Средневековая история. Цена счастья - Галина Гончарова

– Твари!

– Сам виноват. Надо бы тщательнее приглядываться к тем, кого на работу берешь, а ты – с глаз долой, из сердца вон. Джес, ты с Августом вел дела?

– Было такое.

– Вот и посмотри на него. Умница, профессионал.

– Разве что слишком со своими мастеровыми носится.

– А ты привыкай. Лилиан – такая же. Если кто ее людей тронет – стеной встает.

Джес помотал головой. Вот уж во что верилось с трудом.

– Истерики закатывает?

– Я же тебе говорил: ее опоили.

Граф Иртон тяжко вздохнул.

– Что вы от меня хотите?

– Значит, так. – Эдоард смотрел жестко и холодно. – Сегодня на балу присмотрись к своей жене, а завтра-послезавтра я устрою вам встречу. Поговоришь, подумаешь… Мне кажется, что она тебе понравится. Если поведешь себя по-умному – я вам помогу. А по-глупому…

– Видел бы ты, как придворные взглядами ее облизывают, – усмехнулась Алисия.

Джес не видел. Но внутри что-то дернулось. Его жену? Вот еще не хватало!

– Сейчас Ричард вернется, пойдешь к придворным портным. Потом поспишь пару часов до бала – и действуй. Столько женщин по тебе вздыхают, неужели свою жену не обаяешь?

В этом Джес не сомневался.

– И еще… на-ка вот, посиди почитай на досуге. – Эдоард вытащил из ящика стола и поставил на стол большую шкатулку. Положил на ее крышку маленький ключик. – Здесь протоколы допросов. Приятного чтения.

О том, что они были слегка фальсифицированы, чтобы произвести нужное впечатление, Джесу знать не стоило. Пусть изучает и проникается всей глубиной трагедии.

– И вот это заодно. – На стол легло еще несколько свитков. – Твоя жена, как ты понимаешь, попала под мой надзор достаточно давно. Вот и полюбопытствуй, чем она без тебя занималась.

– А…

– А обо всем остальном потом поговорим.

– С вашего позволения, ваше величество, я тоже откланяюсь? – Алисия присела в реверансе и, дождавшись милостивой улыбки и кивка короля, направилась к двери.

Джес неловко встал из кресла, поклонился, сгреб со стола шкатулку и направился вслед за матерью. Эдоард покачал головой, глядя ему вслед.

Балбес, хоть и сын родной. Не в отца пошел.

Рик вошел в кабинет отца не без робости, но Эдоард смотрел тепло, и его высочество перевел дух. Значит, разноса точно не будет.

– Ну садись, рассказывай.

– Да вроде и не о чем, – развел руками Рик.

– Анелия или Лидия?

– Анелия.

– Уже неплохо.

– Так ведь ты ее и хотел, разве нет?

– Именно ее, – не стал отрицать Эдоард. – С Гардвейгом нам дружить надо.

– Значит, будем. А что это за история с заговором?

– Догадался, что все не так просто?

– Понял. Но ты не хочешь, чтобы об этом знал Джерисон?

Эдоард кивнул:

– И ты ему никогда не скажешь.

– Почему?

– Потому что у Эдмона был ребенок не от служанки. А от Амалии.

Рик выругался и задумался.

– Вот-вот.

– Тогда все становится на место. И поэтому дядя Джайс его отравил?

– Именно поэтому. Дочь, любимая и родная…

Рик задумался.

– А кто, что…

Эдоард выставил на стол вторую шкатулку. Уже чуть поменьше, но со специальной печатью, означающей «Только для королевского взора».

– Здесь протоколы. Они будут храниться сначала у меня, а потом у тебя. И, Джес, сам понимаешь…

– Для него это будет страшный удар.

– Не будет. Потому что этого – не было. Никогда.

– Как прикажешь.

– Прочитаешь – сам поймешь.

– Хорошо. Сегодня займусь. А что с женой Джеса? Тут тоже все не так просто?

– Любопытство заело? – усмехнулся Эдоард.

– Не то слово. Сам понимаешь, мы в чужой стране, письма просматриваются, раскрывать наши внутренние дела тоже не с руки, толком ничего не узнаешь, а слухи ходят страшные! Графиня то вирман нанимает, то ханганов, то…

– Слухи не сильно врали.

– Так что же все-таки произошло? Интересно же.

– Бумаги на эту тему у Джеса. Потом возьмешь посмотришь. Все не настолько страшно. Жила-была девочка, Лилиан Брокленд. Жила в глуши, в своем доме, общалась только с отцом, человеком незаурядным, но своеобразным. Вышла она замуж. В первую ночь волновалась, потом в шоке была, а потом муж ее в глушь отослал, даже не приглядевшись. Лилиан с себя вины не снимает, говорит, что могла бы… но что она могла? Джес ведь ее и видеть не желал.

– Было такое.

– Вот. А там ее и опаивать начали. Когда она потеряла ребенка – была на грани смерти. Опаивать ее перестали, думали, что умрет, но благодаря заботе служанки она пришла в себя. А умная женщина… да еще с характером, да если она умирать не желает – это серьезно.

Рик тряхнул головой.

– Железная госпожа?

– О нет. Лилиан очень милая и обаятельная женщина. Но есть в ней… нечто. Она мила, она любезна, она многое знает, но… это как надрыв.

– Не понимаю.

– Она не желает править. Ей даром власть не нужна. И деньги она на себя не тратит. Любая женщина, получая столько, сколько она, накупила бы себе нарядов, побрякушек… эта – нет. Она обучает за свой счет детей бедноты. Кормит их, одевает, содержит на всем готовом, чтобы, как она выразилась, эти дети не пополнили городское дно, а стали верными слугами короны.

– Ради короны?

– В том-то и дело, что ради детей.

Ричард покачал головой:

– Странно как-то.

– И мне было странно. А потом я разобрался. Она ведь третье поколение. Отец Августа был отличным военным, он сам корабел от Альдоная, ну а его дочь и того интереснее – кровь не спрячешь.

– Может быть… а ее не могли подменить?

– Нет. Она все время была на глазах у слуг, да и кто?

– Сосед, еще кто-то…

– Отец ее опознал.

Рик пожал плечами.

– Как сказка. Сидел человек на лавке пятьдесят лет, а потом взял меч и пошел врагов крошить.

– Жизнь интереснее сказки бывает.

– Это верно. А с Джесом что?

Взгляд Эдоарда похолодел.

– Дай ему понять, что я им не слишком доволен. Если он поссорится с женой, пусть пеняет на себя.

– А если полезет в бутылку?

– Пусть в ней и остается. Иди, посиди, почитай, подумай.

Рик ушел. Спустя два часа он вернул документы отцу и отправился в покои Джеса.

Граф Иртон пребывал в ступоре. Шкатулка с пергаментами была открыта. Их явно читали, выдергивали, кое-как засовывали обратно, пара свитков упала на пол… Рик посмотрел на эту картину и принялся разливать вино.

Джес выпил кубок вина, как воду. Синие глаза были тоскливыми.

– Рик, я болван?

– Нет.

– А чувствую себя именно так. Столько всего не заметить… с ума сойти!

– И что ты теперь делать будешь?

– Пойду на маскарад.