Будни хирурга. Человек среди людей - Федор Углов

— А отчего же оно болит? — спросил я, предполагая заранее, что у матери порок сердца, который требует операции, или какое-то терапевтическое заболевание. По-видимому, вопрос я сформулировал не совсем правильно, потому что девочка вся зарделась и сказала:

— Я думаю, что оно у неё болит от папы. Он каждый день пьёт и огорчает маму.

Девочка мне, можно сказать, уже поставила готовый диагноз.

— Хорошо, — сказал я, — пусть мама придёт ко мне в клинику, и пусть она захватит анализы и документы о болезни, если она где лечилась.

И указал адрес и часы.

В назначенное время ко мне пришла ещё совсем молодая женщина. Ей было лет 35–36. Жалобы на боли в сердце, отдающие в руку, в лопатку, — типичные жалобы для стенокардии. Но кроме того, она сказала, что полгода назад у неё был приступ, который сопровождался потерей сознания с последующим парезом верхней и нижней конечностей, затруднением речи. Все эти явления прошли быстро, но она в больнице пролежала более двух с половиной месяцев.

Это было уже много серьёзнее. Здесь могла речь идти о тромбоэмболии или кровоизлиянии в мозг. Случается такой приступ или от болезни сосудов сердца, а может быть самостоятельным заболеванием.

Я попросил женщину раздеться по пояс. Вся она была покрыта розовыми и бледными пятнами. Признак резкого расстройства нервной системы. Проверил ряд рефлексов — они отсутствовали. Да, тут всё говорило о тяжёлом истощении нервной системы типа истерии.

Я послушал её. Тоны сердца были чистые, ясные, не было ни тахикардии, ни перебоев. Стало ясно, что боли в сердце вызваны не органическими, а чисто неврогенными факторами. Отсюда и причины паралича выглядели иначе. Известно, что болезни, вызванные истерией, могут симулировать самые тяжёлые органические заболевания. Проверив анализы, заключения врачей, лечивших женщину от паралича, сопоставив их с теперешним состоянием, я убедился, что и болезнь сердца, и паралич — все её состояние находится в связи с тяжёлым расстройством нервной системы.

Я стал подробно расспрашивать женщину, предупредив её, что она должна говорить мне всю правду, — тогда только я смогу назначить ей верное лечение.

— На службе у меня всё хорошо, — начала она свой рассказ. — Я инженер, заведую отделом. У меня прекрасные отношения с сослуживцами, начальство относится с доверием, меня часто отмечают за хорошую работу, и на службу я хожу легко, свободно и с охотой.

Это очень важно было знать, так как служебные отношения часто отражаются резко на всей нервной системе человека. Не от одного я слышал, что у него такой начальник, что он на службу идёт как на заклание. Здесь же со службой все в порядке.

— А как у вас в семье? — продолжал я расспрашивать.

— У меня муж, дочь, которую вы видели; мы имеем неплохую квартиру, со всеми удобствами. Живём в относительном достатке.

— Кто ваш муж?

— Муж тоже инженер, работает на заводе.

— Каковы у вас отношения?

— Обычные. Он тихий, не скандалит…

Несмотря на успокоительные слова, чувствовалось, что она тут что-то не договаривает.

— У вас не бывает ссор, недомолвок?

— Как не бывает? Всё, всё бывает, разве без этого прожить? Но я думаю, что мы ссоримся не больше, чем другие.

Женщина замолчала, на глазах у неё навернулись слёзы. Затем, преодолевая какое-то внутреннее сопротивление, она сказала:

— Нет, не всё у нас благополучно. Мы поженились по любви и несколько лет прожили счастливо. Муж тихий, спокойный, ко мне относился бережно и почти не пил. Любил меня, а в дочурке и сейчас души не чает. Но несколько лет он пьёт систематически. Сначала, когда я попыталась его упрекать, он отговаривался тем, что это нужно ему по службе. В то время по глупости я не поставила ему ультиматума и упустила время. Теперь, наверное, уже поздно.

— Что же, он часто напивается, скандалит, устраивает дебоши?

— Ничего этого нет. Он не теряет рассудка, не напивается допьяна. Но пьёт он ежедневно, и я всегда вижу перед собой пьяного человека. Не помню, когда я говорила с ним трезвым.

— А как он к вам относится?

— Хорошо, по-доброму, без скандалов… Мы уже несколько лет живём как добрые соседи… — закончила она с горечью.

— Каковы ваши супружеские отношения?

— А никаких. Я же сказала, что мы живём как добрые соседи.

— Чем же это вызвано?

