Первобытный инстинкт - Дина Аллен

Вайолетт с удовольствием слушала беспечную болтовню Сью. Подробно объяснив, где расположен «магазин для взрослых» и как к нему проехать, Сью порекомендовала супругам несколько забавных вещичек, причем давала им такие уморительные характеристики, что пожилая пара пополам сгибалась от хохота. Остаток ланча пролетел незаметно: взглянув на часы, Вайолетт заметила, что пора возвращаться на службу.

– Я так и не услышала, что ты приготовила для Джеральда на сегодня, – заметила Вайолетт, когда подруги вышли на тротуар.

Ты подала мне новую идею, и я передумала. Хотя использовать пленку все равно стоит.

– Пленку? Ты купила эротический фильм?

– Нет, вчера вечером спрятала под кроватью магнитофон.

– Вот это да! – Вайолетт расхохоталась.

Она готова была заложить свои любимые шелковые трусики, что Джеральда никогда еще не записывали на магнитофон, что называется, на месте преступления.

Что ж, все когда-нибудь случается в первый раз.

Глава 14

Без одной минуты семь Джеральд вошел в подъезд Сью. Он захватил с собой бутылку красного вина, сыр и немного крекеров. Его к еде не тянуло, – но Сью, возможно, захочет подкрепиться. И потом, Джеральд не хотел создавать впечатление, что его интересует только… Ах, черт, да что бы он ни принес, Сью сразу поймет, что он пришел только ради секса!

Но вино и сыр придавали свиданию более цивилизованный вид. Впрочем, ненамного – в голове Джеральда уже роились безумные фантазии с участием сыра и вина. Собственные распутные мысли пугали его, а еще сильнее пугало то, что со вчерашнего вечера он не может выбросить эти мысли из головы!

Ник заметил, что с другом что-то происходит, и попытался завести разговор, но Джеральд сделал вид, будто очень занят. Он не хотел говорить о своих чувствах, пока не обретет власть над ними. Пока же, он ощущав себя так, словно летит на космической скорости в машине без тормозов. И, что самое опасное, даже не хочет тормозить. Ему не терпится узнать, какой сюрприз приготовила Сью сегодня.

Джеральд нажал на кнопку звонка и глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. Плохо дело. Он превращается в эротомана.

Дверь приоткрылась, но цепочка осталась на месте. Из квартиры доносилась негромкая восточная музыка. Ноздри Джеральда защекотал какой-то экзотический аромат.

Сквозь щель он увидел лицо Сью. Глаза были густо подведены черным карандашом и тушью, все, что ниже глаз, скрывалось под сиреневой вуалью. Еще ниже Джеральд разглядел лифчик с блестками и прозрачные «гаремные» шальвары. Сказать, что его член затвердел при этом зрелище, – значит, ничего не сказать.

– Кто здесь? – спросила Сью, и вуаль колыхнулась от ее дыхания.

– Твой хозяин, – ответил Джеральд, полагая, что верно угадал ее намерение: сегодня «служанка» хочет стать рабыней.

Сью опустила накрашенные ресницы, а когда снова подняла, зеленые глаза ее смотрели бесстрашно и дерзко.

– У меня нет хозяина. Зато много рабов, готовых повиноваться мне.

От возбуждения у Джеральда перехватило дыхание. Но он не знал, готов ли подчиниться Сью, дать ей власть над собой.

– Ты готов повиноваться? – спросила она царственно.

В этот миг Джеральд понял: он готов на все. На все – лишь бы утолить жажду, терзавшую его всю ночь и большую часть нынешнего дня!

– Да, – ответил он.

– Хорошо. – Взгляд Сью скользнул вниз, на его ширинку. – Ты сделал правильный выбор, раб. – Она снова подняла глаза. – Я открою дверь, но прежде, чем войти, ты должен выждать ровно минуту. Затем входи и запри за собой дверь. Мои распоряжения найдешь на столе.

– Как пожелаешь.

– Опусти глаза, когда говоришь со мной! При этом приказе у Джеральда томительно заныло в паху. Может быть, втайне он всегда желал стать рабом любви? Неприятная мысль.

Сью ждала, пронзая его властным взглядом.

Джеральд медленно опустил глаза, заметив в дверном проеме маленькую босую ножку. Ногти на ней были покрыты алым лаком, вокруг щиколотки обвилась золотая цепочка. Джеральд задрожал. Что, Сью намерена делать? Захочет его привязать? Выдержит ли он это? Но выбора нет. Он должен получить Сью – на любых условиях.

Дверь закрылась, преграждая ему путь. Ровно через минуту Джеральд узнает, что у Сью на уме.

Минута тянулась невыносимо долго. Наконец он толкнул дверь и вошел. Быстро повернулся и запер дверь, опасаясь, что в следующую секунду об этом забудет. С сильно бьющимся сердцем Джеральд окинул взглядом комнату, страшась и желая увидеть в каком-нибудь углу цепи и кнуты.

Но ничего подобного здесь не было, так что, возможно, воображение сыграло с ним злую шутку. Не видно было и Сью, – но это Джеральда не удивляло. Скорее всего, она скрылась за ширмой: сегодня она была босиком, и падение ей не грозило.

А может быть, Сью на кровати, скрывается за задернутым пологом? Да, должно быть, там – в позе Клеопатры распростерлась на черных атласных простынях, ждет его. Но сперва, он должен что-то сделать… только бы на секунду овладеть собой и вспомнить, что именно.

Ах да! Распоряжения на столе! По пути к столу Джеральд снял с себя кожаную куртку. Повесив ее на спинку стула, склонился над столом – и сразу вспомнил о том, что происходило на этом столе прошлой ночью. Придется, отдать ей мебель насовсем, подумал Джеральд, я не смогу ею пользоваться – воспоминания о том, как покоились на столе сливочные бедра Сью, слишком яркие и вряд ли когда-нибудь потускнеют…

На столе лежал небольшой магнитофон, а рядом – записка. Поставив сумку с вином, сыром и крекерами, Джеральд взял записку и прочел: «Включи магнитофон и разденься донага. Когда будешь готов стать моим рабом, можешь отодвинуть полог и испросить позволения войти».

Даже лексика у Сью напоена сексом! Не просто «разденься», а «разденься донага»… А «испросить позволения войти»? От одних этих слов Джеральда охватило жгучее желание проникнуть в ее нежное тело.

Однако придется дождаться позволения. Сегодня черед Сью командовать. Нет сомнений, она захочет его помучить – может быть, даже заставит молить о пощаде. Черт побери, молить о пощаде ему хотелось уже сейчас!

Удивляло только требование включить магнитофон. Джеральд не мог взять в толк, что и зачем он должен слушать. Тем более что музыка уже звучит… Он нажал на кнопку воспроизведения записи, начал стягивать с себя рубашку и… застыл, изумленный тем, что услышал.

Тяжелое дыхание, какое-то хлюпание. Что это?! Но в этот миг из магнитофона полился умоляющий голос Сью: «Пожалуйста, дай мне кончить!»

Мама родная, она все записывала на пленку! Стоны Сью, сплелись с его собственными, и Джеральд задрожал.

Раздеваться стало гораздо труднее – хотя, Бог свидетель, давненько он так не спешил избавиться от одежды, как сейчас! Просто не мог дождаться, когда же, наконец, скинет с себя все эти тряпки и освободит трепещущий от возбуждения член.