал мне другую жизнь. Привез меня домой, где Мэри первым делом вручила мне кусок мыла и полотенце с наставлением смыть с себя всю уличную и тюремную грязь. Однако, чтобы смыть уличную грязь с души, потребовалось гораздо больше времени и усилий.

— Но тебе это удалось, — заметила она.

— Да, удалось.

— И что было потом?

— Я остался жить у них и снова стал ходить в школу.

— То есть фактически они тебя усыновили. А где были твои родители? — поинтересовалась Джессика.

— Я жил у тетки, отцовской сестры, после того как родители разбились на машине. Она была женщиной доброй, но очень занятой. Работала в какой-то газете и постоянно ездила в командировки. Вся ее забота сводилась к тому, что, уезжая, она оставляла мне немного денег на комоде в моей комнате. Я был предоставлен сам себе и в конце концов попал в дурную компанию. Если бы так все и пошло, я сейчас был бы уже либо мертв, либо сидел в тюрьме.

— Если бы не Клифф Джонсон.