— Какое чувство может возникнуть у меня, когда я вижу эти полупьяную, блаженно улыбающуюся физиономию.

Она заплакала.

Положение моё оказалось сложным. Вся её тяжёлая болезнь была результатом семейного конфликта, и именно конфликта интимных сторон брака. Болезнь серьёзная. Один раз она чуть не привела к стойкому параличу. И может привести и к параличу, и к тяжёлой сердечной недостаточности, к гипертонии и т. д.

Медикаментозное лечение без налаживания семейной жизни будет малоэффективно. Это ясно. Но какой тут можно дать совет, когда у них далеко зашло. Прописав ей полный курс медикаментозной терапии, я всё же сказал ей:

— Без налаживания интимной стороны вашей семейной жизни ваше лечение не будет эффективным. Как это ни сложно, как это ни трудно, всё же проявите настойчивость, постарайтесь, чтобы он бросил пить, подлечился и попытайтесь наладить здоровую интимную жизнь. Это будет очень важным моментом в вашем лечении.

— Я постараюсь. Я все понимаю. Не знаю только, удастся ли…

С этим она ушла.

Я долго находился под впечатлением этой тяжёлой истории. Вот вам пример, когда человек на службе считается полноценным работником. Да и в семье для посторонних все вроде выглядит прилично. И каждый скажет: он же не алкоголик! Он пьёт умеренно! А вот к какой семейной трагедии приводит его «умеренная» выпивка. По существу, семьи нет. Девочка, судя по её словам, не только не любит — она ненавидит отца за его пьянство, ибо она инстинктивно чувствует, что в этом причина болезни матери. Жена презирает мужа. Где же тут семья?

И конечно, с её стороны было бы куда более разумным, если бы она в самом начале его пьянства поставила ему ультиматум и ушла. У неё, может, была бы нормальная жизнь. А что её ждёт в дальнейшем с таким мужем? Ничего, кроме неприятности и болезней. Неудивительно, что очень многие наши женщины предпочитают жить одинокими, чем с такими мужьями.

Там же, где муж настоящий алкоголик, — там вся жизнь для женщины превращается в трагедию. Ничего светлого, ничего радостного не остаётся у неё. Жизнь и счастье женщины оказываются растоптанными пьяным сапогом глупого и безвольного мужчины.

Из-за ослабления своих потенциальных возможностей алкоголик перестаёт доверять своей жене, так как его мучают болезненные подозрения, что жена ищет себе мужа «на стороне».

Ослабление внутренних тормозов, атрофия высших чувств и полное отсутствие критического отношения к себе, к своим поступкам устраняют все препятствия к проявлению бешеных вспышек ревности, которые в грубой форме обрушиваются на жену, превращая жизнь жены и детей в сплошной ад. Скандалы и драки в доме становятся обычным явлением, так как алкоголик в пьяном бреду в каждом шаге жены усматривает её измену: если она с ним ласкова — значит, она старается его задобрить, чтобы он ничего не заметил. Если она невнимательна и холодна — это потому, что она любит другого и ей до мужа нет дела. Если она куда-то соберётся уходить, например в магазин за продуктами, — это только предлог. На самом деле она спешит на свидание. Если жена никуда не собирается уходить — она условилась устроить свидание дома и только ждёт, когда муж уйдёт…

Такое поведение мужа-алкоголика быстро приводит к полному угасанию чувств у жены. Часто уже в ранней стадии алкоголизма мужа жена испытывает отвращение к нему и его ласкам. Этому способствует психическая травма, возникающая у неё при виде пьяного мужа, являющегося домой в жалком, отталкивающем виде. Её охватывает брезгливость, которую она не в силах преодолеть. Если же муж в таком виде начнёт приставать к жене с претензиями на ласки, то отвращение жены достигает такой силы, что начинает доминировать над всеми другими чувствами. В результате она будет питать отвращение даже и к трезвому мужу.

Как-то дежурный по клинике мне доложил: приехала женщина из Челябинска. Говорит, что у неё болит сердце, просит, чтобы посмотрели. Я дал распоряжение обследовать её. Затем посмотрел электрокардиограмму. Изменений не было. Врач ей сказал, что сердце у неё здоровое, что нет необходимости отнимать время у профессора, а она настаивает. Говорит: «Не уеду, пока меня не посмотрит профессор».

— Если женщина ехала так далеко, — сказал я заведующему отделением, — то, наверное, у неё были на то причины. Приглашайте больную.

В кабинет вошла молодая женщина — на вид ей не было и сорока лет. Я попросил её рассказать о своей болезни.