Хрупкое сердце - Бонкимчондро Чоттопаддхай

Шойболини думала, что выйдет замуж за Протапа. Но Протап уже тогда знал, что этому не бывать. Ведь она приходилась ему родственницей, правда, очень дальней, но все-таки родственницей. В этом заключалась ошибка судьбы.

Шойболини родилась в бедной семье. У нее нет никого, кроме матери, и ничего, кроме хижины и собственной красоты. Протап тоже был бедняком.

Девочка росла и с каждым днем становилась все прекраснее. Но ни о какой свадьбе речи не шло. Ведь свадьба — это большие расходы, кто возьмет их на себя? Кто отыщет в такой глуши бесценный цветок?

Со временем Шойболини и сама поняла все это. Она знала, что без Протапа для нее нет на земле счастья. Она также знала и то, что в этом рождении[60] им не суждено быть вместе.

Протап и Шойболини стали думать о том, как им поступить дальше. Много дней они совещались тайком от людей. Наконец выход был найден. Они отправились к Ганге. В это время в реке купалось много народу. Протап сказал: «Поплывем, Шойболини!» И они поплыли. Оба являлись искусными пловцами, никто в деревне не мог соперничать с ними.

Стоял сезон дождей, Ганга выходила из берегов. Она волновалась, бурлила и стремительно катила свои воды. Разрезая волны, вспенивая воду и поднимая брызги, Шойболини и Протап быстро удалялись от берега. В пене волн их прекрасные молодые тела сверкали, словно два драгоценных камня, оправленных в серебро. Люди на берегу, увидев, что дети заплыли слишком далеко, стали кричать, чтобы они немедленно вернулись. Но мальчик и девочка не слышали тревожных криков и продолжали плыть дальше. Их снова звали, бранили, а они все плыли и плыли. Когда берег уже почти скрылся из виду, Протап сказал:

— Здесь будет наша свадьба.

Шойболини согласилась:

— Хорошо, пусть здесь.

Протап скрылся под водой.

Но Шойболини не исполнила его воли. В последний момент она вдруг испугалась. «Почему я должна утонуть? — подумала она. — Кто мне Протап? Нет, я боюсь, я не могу умереть». И Шойболини поплыла к берегу.

ЖЕНИХ

Недалеко от того места, где решил утонуть Протап, проплывала лодка. Сидевший в ней человек увидел, что юноша исчез под водой, и бросился ему на помощь. Это был Чондрошекхор Шорма. Схватив утопающего, Чондрошекхор втащил его в лодку и поплыл к берегу.

Мать Протапа не хотела отпускать Чондрошекхора. Упав на колени, она умоляла побыть их гостем хотя бы один день. Чондрошекхор согласился. О том, что произошло до того, как Протап начал тонуть, он так ничего и не узнал.

Шойболини не смела показаться на глаза Протапу. Но Чондрошекхор случайно увидел девочку и поразился ее красотой.

В это время Чондрошекхор находился в весьма затруднительном положении. Ему уже исполнилось тридцать два года. У него имелся свой дом, но не было семьи. Он все еще не женился, да и не особенно стремился к этому: ему казалось, что семейная жизнь будет мешать его занятиям. Но прошло больше года, как умерла его мать. И теперь он начал чувствовать, что одиночество — серьезная помеха в занятиях. Во-первых, ему самому приходилось готовить, а на это уходило много времени. Но еще больше времени отнимало богослужение. В доме стоял шалграм[61], и все обряды, связанные с ним, тоже приходилось исполнять самому. Порядка не было нигде и ни в чем. Иногда целыми днями он бродил голодным. Постоянно куда-то пропадали книги. Он никогда не знал, куда девались деньги, кому он их давал. Никаких особых расходов он не вел, а денег совсем не оставалось. И Чондрошекхор стал подумывать о том, что женитьба могла бы, пожалуй, изменить все к лучшему. Однако он твердо решил не жениться на красивой девушке. Красота ослепляет мужчину. А в семейной жизни нельзя быть ослепленным.

Как раз в это время Чондрошекхор и встретил Шойболини. При виде ее красоты он забыл свой обет. После долгих раздумий и колебаний Чондрошекхор все-таки женился. Он сам являлся сватом. Кто сможет устоять перед чарами красоты?!

Со времени свадьбы прошло восемь лет. С этого момента и начинается наше повествование.

Часть I

Грешница

Долони-Бегум

В крепости Мунгер находится резиденция правителя Бенгалии, Бихара и Ориссы наваба[62] Мира Касима Али Хана. Здесь же — гарем правителя. Ронгомохал[63] роскошно убран. Полночь еще не наступила. На узорчатом паркете — мягкий ковер. В серебряных светильниках горит ароматное масло. Воздух наполнен благоуханием цветов.

Уронив голову на парчовую подушку, лежит стройная девушка. Она усердно читает «Гулистан»[64]. Ей семнадцать лет, но она такая миниатюрная, что ее легко принять за девочку. Девушка читает «Гулистан», но время от времени отрывает глаза от книги и разговаривает сама с собой. Она спрашивает:

— Почему же он до сих пор не пришел? — И сама себе отвечает: — А почему он должен прийти? Ведь я всего лишь одна из тысячи его рабынь, почему же он должен прийти именно ко мне? — И снова погружается в чтение.

Но проходит какое-то время, и девушка опять отрывается от книги: «Хорошо, пусть он не может прийти. Но если бы он вспомнил обо мне, то мог бы послать за мной. Впрочем, почему он должен меня вспоминать? Ведь я только одна из тысячи его рабынь!» И она снова начинает читать и снова бросает книгу. «И почему только бог допускает, чтобы один человек томился в ожидании другого? Почему люди не довольствуются тем, что им дано, а желают недоступного? Я, как лиана, хочу обвиться вокруг высокого дерева шал». Закрыв книгу, девушка поднялась. Словно змеи, всколыхнулись густые пряди вьющихся волос на ее прелестной головке, зашуршала парчовая, пропитанная благовониями одежда. Казалось, будто волна красоты поднялась от ее движения.

Взяв вину[65], девушка стала перебирать струны, потом запела. Пела она так тихо, словно боялась, что ее услышат. В это время до нее донеслись почтительные приветствия стражников и звуки шагов. Взволнованная, она подбежала к окну и увидела паланкин наваба.

Наваб Мир Касим Али Хан вошел к ней.

— Долони-биби[66], что за песню ты сейчас пела? — спросил он.

Полное имя девушки было Доулот Унниса, но наваб обычно называл ее кратко — Долони. Поэтому все в городе звали ее Долони-бегум[67], или Долони-биби.

Смутившись, Долони опустила голову. На ее беду, наваб попросил:

— Спой еще раз, я хочу послушать.

Но теперь у нее ничего не получалось. Струны вины сделались непослушными и звучали фальшиво. Бросив вину, Долони взяла скрипку, но та тоже не повиновалась ей.