Подделка - Дженнифер Крузи

Хорошо еще, что он не во всем пошел в отца, иначе это было бы просто взрывоопасно!

Однако должен же быть и другой способ заполучить этот зуд. Вполне законный.

Пить по-черному.

Нет, это глупо.

Наркотики.

Грозит тюрьмой.

Секс.

Тем более что есть Тильда. Верно, она не пришла в бешеный восторг от его идеи, но можно попробовать снова и сделать все, чтобы на этот раз она вела себя по-другому. Пусть даже кусается, если захочет, поскольку, если судить по вышивкам Гвен, это у нее, должно быть, наследственная черта.

Постепенно мысли о Тильде вытеснили из его головы размышления о плане ограбления. И к тому времени как они со Стивом услышали ее шаги на лестнице, настроение Дэви заметно улучшилось.

– А мы-то гадали, где ты прячешься, – приветствовал он ее. Стив сел и завилял хвостом.

– Работала. Запомни, что я, Матильда Вероника, мастер фресок. Именно фрески и держат нас на плаву, парень, – пояснила Тильда, издав губами чмокающий звук. – Привет, щен.

– Это та Вероника, помешанная на власти стерва, о которой ты упоминала прошлой ночью? – спросил Дэви, пытаясь представить себе Тильду затянутой в кожу и издающей такие же чмокающие звуки. Это оказалось на удивление легко. Он похлопал по кровати рядом с собой. – Садись, поговорим об этих картинах.

– Все есть в записях. – Она устроилась возле него, Стив мгновенно взобрался к ней на колени и счастливо вздохнул. – Первым был городской пейзаж, – начала Тильда, растирая его уши. – Тот самый, что Надин продала Клеа.

– И который мне никак не удается вернуть, – вставил Дэви.

– Второй был с коровами, а третий – с цветами. Эти ты раздобыл. – Тильда подтолкнула очки к переносице и растерянно улыбнулась Дэви своим кукольным ртом: первая настоящая улыбка, подаренная ему. И он чуть подался к Тильде. Исключительно потому, что она казалась такой теплой. – Еще были бабочки, – продолжала Тильда. – Их купила некая Сьюзен Фрост. Живет в Гаханне.

– Бабочки, – повторил Дэви, задаваясь вопросом, что она сделает, если он прижмется губами к нежному местечку под изгибом подбородка.

– Пятая – русалки. Они у какого-то Роберта Олафсона из Уэстервилла.

Может, лучше подождать, пока все картины не будут собраны? Может…

– И последняя, в продажу которой я до сих пор не могу поверить, это танцоры. Перешла к мистеру и миссис Джон Бреннер.

– А почему ты не веришь в ее продажу? – спросил Дэви, наслаждаясь энергией, так и искрившейся в ее голосе. – Ты ведь говоришь о своем отце, верно?

– Потому что краски были смазаны. Трудно что-то разобрать. И все-таки папочка сбыл ее с рук.

Она была до того расстроена этим обстоятельством, что Дэви быстренько сменил тему:

– Хорошо, сегодня отправляемся за бабочками.

– А нельзя, чтобы все в один день? Просто взять и выкупить их?

– Почему нельзя? Но при условии, что их захотят продать и не потребуют больше, чем у нас есть. Так что лучше потратить время, но сделать все, как полагается.

– О… – Тильда громко сглотнула. – Я думала… ну… что ты можешь сделать все.

– Торопить волшебника – значит получить паршивые чудеса.

Тильда снова подтолкнула очки повыше.

– И что же мы будем делать, если они не захотят продать?

– Попытаемся переубедить, – жизнерадостно сообщил Дэви.

Выражение лица Тильды изменилось.

– Что такое? – встревожился он.

– Ты… ты говоришь совсем как кто-то очень мне знакомый.

– Твой отец, – догадался Дэви.

– Нет, – пробормотала Тильда, но он понял, что попал в точку. Лгунья из нее никудышная.

– Кто подделывал Скарлетов, Тильда?

– Скарлеты – не подделки. Но мы все равно должны их вернуть.

– Ладно, – согласился Дэви, вскакивая с кровати. – Только попытайся на этот раз никого не лягнуть.

– Боже, я так старалась это забыть, – поморщилась Тильда. – С этим парнем, надеюсь, все в порядке?

– В газетах я ничего такого не видел. И жаловаться ему нет резона. Он тоже взломщик, забыла? Скорее всего пришел в себя и улизнул.

– Верно. – Тильда открыла дверь спальни, оставив безутешного Стива на кровати. – Ты уверен, что знаешь, как это сделать? – допытывалась она.

– О да. Абсолютно.

Внизу, в галерее, Пиппи Шаннон пела «Это он», телефон звонил, а Гвен с удивлением обнаружила, что в кроссворде ответом на «милая» будет «лапочка».

– «Гуднайт гэлери», – бросила она в трубку, не отводя глаз от кроссворда.

– Гвен? Это Мейсон Фиппс.

– Рада тебя слышать, – фальшиво заверила Гвен, стараясь казаться приветливой.

– Я хотел поблагодарить за вчерашний вечер.

– О, не за что. Я прекрасно провела время. Совсем как когда-то.

– Я хотел бы выказать свою благодарность, пригласив тебя завтра на поздний ленч. Ты же сможешь оставить галерею в воскресенье, не так ли?

«Я никогда не смогу оставить галерею. Никогда…»

– Право, не знаю…

– Я был бы счастлив, если бы ты смогла встретиться со мной… скажем, в два.

Гвен послышались нотки неуверенности в его голосе. Бедняга живет с Клеа. В таких обстоятельствах кто угодно приобретет комплексы!

Но он захочет поговорить о Тони.

С другой стороны, если она не согласится на ленч, придется довольствоваться книгой кроссвордов.

– Ты не мог бы назвать слово из семи букв, означающее «склонный к греху»? Скажешь – и я соглашусь.

– Попробую, – протянул Мейсон, очевидно, растерявшись. – Какие-то буквы есть?

– Начинается на «г», кончается на «к».

– Подожди минуту, – попросил он, и в голосе его Гвен уловила улыбку.

«До чего же милый парень! Конечно, мне стоит пойти на ленч», – подумала она.

– Это не может быть просто «грешник», как ты думаешь? – после паузы спросил Мейсон.

– Грешник?

– Ну, того, кто совершает грех, обычно называют грешником, не так ли?

Гвен открыла книжку.

– Сейчас… – Взявшись за ручку, она заполнила клеточки. – Ну и ну! Нужно же быть такой дурой!

– Все правильно? – спросил Мейсон.

– Я принимаю твое приглашение, – засмеялась Гвен, поражаясь собственной недогадливости. – Поверить невозможно, что это так легко! Но я бы в жизни не отгадала!

– У меня был стимул, – гордо объявил Мейсон с еще более отчетливой улыбкой в голосе.

– Ты мой герой, – польстила она.

Они немного потолковали о кроссвордах, и он снова поблагодарил ее за предыдущий вечер. Гвен повесила трубку, неожиданно осознав, что с удовольствием ждет встречи.

«А вдруг это свидание? Нет, всего лишь ленч. Но будет ли с нами Клеа? Хотелось бы знать…»

Дверь открылась как раз в тот момент, когда Пиппи рассыпалась в финальной руладе, и Гвен увидела Форда Брауна, теперь уже четко ассоциировавшегося в ее голове с киношным ковбоем. Даже саундтрек вполне подходил: «Не покидай меня, о, дорогой мой…»