Он сказал «нет» - Патриция Уоддел

Но все же Кэтрин прекрасно понимала, что граф не шутил и действительно решил жениться на ней. И виновата в этом только она сама. Она проявила непростительное легкомыслие и в результате оказалась в такой ужасной ситуации. Наверное. Многие девушки радовались бы, что все так удачно разрешилось, ведь граф не отказывался на ней жениться, напротив, настаивал на браке, но она, Кэтрин Хардвик, имела свое собственное мнение на этот счет.

Кэтрин взглянула на часы и стала переодеваться к ужину. Если бы у нее было больше времени на размышления, она, возможно, что-нибудь придумала бы и сумела бы избежать замужества, но, увы, ее время истекало. Через несколько минут она должна была появиться внизу. Причем ей следовало мило улыбаться и делать вид, что она безмерно счастлива.

Спускаясь в гостиную, Кэтрин уже нисколько не сомневалась: сказав графу «да», она добровольно заточит себя в тюрьму. В тюрьму, где ее будут держать под замком, в то время как граф сможет вести себя так, как ему захочется. Увы, таковы были правила игры, и она не могла их изменить.

Кэтрин остановилась на середине лестницы и, положив руку на полированные перила, сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. В конце концов, она решила: не следует подчиняться обстоятельствам, надо постараться сделать все, что в ее силах, чтобы заставить графа отказаться от женитьбы. Да, у нее еще было время, чтобы все изменить.

Но в таком случае ей следовало вести себя сегодня вечером как можно лучше. Она ничего не добьется, если не станет скрывать свой гнев. Значит, ей действительно придется мило улыбаться и скрывать свои истинные чувства. Что же касается отца... Скорее всего он не откажет Грэнби, но это еще не означало, что она обязательно выйдет за него замуж. Помолвку можно расторгнуть.

Решив, что еще не все потеряно, Кэтрин приободрилась. Когда она входила в гостиную, ее улыбка казалась вполне естественной. Фелисити сидела перед камином, в котором развели огонь, – после дождя заметно похолодало. Сэр Хардвик еще не спустился, но граф уже находился в комнате. Стоя рядом с Фелисити, он держал в руке бокал с бренди и с улыбкой слушал собеседницу.

Заметив Кэтрин, Грэнби повернулся к ней, и девушка тут же поняла, что уже не чувствует прежней уверенности. В растерянности глядя на графа, она подумала: «Господи, почему же этот мужчина влияет на меня?»

Граф подошел к ней и склонился над ее рукой.

– Ты чудесно выглядишь, – сказал он. Понизив голос, добавил: – Так чудесно, что хочется тебя поцеловать.

Ошеломленная тем, что его дерзкие слова оказались созвучны ее желаниям, Кэтрин пробормотала:

– Добрый вечер, милорд.

Она сразу же направилась к тете, рядом с которой можно было чувствовать себя в относительной безопасности.

Фелисити попивала свой излюбленный херес, и казалось, что она очень довольна всем происходящим. Кэтрин поцеловала ее в щеку и села в кресло, стоявшее рядом. На графа она старалась не смотреть.

– Ты действительно чудесно выглядишь, – сказала Фелисити, а затем вдруг заговорила о погоде, очевидно, она не хотела торопить события.

Грэнби же, облокотившись о каминную доску, с улыбкой смотрел на девушку, которую собирался взять в жены. Она выглядела необыкновенно женственно и невероятно чарующе в платье из темно-зеленого шелка. И ей были очень к лицу тонкие нити жемчуга, переплетенные на ее изящной шее. Граф взглянул на ее руки. На пальцах не было колец, и он решил, что ей прекрасно подойдет обручальное кольцо с изумрудом, дополненное такими же колье и серьгами – его свадебным подарком.

Грэнби гордился своим вкусом, во всяком случае, он почти безошибочно определял, какие драгоценности подойдут той или иной женщине. А Кэтрин подходили именно изумруды – в этом не могло быть ни малейших сомнений.

Граф знал о женщинах если не все, то очень многое, и ни одна из них ни разу не оскорбила его, а вот Кэтрин... Он внезапно нахмурился, вспомнив, что она предложила ему жеребца в качестве платы за отказ от женитьбы. Да, такого оскорбления ему до сих пор никто не наносил. А впрочем, не стоит на нее обижаться. Даже хорошо, что она такая дерзкая и непредсказуемая. С ней не скучно. К тому же она вовсе не хотела его оскорбить – просто так получилось.

Что же касается женитьбы, то теперь уже не имело значения, какова причина. Грэнби был абсолютно уверен, что хотел жениться на этой девушке. И он своего добьется. Она станет его женой, и он будет заботиться о ней, и сделает все возможное, чтобы она была счастлива с ним. При мысли об этом граф успокоился, и на лице его снова появилась улыбка.

Тут дверь отворилась, и в гостиной появился сэр Хардвик. Он откашлялся и проговорил:

– Извините, что заставил вас ждать.

Сэр Хардвик подошел к дочери и поцеловал ее. Затем склонился над рукой Фелисити и лишь после этого повернулся к графу. Протянув гостю руку, он проговорил:

– Вы неплохо выглядите. Плечо не беспокоит?

– Спасибо, почти нет, – ответил Грэнби.

Сэр Хардвик налил себе бокал бренди и уселся в кресло неподалеку от камина. Какое-то время хозяева и гость мирно беседовали. Потом в гостиную вошел слуга и пригласил всех в столовую.

Сидя за столом, Кэтрин по-прежнему старалась не смотреть на графа. Иногда она все же бросала взгляды в его сторону, и каждый раз оказывалось, что он смотрел прямо на нее и улыбался ей. «Если Грэнби думает, что уже добился своего, то он ошибается, – говорила себе Кэтрин. – Я ни за что не стану его игрушкой, женой, которую он будет показывать знакомым как трофей, а потом забудет. Забудет, как только в детской появится наследник».

Чем больше Кэтрин думала о замужестве, тем больше опасалась той же участи, что постигла ее подруг, Сару и Веронику. Когда же подали десерт, ей вдруг пришло в голову, что неплохо бы прогуляться ночью по саду. Она решила, что непременно выйдет в сад, даже если придется промокнуть под дождем.

К счастью, сэр Хардвик и тетя Фелисити поддерживали беседу, так что Кэтрин лишь время от времени приходилось отвечать на вопросы.

– Ты знаешь, что тебе понадобится нарядное платье для ежегодного собрания Уолтема? – обратилась к девушке леди Форбс-Хаммонд.

– Для какого собрания? – в смущении спросила Кэтрин; она снова задумалась и потеряла нить разговора.

– Для ежегодного собрания Уолтема в честь открытия регаты, – сказала Фелисити. – У меня есть приглашение. Ты поедешь со мной.

Кэтрин посмотрела на отца, и тот коротко кивнул, давая понять, что Фелисити уже говорила с ним об этом и он согласился. Кэтрин уже знала, что лорд Грэнби и маркиз Уолтем были близкими друзьями, поэтому догадалась, что тетя помогала графу в осуществлении его намерения жениться на ней.